Они быстро приехали в Бель-Элиз. Войдя в дом, Анжелика обернулась к мужу.
— Я тебя ненавижу, — прошипела она.
Но он только ухмылялся, наблюдая, как она вихрем взлетела по лестнице.
* * *
Анжелика бросилась на кровать и зарыдала. Она слышала, как щелкнула открываемая дверь. Но потом услышала голос мужа.
— Не плачь, дорогая, — прошептал Ролан. Она немедленно села и повернулась к нему:
— Вон отсюда!
А он продолжал придвигаться к ней, страстно глядя на нее своими голубыми глазами.
— Ну… я не желаю тебе ничего плохого!
— Иди прочь! — закричала она. — Иди к своей Каролине!
— Анжелика, я не приглашал сюда Каролину…
Анжелика вскочила с кровати и погрозила ему кулаком.
— Как же, ты просто раздевал ее своим взглядом…
— Тогда пойми минутную слабость отчаявшегося мужчины. Видишь ли, с того времени, как мы поженились, у меня не было… я хочу сказать, что я хотел только тебя, любовь моя, я всегда хотел только тебя…
— Черт бы тебя побрал!
И хрустальная ваза вместе с цветами полетела с ночного столика в Ролана.
Ролан ловко уклонился от вазы, покачал головой и криво усмехнулся:
— Как ты мне нравишься, когда ревнуешь, моя крошка.
При этих словах кровь бросилась ей в лицо. Он нежно сказал:
— Мне очень жаль, что я заставил тебя плакать…
— Уходи! — воскликнула она и снова разрыдалась.
— Ты, Анжелика, допустила одно неверное высказывание…
Заинтригованная, Анжелика перестала плакать. Она всхлипывала, вытирала слезы и неотрывно глядела на мужа.
— Я на самом деле знаю, что надо делать с женой, дорогая. И теперь настало время это тебе показать.
Ролан обнял ее и поцеловал так, что она едва не задохнулась. Поначалу она сопротивлялась, но это было бесполезно. Его губы были повсюду: на ее губах, на щеках, на шее. Его руки грубо мяли ее грудь под платьем, и, несмотря на то что она ненавидела его, это было прекрасно! Анжелика стонала:
— Нет, нет, нет… — но сама прижималась к нему все теснее.
— Любимая, пусть меня убьют, но я все равно не отпущу тебя. — Одна его рука скользнула вниз, он приподнял ее и прижал так, что она ощутила его возбужденное мужское естество. Он немного покачал ее, глядя ей прямо в глаза. — Чувствуешь, как я хочу… чувствуешь это?
Немедленно смирившись, Анжелика, охваченная желанием, смогла только поцеловать его, чтобы скрыть свою стыдливость. Она прильнула к нему. Ее кровь забродила, как молодое вино. Возбужденная, она совершенно потеряла голову, когда он поднял ее и понес в свою комнату. И тут она снова вспомнила о его любовнице.
— Не хочу этого! Я не хочу тебя! Ты бессердечный и грубый… и я сердита на тебя.
Ролан нежно улыбнулся, услышав этот всплеск гнева. Но его объятия не ослабли.
— Не сопротивляйся, дорогая, — посоветовал он, ставя ее на ноги. — У тебя ничего не выйдет.
Судорожно сглотнув, Анжелика посмотрела на него — она чувствовала его желание и была очень рассержена и обижена. Однако не могла помешать ему выполнить его супружеский долг.
— Прямо сейчас? Днем? — пробормотала она.
— Мы слишком долго ждали этого, не так ли, любовь моя? — прошептал он, дотрагиваясь до ее волос.
Она только вздохнула, когда он вынул заколки. Ее тяжелые локоны упали на плечи, он целовал их, бормоча:
— Ал… как хорошо.
Он обхватил ее за талию сильными руками и легко положил на кровать. Скинув сюртук, он лег рядом с ней. Она задыхалась, и даже через одежду ей передавалось его возбуждение. Его красивые голубые глаза горели страстью. И сразу он оказался повсюду на ее теле — сильный, грубый, ловкий и неистовый, обжигающий ее страстными поцелуями. Он срывал с нее одежду и рычал от нетерпения.
Судорога наслаждения, смешанного со страхом, сотрясла ее тело, когда его губы впились в ее упругую грудь. Его зубы стали покусывать ее набухшие соски. Она почувствовала мучительную сладость.
— О Боже, как я хочу тебя, любимая!
Она выгнула спину, а его горячие губы все не отпускали ее грудь. Она запустила руки в его густые волосы, прижала его голову к груди. Ее захлестнула волна страсти. Но она все еще страшилась чего-то неизбежного, что сулило ей его сильное тело. Он прижался мускулистой, поросшей волосами грудью к ее нежным грудям, и она застонала, лихорадочно извиваясь под ним. Сорочка уже не закрывала ее тело, вот и панталоны полетели в сторону, он раздвинул ее ноги еще шире и смело коснулся пальцами влажной промежности.
— Нет, — тихо пробормотала она, но он тут же припал губами к ее рту.
Его пальцы становились все настойчивее, проникая в нее, и она чувствовала боль и наслаждение.
— Бедная крошка, — пробормотал он. — Ты хотела выполнить женский долг, а теперь тебе придется узнать, что такое женские слезы.
И он сделал это. Его пальцы уступили место чему-то громадному. Он поцеловал ее, словно извиняясь зато, что должно произойти. Он глядел в ее прекрасные, расширенные от страсти и тревоги глаза. Он входил в нее медленно, чтобы причинить меньше боли, лишая ее девственности. У нее покатились слезы из глаз. Ей казалось, что ее разрывают на части. Она рванулась, дернула головой и до крови закусила губу. Он старался сделать так, чтобы ей было удобнее, но не позволял вывернуться из-под него — подсунул руку ей под спину и прижал ее к себе. Ему показалось, что ее маленькое лоно не сможет вместить его восставшую плоть. Когда он наконец вошел к нее, она зарыдала. Все ее тело затрепетало, словно опаленное огнем.
— Расслабься, дорогая, — прошептал он. — Ты напряжена, как тетива лука.
Она чуть обмякла, и он наградил ее довольным рычанием и нежным поцелуем. Когда он начал двигаться внутри ее, боль немного улеглась. Сначала он делал свое дело медленно, но потом сделал сильный рывок — и все было кончено. Он поцелуем заглушил ее крик.
Скоро он скатился с нее. Она села в кровати, моргая и избегая его взгляда. Она принялась собирать свои вещи.
— Дорогая, куда ты? — спросил он, чуть нахмурившись. Но она уже шла к выходу. В дверях она обернулась и зло сказала:
— Больше в этот дом не ступит нога той женщины.
Он улыбнулся. А она ушла, оставив его рассматривать доказательство девичьей невинности на простынях…
* * *
Вечером, за обедом, Анжелика не решалась встретиться взглядом с Роланом. Она была еще под впечатлением того, что произошло днем. Она была подавлена тем, что так неожиданно отдалась мужу. От его взгляда ее бросало в жар.
Бланш сразу почувствовала некоторую напряженность между новобрачными. Она пыталась поднять их настроение, пытаясь завязать легкий разговор. Ролан отвечал сестре односложно, а Анжелика вообще не могла произнести ни слова.
