самом деле не контролирую свои поступки? Может быть, всё это время мною управляет кто-то?», — панически подумал он, чувствуя, что его реальность разлагается, словно песчаный замок под воздействием волн.
Он вспомнил разговор с Всемогущим, слова ВЗО и его собственные ужасные деяния. Все эти мысли и воспоминания слились в гнетущий комок, который заковал его в безвыходность.
«Может быть, я действительно теряю разум? Может быть, я не могу доверять своим собственным мыслям и действиям?», — кипело внутри него, и он начал отступать, отходя от ядерной бомбы, словно она стала символом его собственной опасности.
Сину показалось, что вокруг него скопилась плотная тьма, что она сгущается вокруг него, словно хочет поглотить его целиком. Его голова кружилась от мыслей, и он уже не мог отличить, что является реальностью, а что — продуктом его сумасшедших фантазий.
— Помоги мне, Син! — послышался голос позади парня.
Айкава тут же обернулся и увидел знакомый детский силуэт, что прямо сейчас тянул свою руку к нему, надеясь на спасение. Из-за плотной тьмы было трудно разглядеть детали этого самого силуэта, но парень с ужасом подметил одну очень важную его особенность, от вида которой у него сжалось сердце.
Рыжие волосы.
— Мики? — с неверием в голосе спросил Син, широко распахнув глаза.
Силуэт же не отвечал, но этого было и не нужно, ибо Айкава уже сам ответил на свой вопрос. Ребёнок всё ещё продолжал тянуть руку к нему, и Син не мог ответить ему отказом, поэтому он также вытянул и свою, надеясь схватиться за ладонь знакомого мальчика, дабы вытянуть его из пучин тьмы.
Но сколько бы Син не тянулся к Мики, расстояние между ними никак не уменьшалось. Напротив, оно становилось всё больше и больше, будто бы кто-то специально оттягивал ребёнка все дальше и дальше от подростка. В один момент расстояние стало настолько большим, что Син бросился в бег, пытаясь добежать до своего бывшего лучшего друга, с которым ему очень сильно хотелось поговорить.
В этот же момент позади Мики появился новый силуэт, который тут же обхватив его руками, прижав к себе, после чего очертания ребёнка начали исчезать из вида парня.
— Мики! — выкрикнул Айкава, набрав больше скорости. — Отпусти его!
Неизвестный же продолжал делиться своей тьмой с Мики, превращая того в тёмную массу. На лице его было что-то на подобии зловещей и пугающей улыбки, что прямо сейчас светилась ярким красным светом.
— Ты мой самый великий грех, Син. — произнёс неизвестный силуэт. — Мой самый величайший грех.
— Отпусти Мики! — продолжал кричать парень, не разбирая слов неизвестного.
— Приди и забери. — ухмыльнулась тень и начала тянуть Мики назад.
Айкава отчаянно продолжал бежать, но расстояние между ним и Мики не уменьшалось. Казалось, что чем сильнее он старается приблизиться к своему другу, тем дальше Мики отдаляется. Его шаги были быстрыми и решительными, но время и пространство казались искаженными, как будто он бежит на месте, не преодолевая никакого расстояния. Сердце парня болело от бессилия и отчаяния. Слезы начали наворачиваться на его глазах, размывая картины перед ним. Он ощущал, что теряет силы, его ноги становились все тяжелее и тяжелее, а тьма, окружающая Мики, словно поглощала его собой.
Тень, держащая Мики, продолжала смеяться, наслаждаясь мучениями Сина. Красные глаза незнакомца сверкали зловеще, и теперь они казались Сину еще более страшными, чем когда-либо прежде. Тьма окружала их все сильнее, погружая в себя и самого подростка, но он не мог остановить свою борьбу. Хотя его ноги устали, а дыхание перехватывало, он не сдался, потому что Мики значил для него больше всего на свете. Син продолжал бежать, не сбавляя скорость. Слезы стекали по его лицу, смешиваясь с потом и грязью. Он чувствовал, что его сила иссякает, но он не собирался сдаваться. Его душа горела от решимости спасти Мики, даже если бы это стоило ему жизни.
И в этот же момент его ноги спутались. Не справившись с равновесием, парень упал лицом на землю. Он попытался встать на ноги, но тело теперь его не слушалось. Сколько бы он не пытался пошевелиться, ничего не вышло. Всё, что ему оставалось, так это наблюдать за тем, как его лучший друг из детства отдаляется от него всё больше и больше.
— Мики! — почти обессиленно произнёс Син, вытягивая руку вперёд.
На лице ребёнка же появилась слабая улыбка, а на глазах возникли слёзы. Такое зрелище заставило плакать даже подростка, что проклинал свою беспомощность внутри собственного разума.
— Я буду ждать тебя. — произнёс Мики, когда его почти поглотила тьма.
— Я буду ждать момента, когда ты спасёшь меня. — продолжил он.
— Я буду ждать. — произнёс последние слова рыжий ребёнок перед тем, как его полностью поглотила тьма.
* * *
Если бы в этом мире существовал чемпионат по вскакиванию с кровати, я бы точно смог выиграть в нём золотую медаль, ибо для того, чтобы так резко вскочить со своего спального места, нужно очень сильно постараться. Как можно понять по моим словам, у меня это получилось.
Сердце в моей груди билось с огромной скоростью, и стук его был довольно-таки громким, но перебить его всё-таки получилось моему дыханию, что в данный момент было настолько учащённым, что достигало двух выдохов в секунду. По крайней мере, мне так показалось. Всё лицо моё было покрыто холодным потом, который непрерывно тёк с моего лба, спускаясь всё ниже и ниже. Неприятные ощущения, если быть честным.
Однако, несмотря на моё ужасное состояние в данный период времени, я бы предпочел избежать повторения кошмарного опыта, который только что пережил. Кажется, что адреналин до сих пор продолжал бушевать в моих венах, словно мне пришлось участвовать в настоящем марафоне. Опустив руки, я почувствовал, как мои дрожащие пальцы сжимали простыни. Мысли в голове кружились весьма хаотично, как пьяный вихрь, и я старался сосредоточиться на реальности, стараясь успокоиться, но толку мало. В голове всё ещё звучали слова таинственного силуэта, приносящего тьму и страх, и детский умоляющий голос Мики, и пугающий ответ Всемогущего.
Мой взгляд был устремлён куда-то в сторону. Вроде как я всматривался в серую голую стену, но, хоть мои глаза и были направлены на неё, мой разум был совершенно в другом месте. Перед глазами всё ещё были те ужасающие картины, что я увидел во сне, и моему мозгу было трудно отойти от увиденного. Он до сих пор продолжал
