— Воробушек! — настойчиво позвала Пестролистая.
Он должен был выбрать между кошкой, которой доверял, и котами, которых не знал. Вздохнув, он поплелся за Пестролистой.
Шагая через туман, он вдруг обернулся через плечо. Шерсть Звездоцапа растаяла в темноте, но неукротимые глаза продолжали светиться яростным огнем.
Пестролистая побежала, и Воробушку пришлось броситься вдогонку. Лапы легко несли его вперед, и вскоре мрачная чаща сменилась зеленым лиственным лесом, где ветки деревьев склонялись до самой земли. Папоротники мягко гладили спину котенка, и все его существо вновь наполнилось ощущением свободы и безопасности.
Пестролистая остановилась.
— Ты не должен больше заходить туда, — предупредила она.
— Почему?
— Скажи, что привело тебя сегодня в Звездное племя? — вместо ответа спросила крапчатая кошка.
Воробушек воинственно распушился. Если она не собирается отвечать на его вопросы, то и он не станет с ней откровенничать.
— Пришел, потому что пришел, — огрызнулся он.
Пестролистая сощурилась.
— Ты пришел узнать, где лежит твоя судьба, правда?
Воробушек растерянно моргнул.
— Как ты узнала?
— А как ты нашел дорогу к Лунному Озеру, если ты слепой? — парировала Пестролистая.
— Почему ты все время отвечаешь вопросом на вопрос?
— Прости, — вздохнула крапчатая кошка. — Просто я не могу сказать тебе больше того, что ты готов узнать и принять.
— Я готов узнать все! — вскричал Воробушек. — Почему у Звездного племени невозможно добиться простого ответа?
— Потому что мы боимся за тебя, — ответила Пестролистая, и глаза ее затуманились.
Воробушек возмущенно фыркнул. Ну вот, значит, Звездное племя тоже считает его беспомощным!
— А вот Звездоцап с Коршуном за меня не боятся! — оскалился он. — Они считают, что я могу стать воителем и готовы мне помогать!
— Ты им доверяешь?
Воробушек мгновенно вспомнил непроницаемый туман, скрывавший подлинные чувства обоих воинов.
— Кажется, нет… — выдавил он.
— А мне ты доверяешь?
— Да, — буркнул Воробушек. Что-то очень доброе лежало на сердце у Пестролистой, какая-то странная нежность, отягощенная глубокой печалью.
Воробушек насторожился и принялся распутывать это сложное чувство: огненно-рыжий кот, грустные зеленые глаза… да это же Огнезвезд! Получается, звездная кошка до сих пор любит предводителя Грозового племени! Но как это может быть? Пестролистая покинула лес много-много лун тому назад, а у Огнезвезда давным-давно другая подруга. Воробушек насторожился. Здесь было что-то еще, какое-то мрачное знание, что-то, чему он не знал названия…
— У тебя замечательный дар, — сказала Пестролистая и настороженно посмотрела на Воробушка, словно почувствовала, как он только что рылся в ее душе. — Ты можешь видеть то, что скрыто от глаз других. Ты можешь забраться туда, куда даже Звездному племени путь закрыт. Ты должен использовать свой дар на благо своего племени.
— Как? — спросил Воробушек.
— Ты должен стать целителем.
«Нет, только не это!»
Он не желал этого слушать. Он хотел верить Звездоцапу и Коршуну.
— Я хочу стать воителем!
— Но у тебя есть дар.
— Видеть сны? Это не дар. Каждый кот так умеет.
— Но никто не видит того, что видишь ты. Ни один кот не может зайти туда, куда забираешься ты.
— Ну да, я могу видеть Звездное племя. Велика важность!
— Очень велика! — прошипела Пестролистая.
— Но мне-то какой от этого прок? Все племя считает меня бесполезным!
— Они просто не догадываются о твоей силе.
— Сила? — переспросил Воробушек и вдруг заметил, что пестрая кошка вся дрожит.
— Воробушек, ты обладаешь такой силой, что можешь изменить судьбу всего Грозового племени.
— Мне это не нужно! Я хочу быть воителем!
— Прими свое предназначение.
— Это несправедливо!
— Я знаю, — с неожиданной горечью согласилась она и погладила котенка хвостом по губам, не давая ему возразить. Воробушек вдруг почувствовал страшную усталость, его начало клонить в сон. — Твой дар не будет бременем для тебя, — тихо шептала Пестролистая. — Но ты должен быть храбрым, потому что твой дар сильнее самого острого когтя…
Воробушек попытался отогнать сон. У него было еще столько вопросов, он ничего толком не успел узнать.
— Нет, — слабо простонал он, но лапы у него подогнулись.
* * *
Воробушек открыл глаза. Вокруг стояла ночь, а тело у него окоченело от холода. Он лежал возле Лунного Озера. Воробушек медленно встал и потянулся. Воспоминание об охотничьих угодьях Звездного племени было еще свежо в его памяти, когда он поднимался по извилистой тропинке, ведущей из долины.
«Твой дар сильнее самого острого когтя…»
Добравшись до вершины, Воробушек оглянулся.
Долина купалась в звездном сиянии — он знал это, хотя не мог видеть. Лунное Озеро искрилось ослепительным светом, и каждый камень, каждая скала сверкали, словно осколки льда. Шепот, сопровождавший его спуск к озеру, зазвучал снова, и тихие, словно лепет ветра, голоса зазвучали со всех сторон.
«Прими свое предназначение, Воробушек».
Сердце его зазвучало в такт голосам. Он тоже был одним из них.
А потом Воробышек понял, что с самого начала знал ответ, за которым приходил сюда.
Глава XVII
Остролапка проснулась задолго до рассвета.
На стенах пещеры целительницы сверкал иней. Всю ночь Остролапка металась и ворочалась в своем гнездышке, поэтому сразу поняла, что уже не уснет. Со вчерашнего дня она думала только о том, как прекрасна битва, и как непосильны обязанности целительницы. Она поняла это только вчера, когда впервые увидела такое множество раненых. Почему, чтобы вылечить, приходится причинять еще более сильную боль?
Она потянулась и выбралась из своего гнездышка. Все тело болело, но ради того чтобы увидеть, как Сумрачные коты перепуганными крысами улепетывают через границу, стоило получить все эти ушибы и царапины.
Остролапка посмотрела на спавшую Листвичку. Дыхание целительницы облачком поднималось в морозный воздух. Остролапка осторожно выскользнула из пещеры и раздвинула носом заиндевевшие плети ежевики.
Поляна была пуста. Даже в лесу царила тишина, как будто холод сковал каждый листок и каждую травинку. Меж посеребренных морозом ветвей алело рассветное небо. Остролапка с надеждой покосилась на общую кучу. Пусто. Внезапно ударившие морозы загнали дичь глубоко в норы, и котам приходилось ждать, когда голод заставит лесных жителей снова высунуть нос наружу. Может сходить поохотиться? Скоро проснутся Тростинка с котятами, им нужна еда. Остролапка пересекла поляну и подошла к колючей изгороди.
У входа сидела Речушка, ее густая серая шерсть поседела от инея. Заслышав шаги Остролапки, она обернулась.
— Привет, ранняя пташка.
— Мне не спится, — зевнула Остролапка. — Рассветный патруль уже ушел?
— Нет еще.
— Пойду поохочусь для Тростинки.
Речушка с любопытством посмотрела на нее.
— А Листвичка обойдется без тебя, когда проснется?
Остролапка вздохнула.
— Слишком печальный вздох для такой молоденькой кошки, — нахмурилась Речушка, и ее добрые глаза потемнели от тревоги.
— Без меня Листвичка справится гораздо лучше, — пробормотала Остролапка.
— Какие глупости! — махнула лапкой Речушка. — Вспомни, что было вчера. Без тебя Листвичка никогда бы не сумела так быстро помочь всем раненым.
— Если честно, как раз вчера от меня было мало толку, — призналась Остролапка. — Я была в таком восторге после битвы, что почти забыла о том, чья я ученица. Потом я пыталась помочь, но это оказалось просто ужасно… Я должна была заставлять котов глотать горькие листья. А от целебных мазей им было еще больнее, чем от ран. Честное слово, мне кажется, я вообще ничем никому не помогла! — она всхлипнула и опустилась на землю. — Я думала что, став целительницей, смогу принести больше пользы своему племени. Вот почему я попросилась в ученицы к Листвичке, ведь без нее племя обойтись не может. Она такая важная кошка…
— Ты хотела бы стать важной? — мягко спросила Речушка.
Остролапка задумалась. Все было гораздо сложнее, чем ей казалось раньше.
— Листвичку все уважают, все прислушиваются к ее словам.
— Как ты думаешь, быть важной и уважаемой это то же самое, что служить своему племени?
Остролапка подняла глаза на горную кошку.
— Наверное, нет, — пролепетала она. — Но я думала, что это самый лучший способ помогать племени.
— А теперь ты считаешь иначе?
— Мне больше не кажется, что я смогу приносить пользу, став целительницей, — очень медленно произнесла Остролапка. — Я не могу запомнить названия трав. От битвы с племенем Теней я устаю гораздо меньше, чем от битвы с болезнями. И мне больше нравится охотиться на мышей, чем на пижму или бурачник. — Отчаяние захлестнуло ее, и она едва не заплакала. — Я все испортила! Теперь никто не станет меня уважать.
