Затем пробилась радиостанция «Варяга». Слышно было плохо: шумы забивали пробивающийся голос радиста. Тот сообщил, что корабль наскоро ремонтируют, и сейчас он еще не на ходу. Но к завтра-послезавтра должны кое-как подлатать, и до поселка он доберется, если не сильно гнать. Там уже придется надолго забыть о плаваньях: серьезно повреждена обшивка на носу и повело станину двигателя — вал винта трется о стенку шахты, что на высоких оборотах может привести к капитальным неприятностям. Да и на низких идти будет весело.
Не было печали…
Кроме того, радисту «Варяга» удалось поймать радиограмму Олега. Тот отправил ее телеграфным кодом с малогабаритной станции, прихваченной с собой в погоню. Содержимое радиограммы радист зачитал Добрыне. Олег, как обычно, без приключений как без рук — где он, там и они. Ему все же удалось догнать хайтов и уничтожить их отряд полностью. При этом захватили целых шесть сидов. Неплохой трофей… Но этим его удача не исчерпалась: он нашел на границе Хайтаны восемь человек, сбежавших из плена. Из них лишь один местный, восточник, а остальные земляне. И, самое главное, среди них была давно похороненная Рита. Вот так новость! Среди людей был один электронщик, который в коротком разговоре сообщил, что навыки свои он еще не растерял и ту же рацию сделать сможет.
Добрыня от хороших новостей повеселел и отвесил Пауку, сидевшему рядом на скамеечке, несильный подзатыльник:
— Слыхал? Олег в каком-то болоте вырыл настоящего электронщика. Вот посажу его на твое место, а тебя на хутор батраком определю — картошку будешь окучивать. И чтобы никаких компьютеров! В форме буквы «зю» поползаешь по грядкам.
— Ну напугали! Все они кричат, что суперэлектронщики, а как дойдет до дела, микросхему от презерватива отличить не могут.
Поговори у меня!
Все, сеанс связи закончен. Теперь еще вечерком подойти — если окажутся срочные новости, то могут что-то передать. Да и Кругов с Монахом любили в поздний час в эфир выходить, трепаться о своем — надо будет и самому пару слов им сказать. Для этого придется «гроб» переключать на их частоту. Станции, подаренные союзникам, были конструктивно неспособны принимать сигналы на частоте, используемой островитянами, — Добрыня был не настолько доверчив, чтобы позволять им слышать все переговоры.
А теперь надо идти к себе, на сбор руководства. Сегодня еженедельная планерка — все соберутся. Вопросов накопилось немало, возможно, допоздна придется просидеть. Ну да ничего, главное, про рацию не забыть — сеанс ради планерки никто переносить не будет.
* * *
— Ладно, товарищи, про работу больше ни слова, все, что надо было, уже обсосали со всех сторон. Да не дергайся ты! Насчет скоб я тебе все сказал уже, будут тебе скобы, целый вагон скоб будет. Но только не раньше чем через неделю, сейчас не до них. Все, вопрос закрыли! А теперь немного о политике. Все, надеюсь, помнят, что я решил провести настоящие выборы? Кто не присутствовал при том разговоре, тем поясняю — через неделю максимум мы должны провести выборы руководства. Я тут два года у вас считайте за царя был, и это всех устраивало. Или почти устраивало. Но времена меняются. Теперь нет причин для постоянного военного положения. Судя по всему, особой угрозы от Хайта-ны уже нет. Соседи наши такие же земляне — у нас бывают трения, но никакой войны между собой мы никогда не допустим, в перспективе, возможно, даже объединимся. Восточники те еще разгильдяи, от них можно всякое ожидать. Но после разгрома от хайтов и эпидемии можно их не опасаться еще долго. Южане… Надеюсь, что южные туземцы действительно будут нам союзниками. Пока что они не давали повода в этом сомневаться. Да и нет у них причин для войны с нами. Герцогства их далековато, им бы у порогов землю под себя удержать, и то радость, а уж на нашу заглядываться никаких сил не хватит. Про ваксов вообще помолчу. Итого, у нас есть возможность вздохнуть спокойно.
С виду слова Добрыни были нейтральны, но ему уже пришлось из-за намечающихся выборов поломать немало копий. Что тут говорить: ведь даже официального объявления о выборах до сих пор еще не было. И на это были причины.
Лишь дурак может подумать, что Добрыня правил тут единолично, будто царь или диктатор. Даже Монаху с его железной хваткой это не удавалось — часть власти приходилось делить с соратниками. Иначе никак. Если ты желаешь править полностью самолично, то ты должен обладать целым рядом невероятных качеств. Во-первых, никогда не спать (спящего обязательно прирежут оппозиционеры). Во-вторых, готовить себе самостоятельно или вообще не есть (повара заставят подсыпать яд те же оппозиционеры). В-третьих, иметь вместо головы суперкомпьютер (надо знать все — про каждый гвоздик в твоих владениях и каждую свинью по кличке; ведь преданных соратников, на которых можно это взвалить, нет). В-четвертых, ни в коем случае нельзя ошибаться (так как вину за ошибку не свалить на соратников, а ошибающийся вождь вызывает раздражение у народных масс). В-пятых… Впрочем, и первых четырех требований к личностным особенностям такого мега-диктатора вполне хватит, чтобы убедиться в невозможности существования столь уникальных фигур.
У Добрыни соратники были.
Первым, вне всякой конкуренции, шел Олег. Добрыня ему доверял как себе и считал почти незаменимым. Олега трудно причислить к гениям, но здоровой смекалки у него хватает. Плюс масса полезных познаний, плюс несомненные способности к управлению войсками в военных условиях. Огромный плюс — практически полное отсутствие честолюбия, Олег попросту не стремился на первые роли. Его приходилось туда проталкивать. Странное качество для первого вождя островитян… Со стороны Олега можно вообще не опасаться закулисных интриг, и ему нет смысла кого-то подсиживать. При Добрыне или без Добрыни, он всегда будет не последним человеком. Может быть, на Земле он на первых ролях и не маячил, но тут людям, подобным ему, открыты любые дороги — этот мир будто создан для таких, как он. Были у Олега и минусы: некоторая ленца присутствовала, и язык без костей — если считает, что ты глупость задумал, так и скажет при всех, и не посмотрит, что про самого Добрыню говорит. Может и дураком назвать прямо на планерке. Но на него обижаться глупо.
С идеей выборов Олег был не согласен. Он признавал, что времена меняются, что пора отдавать экономические вожжи в руки производителей, но при этом считал, что руководство должно быть нерушимым. Так что затею с экспедицией Добрыня задумал не зря, а просьба Мура вообще подвернулась очень вовремя. Теперь Олег помешать не сможет. Это хорошо — авторитета у него хватает, смуту в умы внести может.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
