Кристина больше не пыталась поддерживать разговор. Она боялась снова ляпнуть лишнего. Машина не спеша продвигалась сквозь пробки в центр. Через полчаса они остановились.
– Приехали. Нам сюда.
Марина послушно вышла и вскинула голову на вывеску. “Kris A. Atelier Couture”. В витринах стояли черные манекены в вечерних платьях такой красоты, что у Марины перехватило дух.
Кристина улыбнулась и толкнула стеклянную дверь.
Продавцы не сразу признали в Кристине главного дизайнера и владельца этой марки одежды. Они долго смотрели на нее. И только когда она по-хозяйски стала вытаскивать подходящие Марине платья, не обращая внимания на суетящихся консультантов, они вдруг начали перешептываться.
– Извините, вы ведь Кристина Аскендит? – спросила подошедшая к ним администратор.
Кристина, даже не удостоив взглядом растерянных сотрудников, подтолкнула Марину к примерочной.
– Вот пять подходящих и твоего размера. По одному примеряй и выходи.
Марина растеряно оглянулась на закрывшуюся шторку. Она подняла глаза на платья и изумленно провела подушечками пальцев по ручной вышивке стеклярусом и тонкими перышками.
Прошло полчаса и, наконец, они вышли. Удрученно продавцы выстроились в шеренгу за их спинами – им было поручено подогнать платье всего за два часа.
– Спасибо, – искренне поблагодарила Марина.
– Да не за что. Я буду рада, если ты будешь на приеме в моем платье… Мы сейчас проедем в приличный салон и сделаем прически и макияж, – прокрутив руль, она кинула взгляд на Марину. – Ты не воспринимай мои слова всерьез. В принципе, ты в любом случае не хуже Евы как партия для него. Дмитрий… постоянно выбирает себе проблемных девушек.
Марину кольнула фраза “проблемных девушек”, но любопытство пересилило.
– А что с Евой было не то? Он мне рассказывал, что она была дэвлесс.
– Она Пурус, а он – Аскендит, – многозначительно Кристина подняла бровь и, повернувшись на дорогу, молчала, словно это был исчерпывающий ответ, но Марина все равно ничего не поняла.
Кинув очередной взгляд на растерянную Марину, Кристина осознала, что надо разъясниться:
– Дмитрий должен был тебе уже рассказать, что существуют два главных Дома: Дом Аскендитов и Дом Пурусов. Самой влиятельной семьей всегда был Дом Белой розы – Пурусы. Ева была наследницей именно этой семьи. Две семьи, Аскендиты и Пурусы, веками были фундаментом дэвлесс. Почему за столько веков они не объединились? Почему ни один прямой наследник не связал себя узами брака с другим наследником?
Она испытывающе посмотрела на Марину.
– Я не знаю.
Кристина повернула голову и грустно улыбнулась.
– Видящие, святые дэвлесс, те, кто мог видеть будущее еще в далекие времена, предрекли, что плод любви этого союза уничтожит оба клана; уничтожит дэвлесс.
– Я не понимаю. Просто из-за пророчества экстрасенсов каких-то Ева и Дима не могли любить друг друга?
– Видящие – не просто экстрасенсы. Видящие – это дэвлесс, которые видят будущее. Хотя нет, видели… Сейчас они очень слабы. Я не могу объяснить тебе так просто. С детства тебя водили в церковь, ты молилась святым, что на иконах. У нас не так. Видящие – те святые, кому мы покланяемся. Они выше наших Домов. Они те, кто видят послания Божьи.
– Ведь предсказания можно трактовать по-разному.
– Нет, это не так. То, что видели древние Видящие, происходило.
Марина судорожно вздохнула.
– Но они же сыграли свадьбу.
– Они сбежали и тайно обвенчались.
Марина была шокирована.
– А потом Еву похитили. И с этого похищения началось Истребление. Владыка смерти истреблял тех, кто не хотел подчиняться ему. Он никого не щадил. Поэтому нас осталось так мало. Аскендиты: Дима и Ирма. В других кланах и того меньше. Но, слава Господу, все закончилось. Тогда удалось победить его. Но после покушения на Диму… Все дэвлесс сейчас испуганы, что Истребление опять повторится.
Марина прикусила внутреннюю часть губы и почувствовала вкус железа.
С каждым днем она все больше ненавидела Владыку.
***
Дима заехал за ней в семь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Шлейф, усыпанный стеклярусом, плавно протер лестницу у выхода. Марина, поздно спохватившись, подхватила юбку. Зацепившись каблуком, она упала прямо в объятья Димы.
Он хмыкнул.
– Ангельски красива… – дыхание обожгло ухо, он отодвинулся так, чтобы видеть ее лицо. Глаза загорелись хитрым стальным пламенем.– И чертовски хороша.
Поднеся ее руку к губам, он поцеловал запястье. Марина сглотнула.
– Ангел с рожками, что ли?
Дима хмыкнул и провел губами, оставляя влажную дорожку на руке.
– Что ты делаешь? Нас же могут здесь увидеть, – она пыталась остановить его, но тщетно.
– Иди сюда, – он притянул ее к себе. Марина выпрямилась. Дима открыл дверь перед ней. Забравшись в машину, она тихо поздоровалась с Томом и водителем. Дима притянул ее и усадил на свои колени.
– Дима, здесь же люди.
– Мне все равно. Я так скучал… – и он прильнул к ее шее.
По телу бегали мурашки, а он продолжал свое грязное дело.
Том косо поглядывал на них через зеркало заднего вида. Он не мог отделаться от плохого предчувствия.
Они ехали примерно сорок минут. И, наконец, подъехали к высоким воротам, которые вмиг открылись. Двухэтажный особняк, освещенный золотыми огнями, приближался стремительно, и Марина судорожно сжала руку Димы.
– О, совсем забыл… – Дима потянулся к Тому и тот подал ему коробочку, оббитую красным бархатом.
Марина заинтересованно повернула голову.
Дима включил свет в салоне и хитро сверкнул глазами.
Замок щелкнул.
Лицо Марины перекосило: на черном бархате покоилось колье, центральный голубой камень на котором был размером с куриное яйцо. Все горело и переливалось, подобно солнцу. Но все же, оно выглядело слишком вызывающим для Марины.
– Э… Я должна это надеть?
Дима кивнул и достал колье. Марина расстегнула цепочку, что подарил Дима в Петергофе, и положила её в коробку вместо колье.
– Ох! – холодный металл и камень заставили её резко выдохнуть. – Оно весит не меньше нескольких килограмм!
– Три, если точно, – поправил её Дима и вышел из машины.
– Добрый вечер, мистер Аскендит! – воскликнул вышедший навстречу седовласый пузатенький мужчина лет пятидесяти. – Для меня такая честь принимать вас.
– Добрый вечер, Ла Дэвлесс Львов. – Дима пожал ему руку и поцеловал руку женщине рядом. – Миссис Львова.
Женщина смущенно потупила взор и покосилась на мужа. Он вцепился взглядом в колье на груди Марины.
– Я не верю глазам… это же “Роза морей”? О, простите… Я видел его так давно… на вашей матушке в день свадьбы. Мисс…? – он взял руку Марины и замер.
– Петрова.
– Мисс Петрова, – он поцеловал ей руку и, выпрямившись, посмотрел на Диму. – Ваша матушка уже прибыла.
– “Роза морей”? – не выдержала Марина, когда они отошли. – Мистер Львов сказал, что оно было на твоей маме в день ее свадьбы. Это ведь будет оскорблением.
Дима покосился на неё.
– “Роза морей” – фамильная драгоценность Аскендитов. Одев его на твою шею, я слово сделал заявление, что ты скоро станешь Аскендит. Мой отец был из Дома Лилий. Ла Дэвлесс Львов – мой дядя. Поэтому это почти официально.
Рот Марины отвис. Невольно пальцы нащупали тяжелые камни на шее. “Он что только что сделал мне предложение..? Черт! Черт! Черт? Ты что совсем больной? Делать девушке предложение после нескольких месяцев отношений? И это меня называют чокнутой”?
Марина смутилась и опустила глаза. Она не знала что сказать. Возможно, она не так поняла Диму и на самом деле “Роза морей” просто средство воздействия на мать Димы, типа: не приставай, а то сделаю Марину своей женой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Кристина, словно богиня, спустившаяся с небес, в облегающем шелковом платье подошла к ним и тепло обняла Диму. Марина поджала губы.
– Ирма ждет вас, – произнесла Кристина, улыбнувшись.
Марина сглотнула и нервно сжала подол платья, пытаясь унять дрожь в коленках. Дима, приобнял ее за талию, и они вошли в банкетный зал.
