Лишь бы Перун спас Свету.
* * *
— Крокодил! — ору я, расшвыривая щупальцами толпы моджахедов. — Убери от меня огневика!
— Аднака, бегуй! — несется мутант к амбразуре в доте. Там засел огненный Рыкарь, его файерболы мешали нам пробиваться сквозь ряды басмачей к пещерам в холме. — Щас похрумкаю гадем!
— Я тебе похрумкаю! — сразу же реагирует Ясна, четко держащая под контролем меню крокодила. — Чтоб покусал и выплюнул, отрыжка стегозавра!
— Ести, — уныло басит Али.
Он уже упал под щелью дота. Длинная морда высовывается, и крокодила тут же отшвыривает в сторону струя пламени. Бдительный Рыкарь не дремлет, зараза.
Отрикошетивший от доспеха мутанта огонь рвется высоко в красное небо. Далеко полыхают зарницами атаки артиллерии. Батальон Имперских мечей кроет техниками, а также сосредоточенным стрелковым и минометным огнем, основные силы Кирзу. «Зори» же, под шумок, высадились на головной опорный пункт. Когда афганцы спохватились, мы успели уже занять выгодные рубежи. Аяно, Ясна, Бестия и Кот мигом подавили огневые позиции противника. Мы с Крокодилом раскидали живые силы. Только один дот остался.
— Ясна, ты, — командует Аяно, и рыжая бросается на выручку подчиненному. Подпрыгнув к амбразуре, не глядя закидывает в щель желтую сферу. Бабахает лихо. От взрыва бетонный купол едва не подпрыгивает. Рыкарь затихает. Из бойницы теперь валит лишь черный дым.
— Будет знать, как нашу животинку обижать, — рыжая довольна собой. Подбоченившись, смотрит, как я нашпиговываю железными кольями последний пост. А потом их собираю, впитывая в доспех. Пока не использую Биохазард — неизвестно какой Дар Хаоса будет предпочтительнее в пещерах. Сначала посмотрим на заготовленный капкан.
— Да, крутотень, — говорю, и Ясна смущенно отводит глазки. — Как и говорил, командир, внутрь попадем без проблем.
Аяно лишь косит на меня хмурым взглядом. Японочке будто не в радость, когда я приношу пользу команде. Словно вредитель какой.
— В пещеры, — командует Аяно, стряхнув кровь с катаны, и мы двигаемся внутрь.
Вчера я собрал «зорь» в Алмаке и высказался:
— Армия главнокомандующего прибудет только через три дня. Засевшие в Кирзу наблюдают и думают, что у них полно времени в запасе. Но пещеры не взять ни артиллерии, ни воздушным звеньям. Только десанту, и как раз сейчас самая идеальная возможность. Кирзу точно этого не ждет.
— У меня приказ дождаться Николая Николаевича, — возразила японка.
— Если мы возьмем Кирзу, станет неважно, какой у тебя был приказ, — отмахнулся я. — Дядя Коля на радостях позабудет и расцелует тебя.
Конечно, такой довод не устроил командира.
— Только в этом дело? — неожиданно спросила Аяно. — Хочешь взять Кирзу для Отечества?
Я посмотрел ей в глаза. Удивительно, но в них не было злости или вызова, только тревога. Похоже, Аяно обо всем уже догадалась. О ком тогда она тревожится? Обо мне? Странная женщина.
— Нет, не только, — честно признался. — Моих невест похитили. Сейчас их держат в Кирзу.
«Зори» загомонили с удивлением. Вендиго сложил обезьяньи губы в трубочку и присвистнул, Ясна округлила глаза. Бестия отвернулась.
— Аднака, наш Перуну как султана, — щелкнул пастью Али. — С гаремам! Тоше хочу так!
— Куда тебе-то, зеленый? — удивился Салад.
— Как куда? — Али обиделся. — Готовить куряца! Много куряц! Али любят покушать.
Нахмуренное лицо Аяно не изменилось.
— Зачем твои невесты афганцам? — спросила японка, не отрывая от меня испытующего самурайского взгляда.
— Не афганцам — эта война с самого начала не столько с Востоком, сколько с Западом. Наркоторговлю «жива-смертью» организовали британские и ватиканские радикалы. Басмачи — лишь их руки.
— Католиков? — удивился Кот.
— Ага. Я убил их командира — герцога Аурукса. Теперь мне мстят.
— Твой план выработан на эмоциях, — вынесла вердикт Аяно.
— Ни на каплю, — возразил. — Умереть может каждый из нас, но миссию мы выполним. Обещаю. Пещеры Кирзу падут.
Аяно не отрывала взгляда от меня. Тогда смутить ее было трудно. В отличие от Кожеголового.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Аднака, Перуну лучша слушаться, — сжался Крокодил. — А та в насарага превратится и опять бяхнет Али. Не хотеть опять бо-бо!
Я покачал головой.
— Никакого «бо-бо», в этот раз дело сугубо добровольное.Никого силой не тащу. Просто потому, что не могу отвечать за выживание команды.
Аяно сощурила анимешные глазки:
— А сам нарушишь приказ? Пойдешь один?
В ответ ухмыльнулся и пожал плечами. Всем «зорям» вдруг стало грустно. Сцена выглядела, как прощание. Крокодил даже уронил слезу.
— Аднака, Али идать за Перуну.
— Я тебе сейчас схожу по рылу, — рыкнула Аяно. — Я ваш командир, так что заткнулись. Мне решать, а не вам.
— Мононоке, если позволишь… — начал Слепой кот.
— Не позволю, — прервала японка. — Хватит, Кот, лизать жопу Перуну. Имей гордость. — она глянула сердито на меня. Я сделал вид, что не при чем, а слепец сам подобрел ко мне. — Мы попробуем, но! при одном условии: я твой командир. Мое слово — закон. И, если решу отступать, мы отступим.
— Вы можете отступать, — хмыкнул я.
— Нет, — мотнула головой Аяно. — Мы отступим. Никак иначе.
Я вздохнул. Явно же Яка толкал Аяно мне помочь, но она гордая и упертая, вот и искала всё обернуть, как будто бы это ее собственное волевое решение.
— Договорились, мой командир, — я подошел ближе и ухмыльнулся — только глазами. Она вздрогнула и отступила, но я еще одним шагом снова нагнал и ощутил ее дыхание на фильтре маски, а она на губах — мое. Краска прилила к ее фарфоровым щечкам. Наконец-то пробил, а то упряма японка. Как коза. Даже копытом побила. — Только не злоупотребляй своим словом, Аяно.
Она сглотнула, кивнула, и на этом мы закончили меряться писюнами. Перешли к деталям плана.
После собрания ко мне в спальню заглянула Бестия. Я как раз снял маску — умывался с помощью тазиков, принесенных дежурным. Рядом лежит ранец с поклажей, которую понесу в Кирзу.
— Должна объясниться, — сказала девушка, изучая мою мокрую мордашку шестнадцатилетнего мальчонки. — Утром, когда я сняла майку и прильнула к тебе… В общем я не пыталась тебя соблазнить и отбить у твоих девушек. Я просто… да просто дура я! Вот.
Она уже отвернулась и дернулась к двери, но моя рука, вовремя упавшая на ее плечо, удержала девушку на месте.
— Я так не считаю, — придвинувшись, прошептал ей на ухо сзади. — Я считаю тебя очень умной. А ушел, потому, что не хочу пользоваться тобой. Мое «устрашение» влияет на твое восприятие. Я кажусь тебе лучше, чем есть на самом деле.
— Но ты ведь, и правда, лучший! — с запалом заявила она, обернувшись. — Самый сильный из всех нас! Скомороха побил, меня можешь касаться без химзащиты. Даже ворчливый Кот о тебе только хорошее говорит.
— О, это далеко не показатель, — усмехнулся и коснулся ее пыльного локона возле уха. — Давай помоем твои волосы? Воды на двоих хватит.
Бестия растерялась. Воспользовался столбняком девушки и наклонил ее над тазиком для грязной воды. Взял ковшик и зачерпнул из второго тазика с речной водой. Полчаса мыл волосы Бестии, втирая в них армейский шампунь с запахом только мыла, без добавок, разбирал аккуратно. Местами пряди сбились в комки — след суровой жизни в пустыне. Пришлось срезать.
Потом уже Бестия заявила, что хочет поухаживать в благодарность. Ее пальцы нежно и ласково распределяли шампунь по моим волосам. Эстетическому наслаждению способствовала майка Бестии — сквозь намокшую ткань просвечивали все прелести девушки. Легкий релакс на час.
* * *
Бахает взрыв от выстрела гранатомета. Сотрясаются окружающие скалы. Палят по взводу Имперских мечей неподалеку. Но помочь служилым мы уже не успеваем — входим в подбрюшье холма. Пещеры поглощают «Красных зорь».
С непривычки сначала душно. Из глубин горы будто прет демонский смрад. Коридор спускается вниз и дугой упирается в пасть черноты. Освещения нет совсем. «Зори» достают фонарики. В темноте нас поджидают щуплые демоны с утонченными базальтовыми лицами. С рычанием они пляшут за чертой темноты, как бабуины, не смея шагнуть на свет.
