— А ты заставляешь питаться. Не забывай, что ты меня раздражаешь, — она положила ему руку на грудь, намереваясь оттолкнуть его. Она не могла позволить смутить себя. А Викирнофф это и делал. — И мы в опасности. Я не буду вести себя как глупый подросток, когда змеи снова появятся.
— Забудь, он не сдвинулся даже на дюйм. Его кожа касалось ее. Его тело окутывала ее теплом. От его улыбки, медленной и сексуальной, перехватило дыхание.
— Здесь мы в эпицентре ловушки. Эти существа могут вновь вернуться за мной в любой момент. Им не нужен ты, — она подняла на него глаза, слегка насупив брови.
— Заметил. Почему все должно произойти так, как ты думаешь? — он неохотно опустил руки и начал осматривать увеличившуюся расщелину. — Как же туда пролезть?
— Я одна подвержена тяге, — Наталья вернулась к сумке и проверяла оружие, игнорируя обугленные останки змей. — Может кто-нибудь заставил меня прийти сюда, чтобы здесь же меня и убить.
— Слишком проблематично. Зачем все усложнять, если можно убить, когда ты спишь? Зачем же ты направилась в горы, в эту пещеру? — Викирнофф повернулся к пещере. — Здесь очень узко, но далее расширяется, — он уменьшил свое тело и проник внутрь неровной пещеры.
Наталья мельком взглянула на небо, когда ветер усилился, взвыв в гневе, ярости.
Облака кипели, и внутри них она разглядела движение темных фигур. Туманные. Серые. Прозрачные. Она прикрыла глаза и в тихой молитве попросила не посылать ей теневых воинов. Ей ужасно повезло отправить обратно в царство мертвых одного из них, но это не значит, что она сможет такое повторить вновь. Она знала, что в царстве мертвых заклинания легко изменить.
— Дай мне свою сумку, — Викирнофф потянулся за поклажей.
— Нет. Мне нужно хоть что-то делать самой.
Наталья последовала за ним в пещеру. Проход был слишком узким, из-за чего сумка цеплялась за выступы на стенах. Пройдя через вход, девушка оказалась в небольшом коридоре. Позади них скалы сдвинулись. Расщелина закрылась. Они в ловушке внутри горы. Наталья в сердцах выругала спутника.
— Ты можешь видеть?
— Я превосходно вижу в темноте, — возмутилась она. Ей казалось, что потолок опускался все ниже и ниже, но ничего не оставалось, как двигаться дальше. Появилась ноющая боль в животе. — Эти змеи остались снаружи, — она почувствовала благодарность к нему за то, то он рядом. Ее нервы не выдержат, если мерзость с острыми зубами укусит ее за руку.
— Все будет хорошо, заверил он.
— Я ничего не говорила, — возразила она.
— Твое сердце колотиться. Постарайся подстроиться под ритм моего.
Наталья последовала совету, заставляя свое сердце стучать медленнее.
— Ты не сказал мне, что нашел в моих воспоминаниях. Я не хочу быть под чьим-нибудь контролем, но и не могу побороть желание прийти сюда. Знаю, что это место опасно и здесь нельзя долго оставаться, но я не могу остановить себя и не прийти сюда. Это очень беспокоит меня.
— Согласен. Мне также не нравиться все это. Но ты мне нужна. Вот почему я не запрещаю делать все это.
— Будь я на твоем месте, то тщательней подбирала слова, — она плотно сжала зубы. — Я позади тебя, с ножом в руке. Если и дальше планируешь оставаться рядом со мной, то выкинь такие слова, как «запретить» и «позволить» из своего лексикона.
— Это оскорбляет тебя?
— Ты отлично знаешь, что происходит. И возможно используешь эти слова нарочно, что как-то повлиять на меня.
— Зато хорошо срабатывает.
— Все, хватит. Я серьезно. Мы ползем через эти горы неизвестно куда, позади змеи-мутанты с огромными зубами, желающие сожрать нас прямо под землей. Давай сделаем привал.
— Чувствую прохладный воздух, — доложил он. — Должно быть, туннель проходит через подземную залу.
— Там достаточно холодно, чтобы заморозить змей?
— Я не позволю змеям напасть на тебя снова, — в его голосе промелькнула смешинка.
Она еще ни разу не слышала, как он смеется.
— Ха — ха, неужели ты комедиант? И к тому же неискусный, — она вслушивалась в его голос всегда, когда он что-нибудь говорил. Она прочистила горло. — Так что нашел в моих воспоминаниях?
От Викирноффа не укрылась нотка страха в ее голосе.
— Воспоминания о твоем дедушке очень спутаны, Наталья. Не могу сказать точно, сон это или реальность, которую ты помнишь. Есть еще кое-что: кто-то изменил твои воспоминания, и снова я не могу сказать кто или зачем. Либо след Ксавьера еле чувствуется, либо все неожиданно заканчивается темной пустотой. Я нашел немного о твоем детстве с братом. К сожалению, воспоминания о детских годах фрагментарны. Я не знаю, что это значит, но мы выясним это.
Он желал придать уверенность в своем голосе, чувствуя, как Наталья переживает из-за обрывочности воспоминаний.
— Что происходит, когда пробуешь что-нибудь вспомнить?
— Я становлюсь нервной, ты знаешь, и это мне не нравится. Тут же начинает болеть голова и скручивать живот.
Она давно знала о своей постоянной реакции, но ей хотелось поговорить с кем-нибудь о своих страхах. Викирнофф остановился и мельком обернулся к ней.
— Ты подозреваешь, что дед еще жив. И это он стер твои воспоминания, — он тщательно подбирал слова. — Если он обманул и изменил твои воспоминания, почему же ты уперлась в то, что Карпатцы — зло и вампиры?
— Мне всю жизнь говорили, что Карпатцы должны убить меня из-за метки дракона.
— Кто сказал? — Викирнофф продолжал нейтральным голосом. — Ты сказала, что всю жизнь у тебя фрагментарные воспоминания. Возможно, это нужно для того, чтобы защитить тебя?
— Отец один из первых говорил мне об этом.
— Но ты точно не знаешь, Наталья. Символ на твоем теле древен и чтим карпатским народом. Не Карпатцы вредят Драгонсикеру, — Викирнофф наклонил голову и снова уменьшился в размере. — Этот туннель полон острых углов, — предупредил он. — Береги голову.
Наталья наклонила голову, чтобы не удариться о скалу.
— Не они? Тогда почему охотник убил моего брата?
— Это был вампир, притворившийся охотником. Карпатцы не навредят никому, даже тому, кто отмечен как Драгонсикер, — повторил он в надежде, что повторяя это постоянно, до девушки дойдет, что она находится под защитой. Он тихо присвистнул, когда холл вывел их в большую залу. — Он выходит в огромную галерею. Побудь пока здесь.
Он повернулся назад, чтобы помочь ей спуститься. По стенам стекала вода, где-то отзываясь ударами капель, похожими на ритм сердца, будь пещера живой. Викирнофф начал беспокоиться, ощущая на себе чужие взгляды невидимых наблюдателей. Но просканировав местность, понял, что они не опасны им. Что-то защищало пещеру, некий невидимый страж с возросшей силой.
