— Думаю мы сможем это организовать, — подумал пару минут Илья Сергеевич. — Только не на уровне губернаторов, а на уровне заместителей и начальников управлений различных ведомств.
— И это хлеб. Тогда будет чуть проще для всех нас. Сразу могу вас сказать три возможных места заработка, которые нас заинтересуют.
— Какие именно? — проявил интерес Синицын.
— Норильский горно-металлургический комбинат в Норильске, Екатеринбургский завод по обработке цветных металлов (ЕЗ ОЦМ) в городе Верхняя Пышма, ну а по мелочи почти весь Пермский край. С этим регионом нам будет проще всего.
— Как понимаю, — выслушал Ерофей Петрович Германа, — во всех этих местах есть то, что нам требуется?
— Да, только порода хорошо, а вот концентрат из неё для нас гораздо лучше. Но вы должны переговорить с покупателями на предмет того, что сумма за концентрат увеличится.
— Мы переговорим с ними по этому поводу, — заверил его Синицын.
— И вряд ли удастся провернуть это больше двух или трёх раз, — предупредил Герман.
— И этот момент обговорим, — подключился Ерофей Петрович.
— Нам понадобиться с месяц, чтобы найти нужных людей. Что думаешь по этому вопросу? — обратился Герман к Алексу.
— Ну месяц точно, — согласился тот с партнёром. — А что по долям?
— Предлагаю пятьдесят на пятьдесят, — забросил пробный шар Синицын, приготовившийся торговаться.
— Нет, ну это не серьезно, — тут же ответил ему Герман. — Сырьё мы в любом случае сможем пристроить, если не получится его вывезти за границу.
— Но получите копейки, — парировал Ерофей Петрович.
Спор был жарким, но продуктивным для обеих сторон. Сошлись на том, что «Зенит» получить 40 % с каждой сделки, а «Титан» — 60 %. Остались довольные друг другом, а потом Алекс и Герман уехали в аэропорт.
ГЛАВА 16
Конец октября 1998 года
— Да, я согласна! — глаза Насти наполнились слезами…
И так что-то он затянул с этим. Давно надо было это сделать, но то одно, то другое. Прошлый раз это было в декабре.
И только потому что, тогда копил свои небольшие деньги, хотя большей частью мать помогла, конечно. Только сейчас всё по-другому и мама нужна в качестве помощи — как мама!
— Гера, ты точно уверен? — Вера Сергеевна, как любая мама, смотрела на любимого сына, который удивлял её последнее время, но ведь регистрация брака. — Это ведь… Семья… ты муж… у тебя жена…
— Мам! Я знаю! Не беспокойся. Но ты всё равно, навсегда останешься моей самой любимой женщиной. Но это естественный ход вещей, так что… Но это ведь не значит, что ты останешься одна, а я всё внимание брошу только на Настю. Иди ко мне!
Этот разговор происходил в его квартире, куда он пригласил маму.
Варвара Сергеевна обняла сына и всхлипнула. Сын обняла её так, что она готова была разрыдаться, ощущая тепло, идущее от него. И сделала для себя вывод, что он сделает так, как он сказал.
— Люблю тебя! — мама ощутила на лбу легко касание губ резко повзрослевшего и ставшего настоящим мужчиной сына…
— Так хорошо, но так страшно, — вдруг сказала мама.
— Почему?
— Вокруг разруха, темнота и ужас, Гера, — она подняла глаза на сына.
— Да! — а что говорить, если это так. — Но я тебя и Настю огражу от всего.
— А если…
-.. А если! — он перебил её и буднично сказал., — Я их всех убью.
* * *
Погода на берегу Сылвы была прекрасна, несмотря на мороз в двадцать градусов.
Снегу в этом году нападало многовато. За последнюю неделю прошли несколько снегопадов, завалившие город и область метровыми сугробами.
Но внезапно вышедшее солнышко раскрасило белоснежные сугробы вокруг, заиграв великолепными красками, отражаясь от снега и льда. Подсветив немногочисленные деревья — снег и лёд на них.
Так что Герман посчитал, что пора.
— Ты чего Герман? — удивилась Настя, когда её кавалер встал на колено прямо на снег, а потом что-то достал из-за пазухи.
— Прошу у тебя твоей руки, — он протянул её футляр, а она дрожащими руками взяла его и открыла.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Какое красивое! — она быстро достала кольцо и через секунду оно оказалось на безымянном пальце правой руки. — Ой, по размеру.
Ну ещё бы. Он же не вчера родился. Мало того, что помнил размер, так ещё на всякий случай померил ниточкой, пока она спала.
Как только она сказала, что согласна, то Герман за спиной подал знак и…
— Бабах! Бабах! Бабах! — со стороны стоявших коттеджей в небо с огромной скоростью и шумом полетели многочисленные огненные струи, расцвечивая небо красивыми разрывами фейерверков.
— Ой! — она непроизвольно прижалась к вставшему на ноги Герману, открыв рот смотря на ошеломительно красивое зрелище в небе.
Праздничный салют, устроенный Германом продолжался не менее пяти минут. Большие деньги пошли на закупку в Москве, с выбором самых дорогих и «долгоиграющих» фейерверков.
— Поздравляем! Поздравляем! — только они подошли к дому, где сегодня отдыхала их многочисленная компания, как из коттеджа высыпала целая толпа.
Обе мамы, отец Насти, Наталья, Алекс, Манар с женой, бывшей на последнем месяце беременности. Петров с семьей и Архип со своей девушкой.
Все бросились поздравлять и тормошить счастливую Настя, не успевающую отвечать на многочисленные поздравления и вопросы о будущей свадьбе.
Из-за холода переместились в коттедж, где в основном последнее время все собирались.
Специально построенный дом с огромным залом на первом этаже: с зоной для приёма пищи с огромным дубовым столом на двадцать человек; зону отдыха — заставленную несколькими диванами, креслами и пуфами; огромный телевизор у стены. С первого этажа по крытым галереям, можно было попасть в отдельно стоящие баню и сауну. На втором этаже было сделано несколько больших спален для уставших гостей.
* * *
— Значит решил сделать предложение, — Виктор Сергеевич очень внимательно смотрел на Германа.
Они находились в кабинете будущего тестя в здании областной администрации. Герман посчитал, что надо поступить как в старые времена. И попросить руки и сердца у отца Насти. Фактически оно было сделано, но как-то так… А сейчас он его подтверждал.
Виктор Сергеевич был в замешательстве. Герман его честно предупредил, но ожидание — это одно, а вот постановка перед фактом — совершенно другое.
В середине декабря Виктор Сергеевич переезжал в Москву. Документы о его переводе в Министерство финансов наконец подписали, так что Новый Год он намеревался встретить в столице родины. А тут такое… И отказывать нет оснований, но отдать свою кровиночку чужому мужчине…
— И кольцо купил? — не зная, что сказать, спросил тесть.
— А как же, — Герман вытащил из небольшой сумочки футляр и открыл его.
— И сколько здесь карат? — кольцо было не очень толстым, но с достаточно большим камнем в центре, обрамленный несколькими камнями поменьше.
— Белое золото, большой бриллиант — 10 карат, маленькие вокруг него по 3 карата, — выдал Герман.
— И сколько стоит?
— А во сколько вы оцениваете свою дочь? — вопросом на вопрос ответил он тестю.
— Хм, засранец, как завернул, — расхохотался тесть. — Ладно, чёрт с тобой. Считая получил моё благословение.
Думай, не думай — дочка слишком увлечена этим Германом.
Да и парень далеко не бедный, раз может позволить себе такие подарки, и всё остальное говорило о том, что с протянутой рукой в их семью он не войдёт.
Виктор Сергеевич был приглашен с семьей на ближайшие выходные на базу «Титан», где Герман официально должен был сделать предложение его дочери.
* * *
— Герман!
— Да, Алекс, — он отрешился от воспоминаний о сделанном предложении и весело проведенной вечеринке по этому поводу в большом коттедже.
Они сидели в кабинете Алекса, собравшись обсудить новости от Манара, который два дня назад вернулся из Норильска. Успев заскочить в Екатеринбург, а потом уже в Пермь.
