секретарши, нынешнее положение мэтра кофейной империи – не плод его собственных заслуг, как у моего отца, начинавшего свой бизнес с полного нуля. Максу Лебуа удалось достичь высот, попросту выгодно женившись на наследнице кофейной фирмы. Быть может, лесть была и грубоватая, зато теперь я с полным правом мог ожидать пространной речи отца.
И я дождался. Выслушав меня, он в очередной раз выразительно фыркнул.
– Заметь: этого я тебе не говорил, историю женитьбы выскочки Макса тебе рассказали совершенно посторонние люди! Так что моего греха здесь нет, и я могу с чистым сердцем подтвердить: да, я с самого начала наблюдал бурную карьеру Макса и могу отметить, что его вклад в кофейный бизнес был минимальным. Он просто выгодно женился и всю жизнь, до самой смерти своей старой и больной супруги, терпел все ее капризы и психозы. А я у них бывал, и не раз, и могу клятвенно подтвердить: Нинель Сюлер-Лебуа была на редкость безобразной, плюс к тому на тринадцать лет старше Макса. Будь я на его месте – ни за что бы не ужился с ней под одной крышей и послал бы к черту все деньги, только бы не видеть ее физию каждое утро. Но бедняга Макс все стерпел.
Тут я очень выразительно хмыкнул.
– Стерпел? Или… Или немного ускорил расставание с супругой?
Очередная серия многозначительных усмешек.
– Ты прекрасно знаешь, мой милый, что в этой среде все живут сплетнями и будь Нинель на момент смерти не пятьдесят, а сто пять лет, все равно поползли бы слухи, что Макс отправил ее на небеса. Лично я воздержусь от участия во всех этих сплетнях и кривотолках. Но могу сказать, что мне много раз приходилось слышать версии о том, как именно Макс «ускорил» расставание с супругой.
– А полиция?
– А что полиция? Никакого криминала обнаружено не было, супруга умерла в клинике Бомарше – все в норме… Мой милый, ты выяснил все, из-за чего мне позвонил? Дело в том, что уже начинается один симпатичный сериал…
Я сердечно поблагодарил отца за познавательную беседу и распрощался, с усмешкой сунув телефон в карман.
Итак, вот вам новый вариант преступления: вполне возможно, что Полин действительно до невозможности простодушна, и потому бестолково ждала Монику в кафе «Австрия» в восемь утра, в то время как оная Моника в это самое время предпочла встретиться с совсем другим человеком – с Максом Лебуа, надеясь вытрясти из него миллионы и получив вместо того чашечку смерти.
Что ни говори, в данную версию чудно вписывается все, что рассказывала мне о шефе Жюли – его перманентный мандраж, когда бедняга наверняка клял себя за то, что не устоял и совершил новое убийство, за которое намного труднее избежать наказания, и умирал от ужаса, только представив, что будет, если его «игривые» снимки после обыска в номере Моники попадут в руки полиции. Есть от чего стать зеленым!
«Ты не представляешь, как ему было плохо! Бледный, зеленоватого оттенка, весь сотрясающийся от нервной дрожи… Как хочешь, а у меня было полное ощущение, что Моника сфотографировала его в чем мама родила, пригрозив поместить где-нибудь на Фейсбуке!.. У меня даже было серьезное опасение, что он способен покончить с собой…»
Между тем стрелка на моих часах приближалась к восьми вечера, с Цветочной площади доносились волнующие пассажи музыки, чередуясь с голосами представляющих свою марку кофейников – вовсю шла презентация третьего дня. Самое время было направиться туда, поймать за лацкан Макса Лебуа и предложить ему сделку: чистосердечный рассказ обо всех его встречах и аферах с Моникой в обмен на солидную пачку волнующего секс-архива.
Глава 27. Показания в частном порядке
К тому времени как я достиг площади, завершилась презентация мексиканской кофейной фирмы, после чего слово взял венский симфонический оркестр, молниеносно заполнив всю площадь доверху волшебными волнами музыки.
– Наконец-то ты появился! – воскликнула мама, стоило мне приблизиться к нашим двум домикам. – Я, конечно, не призываю тебя держаться за мамину юбку, и все-таки неплохо бы в часы фестиваля быть у своего домика. К примеру, я в курсе, что у твоих очаровательных девушек благополучно распродана вся кофейная серия. А ты об этом, боюсь, и не слышал?
– Нет, почему же, – пожал я плечами с нарочито бывалым видом. – Я прекрасно это услышал – только что, от тебя. Хорошая новость! Полагаю, нам пора сворачиваться: пока отец пришлет новую партию, фестиваль благополучно завершится и все разъедутся по домам.
Я развернулся к своему домику – действительно, на полках красовалась косметика, не имеющая ровно никакого отношения к кофейной серии; мои девушки поспешили приветствовать меня очаровательными улыбками.
– Нам пришлось подвезти сегодня обычную косметику из салона, – сообщила мне Милли. – Обидно закрываться раньше других. И, между прочим, сегодня у нас несколько человек интересовались кофейной серией. Мы дали знать в Париж о необходимости внеочередной партии – надеемся быстро все распродать уже в салоне.
Я выразил девушками свою признательность и благодарность, сделал жест «Так держать!» после чего выслушал монолог мамы о том, что их кофейный товар тоже благополучно распродан, так что поездка на континент вполне оправдала себя и в денежном, и в чисто человеческом отношении.
– Я увидела своего сына, а скоро увижу и дочь, – многозначительно подмигнула мне мама. – Ольга только что мне позвонила и клятвенно пообещала прилететь в Арушу в сентябре.
– Я так и думал, – хмыкнул я. – Вообще-то, мы с Ольгой с самого начала порешили, что она тоже полетит со мной в Вену, чтобы обнять маму. Но, боюсь, ей пришло в голову, что обниматься целых пять дней наперебой со мной слишком муторно, да к тому же она очень кстати влюбилась в некого красавца и решила срочно отправиться с ним на отдых в Таиланд…
Мама только рассмеялась, добродушно погрозив мне пальцем, а я, прижав руки к груди, как послушный школьник, отпросился у нее на другую часть площади – мириться с Жюли.
Попытайтесь представить себе мое священное волнение, когда я шел между домиками и людьми, вдыхая аромат кофе, господствовавший на площади и наслаждаясь летящими и вальсирующими нотами классической музыки, что чередовалась с вокалом звезд мировой оперы. Как всегда в этот час на площади царило радостное оживление, а я то и дело здоровался с «кофейниками»-приятелями, вежливо отказываясь от предложений выпить чашечку кофе. Меня ожидала важная миссия: я приближался к домику «Кофейный дом «Астера», размышляя, что бы такое сказать, чтобы Жюли рассмеялась в ответ, и наше примирение прошло легко и без
