выбрали другой поворот, который привел их к лестнице. Они были на третьем этаже из четырех возможных, и травница уже сейчас пыталась представить, каким грандиозно огромным был этот дом. Мимо них проходили служанки и слуги, учтиво кивая им и улыбаясь. Влад делал то же самое, лицо Веды оставалось неизменным.
Когда они вышли в сад, травница охнула от восхищения: сколько здесь было цветов и растений! Настолько прекрасно, что зеленые глаза заслезились от испытываемых эмоций.
Они прошли вглубь, ступая по вымощенной камнем дорожке. Веда оглядывалась, подмечая для себя разнообразные травы, Влад по сторонам не смотрел, просто шел рядом и подставлял лицо солнцу.
— Будь у тебя символ-цветок, это была бы календула, — травница указала на цветок с яркими оранжевыми лепестками. — В темное время народ любит плести венки из календулы и делать обереги. Она такая яркая, как солнечный свет. Ты похож на солнечный свет, особенно волосами.
Влад ответить не успел, пораженный словами девушки. Она уже прошла дальше, присаживаясь рядом с другим растением с фиолетовыми цветами, его охотник узнал сам.
— Паслен, — сказал он.
— Да, но обычно его называют аконитом. Уверена, ваши травники плетут сотни оберегов против разных волков для вас, — усмехнулась Веда.
— Ты тоже травница Воронов, сплетешь мне один? — ответил парень такой же улыбкой.
— Нет, из аконита я делаю только яды, на них спрос больше, — недобро сказала девушка, поднимаясь с корточек и направляясь дальше. Она видела много знакомых ей цветов и растений, думая, что именно из них Захар делает свои не очень умелые средства. Воздух здесь пах сладко и свежо, и запахи цветов не перебивали друг друга, а только дополняли.
— Ты же хотел научиться. Запоминай, охотник, — Веда сорвала фиолетовое соцветие, протягивая его парню, но в руки не отдала, просто позволила рассмотреть. — Геццола. Ядовита, если проглотить слишком много. Но зато может снять воспаление с любой раны и помочь от болей в животе. Полезное растение, правда, найти не так просто, — она посмотрела на кивающего Влада и пошла дальше. — Бессмертник — не опасен, но все равно объедаться не стоит. Помогает против синяков и ушибов, из него была та мазь, что вылечила синяк на моей щеке. — Охотник понятливо кивнул, забирая из рук девушки цветок и вложил его себе за ухо. — Лаванда, с ней тебе тоже стоит дружить, одна из тех, что помогает бороться с кошмарами. Есть и более сильные растения, но она тоже ничего. — Теперь за ухом парня было два цветка, а травница все продолжала рассказывать.
И про коварную белладонну, и прекрасную, но опасную цикуту, про ароматную мяту и полезный гибискус. Влад честно и усердно все запоминал, думая, что в следующий раз будет более полезен, если кто-то из них получит ранение. К тому времени, как они дошли до конца сада и повернули обратно, все волосы парня были усеяны разными цветами, но только безопасными. А теперь он пытался убедить Веду украсить и свои волосы чем-нибудь. Он предлагал ромашки и одуванчики, потом какие-то незнакомые ему цветы, но девушка отнекивалась, решая оставить свои волосы нетронутыми.
Когда травница и охотник вернулись обратно к дому, решили зайти в конюшню и проведать отдыхающих там лошадей. Призрак приветливо заржал, стоило им войти внутрь, Весна спокойно высунула голову из стойла, жуя свежую траву и поприветствовала хозяйку утробным звуками. Веда похлопала лошадку по шее, проверяя, все ли с ней в порядке, хотя и была уверена, что в подобном месте животных холят и лелеют. Призрак продолжал издавать всевозможные звуки, радуясь каждому прикосновению Влада, такой же активный и неспокойный, как и его хозяин.
— Дядя проговорился, что сегодня в городе театр проездом, выступают на улице, кажется, ты хотела побывать в театре, — улыбнулся Гордеев, поглядывая на травницу. — Сходим посмотреть? Успеем до его возвращения.
— Пойдем, может они и правда такие интересные, как поговаривают, — пожала плечами Ведеслава.
* * *
Верхне Горьевск был похож на своего брата по ту сторону Хребта, только дома здесь были повыше, а люди побогаче, все дело в камнях, которые добывали именно в этой части гор. Влад шагал уверенно, но неторопливо, так и не убрав цветы из волос. Иногда с ним здоровались какие-то люди, узнавая в нем племянника здешнего жителя. Парень был приветлив абсолютно со всеми, хорошо отзывался о столичных делах и своем отце. Иногда спрашивали о ком-то по имени Николай, и по разговорам и ответам Владеслава поняла, что Николай — его старший брат, о котором он никогда не упоминал, а сейчас говорил сквозь зубы. У охотника было столько же тайн, сколько и у нее, а может быть и в разы больше. Девушка не жалела Ворона, просто по своему его понимала. Шрамы, потери, родственники, о которых тяжело и больно вспоминать и говорить.
Она молча стояла в стороне каждый раз, когда охотнику приходилось заводить новый разговор, от которого он не мог отказаться. Прошло много времени, прежде чем они добрались до огромной центральной площади, на которой уже собирались люди.
— Извини, почему-то все думают, что если улыбаться мне, то мой дядя будет благосклонен к ним, — выдавил скупую улыбку парень, устав от пустых бесед.
— И что же делает твой дядя? — решила все же уточнить Веда.
— Управляет городом, — без намека на хвастовство сказал Влад, поворачиваясь к девушке. Заметил ее расширенные глаза и вздернутые от удивления брови.
— Хочешь сказать, я бегала с ножницами по дому главы Верхнего Горьевска и рвала в придачу цветы в его саду? — уточнила она.
— А еще сказала, что его лекарь ничего не умеет, — подтвердил охотник.
— Так и есть, — проворчала девушка.
— Тебе виднее, — качнул головой младший Гордеев, рискуя растерять все свои цветы. — Идем ближе, скоро начнется.
Он осторожно подтолкнул Ведеславу к небольшой сцене в центре площади, будто и не замечал вопросы, которые собирались вырваться из ее рта. А может и не собирались. Веда прекрасно знала, что за правду всегда надо платить. Подходят либо монеты, либо другая стоящая правда. И она сомневалась, что Влад будет добр к ней и примет несколько медных или серебряных, а делиться собственными секретами она не была готова.
Девушка постаралась отвлечься от охотника и перевела взгляд на готовящихся актеров. Их она и правда видела впервые, сколько бы они с Радамирой ни путешествовали, театры увидеть ей не удавалось.
Влад поставил девушку перед собой, чтобы никто не толкал ее, когда проходил мимо. Когда толпа наконец-то перестала шевелиться, и каждый занял свое место на площади, Веда оказалась прижата к груди охотника, чувствуя лопатками сильный стук
