известным Терренсом, который вообще является любимчиком семьи МакКлайф. Несмотря на его психические проблемы, все окружающие тебя люди
восхищаются им. Не удивлюсь, если и твоя бывшая в свое время сохла по нему, но опоздала, потому что ее подружка раньше отхватила такой лакомый кусочек.
Майкл с ехидной ухмылкой качает головой.
— Вспомни, никто никогда не хвалил тебя, — уверенно добавляет Майкл. — Ты не слышал о себе ничего хорошего. И ты всегда злился на своего отца за то, что он уделял тебе мало внимания и не давал денег хотя бы на маленькую шоколадку. Хотя я-то хорошо знаю о твоей любви к сладкому…
Эдвард не находит что сказать и поэтому продолжает хмуро смотреть на Майкла.
— Ты всегда был обузой для своей семьи, Эдвард. И в этом плане мы с тобой очень похожи. Мы были не нужны своим родителям и были оставлены на произвол судьбы. Нас никогда не любили и не ценили за малейшие успехи. А еще каждый из нас ненавидит своих братьев, так как им досталось все самое лучшее. И мы оба несчастны и в любви. Ни у меня, ни у тебя отношения с девушками не складываются. Нет, может, ты еще встретишь девушку, которая влюбится в твой толстый кошелек. А вот я, к сожалению, уже никогда не встречу свою любовь. Впрочем, я не отчаиваюсь, потому что у меня и так есть то, что мне так дорого — мои богатства.
— Это вы хотите думать, что я ненавижу своего брата, а на самом деле я искренне люблю его, — уверенно заявляет Эдвард. — И всегда буду. Я никогда не стану таким больным психом, как вы.
— Когда ты решишься убить его, то вся твоя любовь канет в лету. Так же, как скоро исчезнет и твоя любовь к бывшей, когда ты подержишь в руках огромную толстую пачку денег, которую еще никогда в глаза не видел. И я уверен, что однажды ты поблагодаришь меня за этот прекрасный шанс. Те огромные суммы, которые ты будешь получать благодаря моему покровительству, сведут тебя с ума и заставят забыть о всякой жалости. Это гадкое чувство! Ты не должен поддаваться ему.
— ТАК ВСЕ, ДОВОЛЬНО! — вскрикивает Эдвард. — Я больше ни на секунду не останусь здесь. Мне противно с вами находиться! Меня тошнит от вас, и я бы с удовольствием не видел бы вас до конца своих дней. Ни слезинки не пророню, если узнаю, что вы сдохли! И клянусь, если вы или ваши чертовы людишки только посмейте организовать похищение моей бывшей девушки или решите покушаться на кого-то еще, то вы об этом пожалейте! Всего хорошего, дядя Майкл! Не захлебнитесь своим ядом!
Эдвард резко встает с дивана и пулей уходит из гостиной, громко захлопнув за собой входную дверь. Майкл же с хитрой улыбкой на лице провожает своего возбужденного и взбешенного племянника, продолжая гордо восседать на мягком диване. А когда МакКлайф-младший уходит, мужчина, задумчиво поглаживая свой подбородок, окидывает взглядом всю гостиную, роскошью которой не перестает восхищаться так, будто видит все то богатство в первый раз.
Глава 66
Прошло три дня. Время половина третьего дня. Терренс находится у себя дома и снова никуда не пошел. За прошедшие дни мужчина несколько раз побывал в студии звукозаписи «Five Seconds Records» вместе с Даниэлем, Друзья сдержали свое обещание, работали над песнями, играли на инструментах и занимались вместе с преподавателями по вокалу. Несмотря на то, что никто не смог бы сыграть на ударных лучше Питера, репетиции проходили хорошо, без всяких происшествий. Терренс и Даниэль постепенно вошли во вкус и начали играть просто великолепно, вкладывая в это всю свою душу и работая так, будто ничего не произошло.
Сегодня же Терренс решает провести время у себя дома. Однако быть в одиночестве из-за того, что Ракель уехала на съемки, ему не пришлось. Наталия решила навестить своих друзей, выглядя намного лучше, веселее и бодрее, чем несколько дней назад.
— Как здорово, что ты решила зайти, — мягко говорит Терренс, подойдя к Наталии после того, как он закрывает дверь, приобнимает ее за плечи и провожает в гостиную. — Уже несколько дней не навещала нас.
— Решила провести немного время с Анной, — скромно отвечает Наталия. — Так… Походили по магазинам, да прикупили кое-что. Я ее пригласила. А то совсем забыла про нее.
— Полагаю, шоппинг-терапия пошла тебе на пользу. Потому что ты выглядишь намного лучше, чем несколько дней назад.
— Спасибо, Терренс, — с милой улыбкой отвечает Наталия, крепко сжимая в руках ремешок небольшой сумки, и в этот момент приходит в гостиную вместе с Терренсом. — Если бы не ваша с Ракель поддержка, я бы ни за что не справилась со своей бедой.
— Мы просто поступили так, как поступают настоящие друзья. Нам было очень неприятно наблюдать за тем, как ты медленно убиваешь себя.
— Хоть мне было нелегко набраться смелости, я рада, что смогла сделать это. Мне стало намного лучше после того, как хоть кто-то узнал, что произошло.
— Вот видишь, а ты совсем отчаялась. — Терренс указывает на диван, жестом предлагая Наталии сесть, и присоединяется к ней, когда она это делает. — Думала, что твоя жизнь кончена, и хотела едва ли не вешаться.
— Знаешь… — Наталия кладет свою сумку рядом с собой и опускает взгляд на свои руки, которые складывает перед собой. — Мне до сих пор неловко перед тобой и Ракель за то, что вам пришлось повидать.
— Наталия, пожалуйста, перестань извиняться. Тебе нечего бояться или стыдиться, потому что ты ни в чем не виновата.
— Нет, Терренс, я как раз во многом виновата, — качает головой Наталия. — Во многом…
— Не надо так думать, дорогая. — Терренс мягко кладет руку на сложенные руки Наталии. — Ты ни в чем не виновата перед нами и не должна извиняться передо мной и Ракель за что-либо.
— А как же моя истерика? Когда я едва ли не нападала на вас, желая свалить отсюда?
— Думаешь, мы будем обижаться? Брось, подруга! Мы же понимаем, что все это были лишь твои эмоции.
— Да уж… Если бы я раньше знала, что так опозорюсь перед друзьями и выставлю себя истеричкой, то не знаю, что с собой сделала бы.
— Все в порядке, перестань об этом думать. Нам с Ракель незачем злиться на тебя, и мы просто сделали то, что должны были сделать.
— Правда?
— Правда. Перестань думать об этом. Все уже прошло.
— Ох… — Наталия резко выдыхает. — Ну… Ладно… Если так…
— Слушай, может, тебе принести что-нибудь
