Тут Шпунтик метнулся к нему — Борн в мгновение ока вылетел на лестницу, захлопнул дверь, и кот, выпустив когти, затормозил от нее в паре сантиметров.
— Чтобы я тебя больше не видел! — крикнул через дверь Громов. — С лестницы спущу!
Он проверил замок и вернулся в гостиную.
— Может, мы зря его отпустили? — взглянул на Дюшу Чижиков. — Может, надо было привязать его к стулу и допросить с пристрастием? Вот Сумкин у нас крутой специалист по пыткам…
— Ха-ха… — Простонал великий китаевед и открыл правый глаз.
— Не… — Мотнул головой Громов и присел рядом на корточки. — Ты извини, брат… — Смущенно прогудел он. — Но я это… гм… словом, не справился бы я с этим твоим Борном.
— Да ты что! — изумился Котя. Мысль о том, что могучий Дюша может с кем-то не справиться, просто не приходила ему в голову. Сумкин открыл левый глаз и уставился на Громова с не меньшим удивлением.
— Точно… — Повесил голову Дюша. — Я же вижу… опыт есть. Привык оценивать противника адекватно, — Громов смущенно потер предплечье. — Бьет он здорово. Дойди до серьезной драки — он бы меня уделал.
— Вот черт… Вот черт… — Только и смог вымолвить Чижиков.
— Котейко молодец, — сказал Громов. — Котейко твой крепко напугал этого парня.
— Да они уже встречались в Петербурге, — покосился Чижиков на Шпунтика: кот занял позицию рядом с банкой с Кьюхой и нервно вылизывался. Хомяк как ни в чем не бывало грыз семечку. — И даже подружились. «Словно как лев, на стадо бесстражное коз или агниц ночью набредши и гибель замысля, бросается быстрый, — так на фракийских мужей Диомед бросался могучий», — погладив Шпунтика, процитировал «Илиаду» Котя. — Лев ты мой могучий…
— Ну и друзья у вас… — простонал Сумкин.
— Не у нас, а у Кости и Шпунтика, — тут же открестился от Борна Громов. — Мне этот тип сразу не понравился. Скользкий какой-то, фальшивый. Не понимаю, что ты в нем нашел, брат.
Чижиков подумал, что хотя он толком и не знает Борна, а обстоятельства их встречи были, мягко говоря, волнующие, Алексей тем не менее не произвел на него того же впечатления, что на Дюшу: Котя не считал Борна ни скользким, ни фальшивым. Напротив, в трагический вечер после драки в подворотне Чижиков чувствовал себя в присутствии Борна более уверенно, защищенно, и разговаривали они вполне откровенно. Чижиков тогда многое узнал. Теперь Котя уже не был столь уверен в правильности первого своего впечатления. Но — фальшивый, скользкий? Гм. Чижикову внезапно пришло в голову, что, быть может, в распоряжении Борна находится еще какая-нибудь таинственная серебристая фигурка, позволяющая ему влиять на окружающих в своих интересах — например, нравиться им, внушать доверие… Ведь Борн признался, что обладает несколькими предметами!
— Как самочувствие? — спросил Котя Сумкина.
— Как-как… Голова кружится. Все плывет… ой, больно! — вскрикнул великий китаевед, когда Чижиков мокрым полотенцем дотронулся до его челюсти. — Погоди-ка… Сумкин, морщась, полез в рот пальцами. Некоторое время ковырялся там, потом вытаращил глаза. Что-то ощутимо хрустнуло, и Федор сдавленно пискнул.
— Он, старик, мне, кажется, зуб выбил… — Прошамкал Сумкин, доставая изо рта окровавленный обломок и кладя его на дрожащую от переживаний ладонь. — Тот самый, который болел!
— Постой… — Коте показалось, что выбитый зуб как-то странно блеснул. — Можно? — он аккуратно, кончиками пальцев взял зуб и кинул его в стакан с водой. Поболтал, разгоняя кровавые сгустки. — Интересно…
— Что там? — Сумкин насадил на нос протянутые Дюшей очки. — Старик, что с моим многострадальным зубиком? Его можно будет приладить на место? Имей в виду, старик, что я дорожу каждым своим зубом. Я ими жую и вовсе не собираюсь просто так расставаться ни с одним — даже из-за твоих придурочных знакомых!
Чижиков вглядывался в стакан.
— Дюша, — позвал он, — у тебя есть увеличительное стекло?
— Э-э-э… — Громов задумался. — Где-то было, кажется. А зачем тебе?
— Найди, будь другом. Тут интересное.
— Еще бы! Каждая деталь моего организма крайне интересна! — Сумкин на глазах приходил в себя. — Будущие поколения будут стоять в очередь, чтобы поковыряться в моих ценных останках на предмет выяснить, как на свет рождаются столь талантливые и уникальные люди!.. Уй, голова…
— Давай встанем, Федор Михайлович, — подставил плечо другу Чижиков. — Встанем, сядем на стул, приложим к твоему организму лед, попьем чайку…
— Во-первых, мы покурим, — заявил Сумкин, с кряхтением поднимаясь на ноги. — Во-вторых, мы должны прополоскать рот водкой, потому что водка окажет на нас целительное и ранозаживляющее действие. — Он уселся на стул и принялся осторожно ощупывать челюсть. — Опухнет, да?
— Опухнет, — согласился Котя. — Теперь тебя девушки любить перестанут.
— Иди ты! — всполошился Сумкин. — Где тут зеркало?!
— Вот, — вернулся Громов и положил перед Котей здоровую лупу.
— Отлично! — Чижиков выловил из стакана зуб, обтер его полотенцем и навел лупу. — Все чудесатее и чудесатее… — Котя поднял голову и уставился на Сумкина. — Кто, говоришь, тебе этот зуб ремонтировал?
— Да я ж тебе рассказывал, старик! У стоматологов была акция немотивированной щедрости… Не понял, а к чему ты спросил?
— Сам посмотри.
Сумкин вооружился лупой, сдвинул очки на лоб и припал к зубу. Морщась от боли в челюсти, хмыкнул. Вернул очки на место и уставился на Чижикова.
— Я вижу то, о чем подумал?
— Да что вы там видите-то?! — заволновался Громов. — Дайте взглянуть!
Сумкин передал ему зуб и лупу, откинулся на спинку стула и жадно закурил.
— Что за хрень? — изумленно спросил Громов. — Устройство какое-то?
— Очень похоже, — подтвердил Котя. — По крайней мере, мне кажется, что обычно в зубах ничего подобного не встречается.
— Врачи-вредители, — буркнул Сумкин, осторожно ощупывая челюсть. — Ох, чуяло мое нежное сердце: не к добру этот приступ щедрости! Говорила мне мама: не бери в рот бяку! Старик, расколи-ка мой зубик. Мы должны быть уверены в чистоте эксперимента и незамутненности наблюдений.
— Дюша… — Котя кивнул Громову на зуб, казавшийся горошиной в его толстых пальцах.
— Шпионский роман просто… — Покрутил головой Дюша, но положил зуб на стол и сильно надавил. Зуб охотно треснул и распался на части. — С вами не соскучишься.
— Точно, злодейское устройство! — констатировал Сумкин, отобравший у Громова увеличительное стекло. — Это какой-то хитрый прибор.
— Передатчик, — высказал предположение Котя.
— Вполне возможно, — согласился Сумкин, осторожно отодвинув обломки и пристально вглядываясь в то, что скрывалось в сердцевине зуба. — Но, старик, я должен тебе сказать, что работа тут крайне тонкая. Я не специалист в таких вопросах, — оторвался он от созерцания устройства, — но если бы спросили меня, то склонен утверждать: перед нами очень хитрый агрегат без намека на маркировку. И как он работает и где берет энергию — ведомо одному его создателю.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});