В 1943—1944 годах большие контингенты фольксдойче направлялись для пополнения ударных танковых и панцер-гренадерских дивизий СС, боеспособность которых, несмотря на получение подобных людских контингентов, всю войну оставалась на высоком уровне. Во время переформирования в первой половине 1944 года 2-я танковая дивизия СС «Дас Райх» получила пополнение в 9000 человек — в основном это были этнические немцы из Венгрии, Румынии и Эльзаса[603], на основании этого О. Вейдингер даже заметил, что в дивизии служили представители 14 национальностей[604]. Несмотря на вышецитированный скептицизм Кройца, дивизию удалось неплохо подготовить к грядущим боям с англо-американцами. Так что вполне закономерно, что М. Хастингс, один из самых авторитетных британских военных историков, заметил, что даже в 1944—1945 годах дивизии СС, получавшие в качестве пополнения фольксдойче, творили чудеса[605].
Тем не менее некоторые из эсэсовских командиров выступали против широкой вербовки фольксдойче в войска СС, вполне обоснованно считая, что они разбавляют их элитный состав. Особенно возмущались старшие офицеры дивизии СС «Тотенкопф», куда осенью 1941 года в качестве пополнения прибыла большая группа этнических немцев, причем их несоответствие требованиям войск СС проявилось почти сразу же. В рапорте от 15 ноября 1941 года командир дивизии группенфюрер СС Теодор Эйке по этому поводу заметил: «Среди прибывших на пополнение фольксдойче имеется много недоедавших и плохо развитых физически, поэтому они уязвимы для болезней… Среди фольксдойче много умственно недоразвитых (здесь Эйке преувеличил. — Р.П.), значительная часть их не умеет ни писать, ни читать по-немецки. Они не понимают командного языка и склонны к непослушанию и бездельничанью. Отданные приказы и распоряжения не выполняются под предлогом того, что, мол, им непонятно, чего хотят от них командиры. Чаще всего этим прикрывается трусость»[606]. При этом Эйке противопоставил этих фольксдойче прибывшим вместе с ними рейхсдойче, которые имели «хорошую физическую подготовку и морально-волевые качества». А в конце суммировал: «Фольксдойче только тогда смогут быть допущены к полевой службе, когда хорошо выучат немецкий язык и научаться нести ответственность за свои действия и бездействие. Фольксдойче, которые не отвечают этим требованиям, должны в течение нескольких месяцев проходить обучение в специальных батальонах в Германии под строгим наблюдением»[607]. Интересно, что идеи Эйке дали определенный результат, в плане того, что в верхах появилась мысль, что фольксдойче по возможности должны служить в своих регионах. Как мы показали, наглядно это проявилось при формировании горных дивизий СС «Принц Евгений» и «Хандшар».
Впрочем, история с проблемами фольксдойче в «Тотенкопф» получила продолжение. Подчиненный Эйке командир 6-го панцер-гренадерского полка СС штандартенфюрер СС Гельмут Беккер, полк которого и был усилен этими фольксдойче, пошел еще дальше. Возмущенный их крайне низким уровнем физического развития и слабой подготовкой, он составил специальный рапорт на имя Гиммлера, в котором выразил свое негодование тем, что в элитные войска СС попадают не соответствующие прежним высоким критериям люди[608]. Беккер подчеркивал, что это ведет к утрате основ товарищества и ослаблению дисциплины — были отмечены факты воровства продуктов и ценностей, случаи нанесения себе членовредительства и даже дезертирства. В заключении было указано: «Позволю себе заметить, что нам следует установить более строгие стандарты для отбора нового пополнения, потому что качество человеческого материала в последнее время едва соответствует уровню СС». Понятно, что ни к Эйке, ни к Беккеру никто в высшем руководстве прислушиваться не стал. Гиммлер достаточно резко ответил Бекке-ру, обращаясь к нему в третьем лице, что если он «не способен подготовить фольксдойче, мне жаль его»[610]. Гиммлер был прав — эскалация войны и рост потерь не оставляли для СС иного выбора, кроме как привлекать все больше и больше людских ресурсов отовсюду, откуда только можно, даже если эти новые солдаты и не соответствовали традиционным высоким требованиям, выдвигаемым к кандидатам на службу в войска СС.
ГЛАВА 9.
Кавалеры Рыцарского креста из фольксдойче
За период Второй мировой войны в войсках СС Рыцарские кресты заслужили 18 этнических немцев, выходцев из разных стран Восточной и Юго-Восточной Европы и еще один был награжден Рыцарским крестом с Дубовыми листьями. Данные об этих людях мы свели в таблицу 8. Сразу отметим, что для полноты картины мы включили сюда чешских, тирольских и балтийских немцев, которые в 1938—1940 годах стали германскими гражданами и после этого уже не являлись «чистыми» фольксдойче.
Таблица 8. КАВАЛЕРЫ РЫЦАРСКОГО КРЕСТА СРВДИ ФОЛЬКСДОЙЧЕ
Имя — Страна — Дивизия/воинская часть
Николусси-Лек Карл — Южный Тироль — «Викинг»
Ридель Франц — Чехия — «Фрундсберг»
Феникс Харри — Латвия — «Флориан Гейер»
Фидлер Йохан — Чехия — «Тотенкопф»
Флепс Артур (+Дубовые листья) — Румыния — «Принц Евгений»; 5-й горный корпус СС
Франц Эгон — Чехия — «Викинг»
Хампель Дезидериус — Хорватия — «Хандшар»
Шнейдер Отто — Чехия — «Викинг»
Штрапатин Штефан — Румыния — Бригада СС «Нидерланды»
Шэфер Оскар — Чехия — 503-й тяжелый танковый батальон СС
Мы видим, что если отбросить чешских, балтийских и южнотирольских немцев, то среди кавалеров будут доминировать выходцы из Румынии — пять человек (что немало). Останутся также по одному хорватскому и словацкому немцу и ни одного венгерского (несмотря на массовость их службы в войсках СС). Что касается воинских частей, то здесь рекордсменами являются фольксдойче из 8-й кавалерийской дивизии СС «Флориан Гейер», заслужившие пять Рыцарских крестов. Три награды на счету этнических немцев из 5-й танковой дивизии СС «Викинг» и по две — из 3-й танковой дивизии СС «Тотенкопф» и 7-й горной дивизии СС «Принц Евгений».
ГЛАВА 10.
Фольксдойче и нацистские концентрационные лагеря
Кроме боевых частей войск СС этнические немцы также активно привлекались для охранной службы в концентрационных лагерях. В специализирующиеся на охране концлагерей части СС «Тотенкопф» фольксдойче начали направлять еще до начала войны[611], правда, как нам кажется, речь здесь может идти лишь об отдельных представителях. Скорее всего, это были судетские немцы, о некоторых из них будет рассказано ниже.
Однако по мере эскалации войны и с ростом числа этнических немцев в войсках СС ширилось и их использование на лагерной охранной службе. Особенно широко это стало проявляться в конце войны, когда многие призывники старших возрастных групп, люди с болезнями и недугами, в общем — все, по тем или иным причинам непригодные для прямого использования на фронте (годные для гарнизонной и нестроевой службы), начинают направляться в охранные подразделения концентрационных лагерей. В свою очередь, оттуда для фронтовых частей забирались боеспособные люди. Другой стороной медали стало то, что по мере затягивания войны количество концентрационных лагерей, их филиалов и заключенных постоянно увеличивалось (например, в апреле 1944 года насчитывалось 20 основных концентрационных лагерей и 150 «неофициальных»[612]), как росло и число вакантных мест для лагерной охраны, заполнять которые и помогали призванные фольксдойче.
О словацких, румынских и шлезвигских немцах в лагерной охране мы уже писали выше, но наверняка подобные примеры можно привести и по всем остальным странам. А самый известный эпизод использования фольксдойче в охране концентрационных лагерей зафиксирован в апреле 1945 года, когда солдаты из 11-й британской бронетанковой дивизии, захватившие концлагерь Берген-Бельзен, с удивлением обнаружили, что большинство охранников лагеря являются венгерскими фольксдойче[613]. Самое интересное, что поначалу комендант концлагеря гауптштурмфюрер СС Йозеф Крамер даже уговорил британцев позволить его людям сохранить оружие, иначе они были бы «разорваны заключенными на куски»[614]. Британцы пошли навстречу и в течение еще двух дней со дня перехода лагеря под контроль английских войск его охранники-фольксдойче сохраняли личное оружие и продолжали выполнять свои функции — за этот промежуток времени 83 заключенных (из них 72 еврейской национальности) были застрелены охраной за нарушение порядка[615], и все это фактически на глазах у бездействующих британских солдат. Впоследствии, после того как охранники лагеря приняли участие в захоронении тел заключенных, умерших от тифа и истощения, большинство из них просто «исчезло», по поводу чего ходили упорные слухи, что они были либо убитыми, либо британцами, либо же заключенными[616]. Однако действительная их судьба неизвестна, и наверняка многие сумели раствориться в колоннах беженцев и избежать преследований.
