Усевшись, она взяла свой горячий шоколад, который уже остыл, и поставила его обратно. Она решила дождаться прихода Уилла, а потом найти в буфете самый большой бокал и наполнить его до краев.
Тесс залаяла и вскочила, чтобы выглянуть в окно. Словно рыцарь в сверкающих доспехах, Дерек шел по дорожке к её машине. Энни не знала, откуда у неё появилась эта уверенность, но она чувствовала, что он из хороших парней, и, вероятно, слишком стар, чтобы убивать и водить за нос полицию. Кроме того, у неё нет выбора, она не знала других медиумов, которые были бы готовы помочь ей. На самом деле она вообще ничего не знала. Игнорируя все предыдущие советы Уилла, она отперла дверь и вышла наружу.
— Привет, значит, вы получили мое сообщение? Как вы узнали, где меня найти?
Дерек шагнул вперед и протянул руку.
— Честно говоря, я не был совсем уверен. Не могли бы мы начать все сначала? Дерек Эдмондсон. Мне кажется, я очень рад с вами познакомиться. А ваше имя?
— Энни Грэм. — Она взяла его за руку и пожала её, как будто они старые друзья.
— Не могу толком объяснить, но после того, как я выслушал ваше сообщение, мне захотелось прогуляться по этим лесам — такое иногда случается, — так и сделал, и вот я здесь. Я увидел машину за деревьями и пошел по тропинке.
Энни была поражена, но благодарна ему за то, что он нашел её. Она пригласила Дерека войти.
— Не желаете чашечку чая?
— С удовольствием, спасибо. Есть некоторые вещи, которые мы должны прояснить. Не хотите рассказать мне в точности, что происходило от начала и до конца?
— С чего мне начать? — Она рассказала ему обо всем, что случилось. — Честно говоря, мне кажется, я схожу с ума. У меня черепно-мозговая травма, и думаю, врачи еще не поняли, насколько серьезно повреждение мозга.
Дерек рассмеялся.
— Ага, тогда это все объясняет. Иногда серьезная травма головы может привести к пробуждению дремлющей части вашего разума, которая гораздо более восприимчива к вещам, происходящим на другом уровне. Многие называют это шестым чувством.
Впервые за несколько дней плечи Энни расслабились, и она вздохнула с облегчением.
— О, слава богу. Все началось, когда я вошла в пустой особняк неподалеку отсюда. Когда оказалась внутри, меня посетило самое удивительное чувство дежавю. Мне казалось, что я жила здесь очень давно. Сегодня утром я проснулась в ледяной холодной комнате и наткнулась на огромный черный фантом на кухне, который принял форму человека. Я чувствую, что за мной все время наблюдают, и иногда это кажется нормальным, но иногда это чертовски пугает.
— О, дорогая, это нехорошо, совсем нехорошо. Это черный фантом что-нибудь говорил или делал?
— Ну, он попытался открыть дверь, которую я держала, но тут появился шар яркого белого света, и женский голос велел ему уйти, поэтому он зарычал на неё, но ушел. Мне кажется, я знаю, кто эта женщина, но иногда мне мерещится, что я и есть та женщина из прошлого. Я запуталась, и вы первый, кому я рассказала об этом, на случай, если они наденут на меня смирительную рубашку и увезут.
Дерек улыбнулся, и его морщинистые зеленые глаза загорелись.
— Нет, дорогая, вы не сходите с ума. Это звучит так, как будто вы испытываете множество вещей, все из которых, как доказано, существуют, хотя я никогда не встречал никого, кто за такой короткий промежуток времени видел так много. Добро пожаловать в мир экстрасенса. В некоторых случаях это может стать даром, который останется с вами на всю оставшуюся жизнь: я разговариваю с мертвыми людьми с тех пор, как мне исполнилось девять лет. Или же окажется временным явлением. Как бы то ни было, ваша жизнь уже не будет прежней, это я вам гарантирую.
Энни хотелось верить каждому его слову, в них было столько смысла, но циничная часть её считала, что он несет полную чушь. Её так и подмывало рассказать ему о дневнике, но внутренний голос подсказывал ей другое. «Это только для твоих глаз. Когда придет время, сможешь делать все, что пожелаешь, но пока держи его в тайне».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Дерек наблюдал за ней.
— Что держать в тайне?
— Вы тоже это слышали?
Он кивнул и начал рассказывать о чудесах имеющегося дара. Следующие тридцать минут Энни слушала его как завороженная, пока краем глаза не заметила полоску ярко-желтого света, двигающуюся между деревьями к тропинке. Джейк махал ей рукой. Она повернулась к Дереку и увидела, как краска отхлынула от его лица при виде большого, крепкого полицейского.
Он встал.
— Что ж, на этот раз было приятно познакомиться по-настоящему. Думаю, мне пора идти, раз уж я отнял у вас достаточно времени.
— Знаю, что он выглядит страшно, но, честно говоря, он очень милый и он мой лучший друг, которого послали проверить меня.
Дерек немного расслабился, когда Джейк вошел в кухню.
— Тук-тук. Знаешь, что твой новый парень Уилл прислал меня сюда, чтобы я побыл твоим личным телохранителем, пока он не закончит работу? Заметь, я не жалуюсь, пока ты ставишь чайник: умираю от жажды и голода. У тебя есть какая-нибудь еда, которую ты можешь приготовить и которую не сожжешь, пока она не станет непригодной для употребления человеком?
Энни рассмеялась. Сильно обрадовавшись его приходу, она обняла его. Он сжал её в ответ слишком сильно, но ей было все равно; она чувствовала себя в безопасности и тепле.
Дерек направился к двери.
— Мне пора идти. Мы могли бы встретиться завтра в церкви, если вы свободны, и попытаться провести сеанс вместе. Это может помочь докопаться до сути всего.
Энни не осмеливалась взглянуть на Джейка. Она поблагодарила Дерека и снова пожала ему руку.
— Я позвоню вам утром и дам знать.
Он вышел во двор.
— Буду ждать с нетерпением и, пожалуйста, не стесняйтесь звонить, если вам понадобится поговорить со мной. Будьте осторожны, Энни.
Она смотрела, как он идет по тропинке и исчезает за деревьями. Громкий смех Джейка наполнил кухню и донесся из-за двери. Она вернулась в дом и увидела, как он согнулся пополам.
— Что смешного?
Его лицо приобрело множество оттенков красного, он пробормотал:
— Зачем тебе вообще понадобилось идти в церковь, и что он имел в виду под сеансом? Я не думаю, что Уилл слишком обрадуется, если ты так скоро начнешь встречаться со странными стариками, особенно в церквях. Энни, я в шоке. Что на тебя нашло?
Она сильно толкнула его в грудь.
— Я иду в церковь не для того, чтобы заниматься с ним сексом, идиот. О, забудь, не могу тебе этого объяснить, ты никогда не поймешь: это сложно.
— Почему бы тебе не попробовать. Раз уж мне пришлось бросить все дела, чтобы весь день нянчиться с тобой, я не против хорошенько посмеяться.
Глава 23
Он был одержим женщиной с фермы. Не мог выкинуть её из головы: днем и ночью она присутствовала в его мыслях. Не помогало и то, что она немного походила на Джули, единственную женщину, на которой он собирался жениться, пока его мать не испортила и это. Джули была такой тихой и милой, и он так сильно её любил. Они не могли себе позволить купить собственный дом, и она переехала к нему и его матери, но должна была спать в комнате для гостей, потому что его мать не позволяла ничему греховному происходить под её крышей. Мать все придиралась и доставала Джули, пока не довела ту до нервного срыва, а потом Джули бросила его. Она просто собрала свои вещи и ушла: ни записки, ни чего-либо еще, даже не попрощалась. В ту ночь он впервые подумал об убийстве матери. Ему было так плохо и больно, что еще несколько месяцев он не мог прийти в себя.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
