— А почему вы думаете, что только вы встречались, — подала голос София, — мы с Максом и Ионной тоже иногда виделись. И так же влияли на цивилизацию.
«Труд, Тайна и Талант» — перевела мысленно я и задумалась, что из этого могло получиться.
— Это очень хорошо, — заулыбалась Аманда, — а есть такие, кто три года никого не видел и сидел безвылазно в своем мире?
— А я никого не хочу видеть, — злобно бросил Альфред… «Ну конечно, хаос, страх, разрушение», — подумала я, — «Кому ты нужен?».
— Значит, — подытожила Аманда, — Анжелика, Арина, Альфред и Грант не с кем не встречались.
Я тут же перевела в уме… Анжелика — Богиня болезней. Неудивительно, страдание и боль всегда переживаются человеком в одиночестве. Один на один… Далее. Арина — мудрость… Здесь, конечно сложнее… Мудрецы всегда в уединении и в стороне. «Сидят себе в пещере или в бочке, мудрят» — хихикнула мысленно я… Или в Тибетском монастыре… Ясно с ней.
Грант и Альфред еще более естественно… Война и хаос… Борьба и страх… Одиночки по жизни. Кто в своем уме захочет с ними общаться? Мы вон недавно попробовали с Войной и чем это кончилось.
Мы своей компанией сидели вместе, излучали радость и доброту. На противоположной стороне стола — Хаос, Война, Мудрость и Болезнь. Одинокие и не понятые. Хотя, может я, и ошибаюсь, но Анжелика заинтересованно поглядывает на Альфреда. Неужели? Страх и болезнь. Возможно, из этого получится хорошая пара.
— Значит так, — резюмировала Аманда, — нам нужно встречаться, обязательно. Давайте назначим время. Ну, хоть один или два часа в этой комнате или в любом другом месте… всем двенадцати… Хоть раз в неделю… Потом можете встречаться своими компаниями, можете сидеть в своих мирах… Мы — Хранители, не нужно забывать свое предназначение… Мы отвечаем за мир людей.
Я украдкой искоса смотрела на Богов. На лицах отражались самые разные эмоции — у кого неудовольствие, у кого заинтересованность. У кого равнодушие и пофигизм.
— Я согласна, — воскликнула София, — я надеюсь, мы все подружимся. Ведь мы почти братья и сестры.
Я увидела, как саркастически скривился Грант, как будто лимон надкусил. Но промолчал.
— Все за? — крикнула Аманда. Послышался нестройный многоголосый гул.
— Ну и замечательно. Я буду за день до встречи каждому хранителю присылать приглашение. Чтобы не забыли, — заулыбалась Аманда… — а вы придумайте, чем мы будем заниматься эти два часа… Хорошо? — она обвела всех блестящими восторгом глазами.
— Хорошо, — хмуро кивнул Грант, и язвительно добавил, — мы можем быть свободны, госпожа распорядитель?
— Можешь, Грант… На сегодня достаточно, — искренне и радостно улыбнулась Аманда, ничуть не обижаясь, — только поймите, мы не сможем просто сидеть в одной комнате и каждый будет заниматься своими делами. Чтобы что-то получилось на земле, мы должны общаться, переплетаться эмоциями… Помните, как тогда нам Посланник показывал, со мной и с Саймоном…
— Может ты еще предложишь здесь оргию устроить. Всем вместе? — насмешливо бросил Грант, — так я не против… Говоря это, он нахально пялился мне в лицо и чуть ниже.
— Ну, до этого, думаю не дойдет, — хихикнула Аманда.
— Жаль, — коротко произнес Грант и исчез… Постепенно растворились все Хранители.
— Хух, — выдохнула я, — как будто после самой сложной операции вышла из операционной.
— Да, — согласилась Аманда, — какие-то они несговорчивые и грубые… Но все-равно, я довольна результатом собрания… Все согласились… Ура! Это нужно отметить, айда ко мне в коммуну?
Мы все радостно вскочили и перенеслись к Аманде.
* * *
Мы стали встречаться каждую неделю. Аманда, как и обещала, за день до встречи извещала каждого Хранителя необычным способом. Например, над моим замком в воздухе развевалось алое полотнище, где огромными белыми буквами было написано «Не забудь — завтра в восемь будь!». К вечеру полотнище исчезало.
В огромной комнате, напиханной разнообразными тематическими приспособлениями (от карточных и шахматных столиков до игровых автоматов и тира) находились двенадцать Хранителей. Четко два часа, не более. Со временем, конечно, мы стали более тесно общаться с Максимом, Софией, иногда к нам присоединялась Мудрость. Хаос, Война и Болезнь по-прежнему проводили совместное время или молча сидя в кресле и потягивая что-то из стакана (Грант) или обливая презрением и ненавистью любое наше желание пообщаться (Альфред). Ионна и Арина были близки более чем остальные. Почти как мы с Амандой. Они или играли в шахматы или обсуждали труды великих мыслителей. Было очень интересно за ними наблюдать. Две молодые женщины, сидя на диване, вдруг застывали на пару секунд (прочитывали из базы данных талмуд), потом отмирали и начинали спорить о высоких материях.
В итоге Альфреда мы оставили в покое. «Ненависть и страх всегда одинокие», — глубокомысленно заявила София и попросила больше не цепляться к нему. Пусть сидит. Я была полностью согласная с ней. Аманда в силу своего характера многое не понимала (или не хотела понимать). Она была непосредственна и легкомысленна. Думала, что сможет изменить мир. Изменить Хранителя Страха. Но его не изменить.
В своей жизни я много раз встречала людей, объятых беспричинной злобой и ненавистью. В метро, в больнице, на улице… Совершенно непонятно, почему вдруг обычный спокойный человек вдруг становился разъяренной фурией, изрыгая проклятья и проклиная всех и вся. Женщины в одно мгновение превращались в разгневанных ведьм, мужчины — в неистовых безумцев. Увы, но ненависть всегда слепа и одинока в своем сумасшествии.
Так Альфред и сидел в углу, злобно и презрительно кривя губы. Мы просто перестали обращать на него внимание. Грант же молча наблюдал… С непроницаемым выражением на лице, потягивая виски или бренди… Аманда иногда звала его к нам, поиграть или потанцевать, иногда он соглашался, но чаще отказывался… Без злобы и раздражения, просто ему было не интересно. Думаю даже на наших встречах все время что-то планировал, просчитывал в уме. Строил козни, выстраивал стратегии и тактики своих военных кампаний. Но всегда, где бы я ни была в комнате — я чувствовала его пристальный взгляд. Как привязанный он следовал за мной на веревочке. Даже Аманда в шутку шептала мне «Он все время на тебя смотрит, Люба. Подойди к нему, пригласи к нам — тебе он не откажет». Я злобно ей отвечала «Он, наверное, мазохист. Я его ненавижу, и он чувствует это».
Однажды мы играли в покер на желания, и громкий смех разносился по комнате. Мы так развеселились, что даже Мудрость и Тайна с интересом посматривали на нас, прислушиваясь к шуткам Аманды. Мы все, кроме Дэвида и Максима уже проиграл по разу, а некоторые и по два. И теперь самой большой нашей проблемой было выдумать, что бы еще за желание загадать проигравшему. Дэвид был Богом обмана, Макс — труда и изобретений. Первый если и мухлевал, то мы никак не могли его подловить за этим занятием, второй был просто докой во всем. Остальные, сидевшие за столом шесть Хранителей почти одинаково играли в карты. У всех был доступ к информационному банку, любые комбинации и варианты были просчитаны, так что проигрыш зависел только от эмоциональной невоздержанности. Аманда совершенно не умела блефовать (впрочем, как и я). Она уже один раз спела нам песенку «В лесу родилась елочка» (я заказала), и нарисовала на стене в полный рост портрет Николя в стиле кубизма (заказал Саймон). Желание проигравшему мы загадывали по очереди (слева направо). Когда проиграла я, Дэвид мне загадал превратиться в кошу и играть следующие полчаса в таком образе. Я конечно превратилась. Правда, не в кошку, а в пуму, но тоже было неплохо. Конечно, пришлось левитировать картами, так как когти не были для них приспособлены, но получилось прикольно. Я сидела в кресле на задних лапах и злобно скалилась длинными клыками, пугая соседей. А иногда нежно мурлыкала и выгибала спинку. Дэвид сказал, что мой образ кошечки навечно запечатлелся в его памяти и останется в ней на десять тысяч лет.
