меня в шею, слизав пот с моей кожи. Вверх, по подбородку к губам. После поцелуев моя мертвая хватка, с которой я вцепилась в него, ослабла.
— Вот и все, — сказал он. — Постарайся расслабиться ради меня.
Я отрывисто кивнула, желая, чтобы мое тело расслабилось.
— Ты так невероятно красива, и, боже, мне так хорошо внутри тебя, просто нереально.
Его рука ласкала мою грудь, я чувствовала на его пальцах мозоли от гитары и постепенно расслаблялась. Мои мышцы начали постепенно приспосабливаться к тому, что он внутри меня. Боль улетучивалась с каждым разом, когда он касался меня и шептал слова восхищения.
— Так хорошо, — сказала я наконец, положив руки на его бицепсы. — Я вполне ничего.
— Нет, ты лучше, чем «вполне ничего». Ты потрясающая.
Я одарила его легкомысленной улыбкой. Умеет же сказать, что надо.
— Ты имеешь в виду, что я могу двигаться? — спросил он.
— Да.
Он снова начал раскачиваться, прижимаясь ко мне, с каждым разом все сильнее. Наши тела плавно двигались вместе, постепенно ускоряя темп. Вроде мы приспособились. И мы действительно это делали, то самое. Это настоящее чувство близости. Физически невозможно быть еще ближе. Я так безумно рада, что это был он. Это так много для меня значит.
Томми продержался две секунды. Этого времени ему хватило, чтобы разорвать мою девственную плеву и сделать мне больно. Дэвид ласкал меня, целовал и не торопился. Медленное, сладкое тепло, это ощущение нарастающего напряжения пришло снова. Он нежно касался меня, покрывая долгими влажными поцелуями. Его движения внутри вызывали только удовольствие. Он был невероятен, так внимательно за мной наблюдал, оценивал мою реакцию на каждое его прикосновение.
В конце концов, я ухватилась за него и сильно кончила. Ощущения были такие, будто во мне вспыхивают новогодние фейерверки, блестящие, яркие и невероятно красивые. Даже больше, потому что они были внутри меня и надо мной, его кожа прилипла к моей. Я произнесла его имя, и он с силой прижался ко мне. Он застонал, все его тело вздрогнуло. Он уткнулся лицом мне в шею, и я кожей ощутила его теплое дыхание.
Мы сделали это.
Ух…
Вау…
Там действительно немного болело. Все правда, что говорят. Но то, что произошло сейчас, совершенно не походило на прошлый раз.
Он осторожно вышел из меня и рухнул на кровать рядом со мной.
— Мы сделали это, — прошептала я.
Его глаза открылись. Его грудь все еще вздымалась, пытаясь набрать в себя побольше воздуха. Через мгновение он повернулся на бок лицом ко мне. Нет на свете лучшего мужчины. Уверена.
— Да. Ты нормально? — спросил он.
— Да, — я приблизилась, желая прикоснуться к его жаркому телу. Он обнял меня за талию, притягивая к себе. Позволяя почувствовать себя желанной. Наши лица на расстоянии ладони друг от друга. — Было намного лучше, чем в прошлый раз. Мне все-таки нравится секс.
— Ты даже не представляешь, какое облегчение я испытываю от этих слов.
— Ты волновался?
Он усмехнулся, придвигаясь ближе.
— Не так, как ты… Рад, что тебе понравилось.
— Мне безумно понравилось. У тебя много талантов.
Его улыбка приобрела определенный блеск.
— Ты же не собираешься сейчас тыкать в меня пальцем, правда? Прости за каламбур.
— Я бы не осмелился. Верю, что вы поставите меня на место в случае чего, миссис Феррис.
— Миссис Феррис, — повторила я с немалым удивлением.
— А что такого?
— Хмм. — Его пальцы погладили мое лицо.
Я поймала его руку и внимательно на нее посмотрела.
— У тебя нет кольца.
— Нет. Нам придется это исправить.
— Да, мы так и сделаем.
Он улыбнулся.
— Привет, миссис Феррис.
— Привет, мистер Феррис.
Во мне не хватало места для всех чувств, которые меня переполняли.
Их слишком много.
Глава одиннадцатая
Вторую половину дня мы провели в студии звукозаписи с Тайлером и Мэлом. Когда Дэвид не был занят, он сажал меня к себе на колени. Когда он играл на гитаре, я слушала, восхищаясь его талантом. Он не пел, поэтому я так и не узнала, о чем эти песни. Но музыка была прекрасна в чистом рок-н-ролльном стиле. Мэл качал головой в такт, по всей видимости, ему нравился новый материал.
Тайлер, широко улыбаясь, сидел за невероятной панелью с кнопками и циферблатами.
— Сыграй это еще раз, Дейв.
Мой муж кивнул, и его пальцы задвигались по грифу, творя волшебство.
Пока мы с ним были в спальне наверху, Пэм начала распаковывать все эти залежи коробок. Когда стал приближаться вечер, она решила вернуться к этой работе, и я пошла с ней. Меня никто не заставлял, просто несправедливо, если она будет делать всю эту работу в одиночку. Да я и сама любила наводить порядок. Время от времени я спускалась в студию, чтобы украдкой поцеловать Дэвида, а потом снова поднималась помогать Пэм. Дэвид и остальные были полностью погружены в музыку. Иногда они поднимались что-нибудь перекусить или попить, но сразу же возвращались в студию.
— Вот так все это и выглядит, когда они записываются. Теряют счет времени, увлекаются музыкой. Сколько ужинов Тайлер пропустил, потому что просто забыл! — сказала Пэм, распаковывая последнюю коробку.
— Это, конечно, работа, но и первая любовь для них, — продолжила она, вытирая пыль с миски в азиатском стиле. — Понимаешь, это как бывшая, которая всегда маячит где-то поблизости, а когда напьется, звонит по ночам и просит приехать?
Я рассмеялась.
— Как справляешься с тем, что ты для него не на первом месте?
— Нужно найти баланс. Музыка — это их часть, которую ты должна принять, дорогая. Бороться с этим не получится. Вот ты сама когда-нибудь по-настоящему увлекалась чем-то?
— Нет, — честно ответила я, разглядывая еще один струнный инструмент, подобного которому никогда не видела. Звуковое отверстие окружала замысловатая резьба. — Мне нравится колледж. Нравится быть бариста, это отличная работа. Мне действительно нравится мое окружение
