Вы: Наверно, наши дети тоже думают, что мы ничего не понимаем в этой жизни...
Клаудия (огорченно): Неужели?
Гильметта: А у моей дочери странные представления: говорит, что хочет ребенка, но не от конкретного мужчины, ее интересует только работа и собственная независимость.
Вы: Да она с ума сошла! Если что-то и мешает быть свободной и независимой, так это как раз «ребенок»!
Гильметта: Так она, наверно, рассчитывает, что я буду с ним сидеть. Я лично не согласна. Я, конечно, люблю малышей, но не до такой степени. Они требуют очень много внимания.
Ида: Мне хватает одних каникул! В прошлом году я. попала в такую переделку: повезла внуков в Бретань. Правда, с няней-немкой (она, конечно, оказалась препротивной и в конце концов сбежала с инструктором по плаванию). Дети заболели краснухой. И заразили моего мужа, который не болел краснухой в детстве. Мне пришлось ухаживать за всеми сразу, а потом проходить курс талассотерапии, чтоб хоть как-то прийти в себя. В итоге у меня были неприятности на работе. А дочь, когда вернулась, чуть не умерла со смеху.
Люси: Наших детей больше всего раздражает, что мы до сих пор увлеченно работаем, не отказываемся от светских развлечений и путешествуем по всему свету, вместо того чтобы сидеть дома, как положено бабушкам, и варить варенье.
Анаис: Кто меня бесит по-настоящему, так это наша вторая бабушка. Она вышла на пенсию и думает теперь только о своих ненаглядных внуках, которые ее просто обожают. И не перестают рассказывать мне, что она просто «супер» и придумывает им «гениальные» сказки каждый вечер перед сном. Я же по вечерам падаю от усталости, и сил хватает только на то, чтобы перечитать им «Кота в сапогах». Я начинаю комплексовать. Я и так чувствовала себя виноватой перед своими собственными детьми, потому что работа отнимала у меня слишком много времени и я не могла по-настоящему заниматься ими... Но я была в разводе и кормила всю семью! А теперь мне все время кажется, что я не достойна называться бабушкой. Ведь я даже не знаю, кто такие ниндзя!
Вы: Знаешь, всегда можно найти, за что себя упрекнуть. Я, например, не умею подбрасывать блины. Мне никто ничего не говорит, но я-то чувствую: в их глазах я не на высоте.
Беатрис: А меня вот что волнует. То ли приглашать внуков вместе с их родителями, и тогда все будет вертеться вокруг малышей, а я даже не смогу поговорить со своими собственными детьми: они будут заняты ребятней. Или забирать внуков без родителей? В таком случае младшая внучка будет целыми днями просиживать у телефона и плакать, что хочет поговорить с мамой.
Гильметта: У моего младшего сына подружка – хиппи. Она и его сделала таким. А ведь он блестяще учился на биологическом факультете. Теперь они живут в Севеннах на полуразрушенной ферме в компании других полуголых сопляков.
Вы: Да? А мне казалось, что все хиппи давно уже променяли своих идиотских коз на приличную зарплату и плоды цивилизации.
Гильметта: Оказывается, не все. Мои, наверное, последние. Они пекут себе хлеб, о который легко зуб сломать. И производят йогурты, которые есть невозможно. Спасибо, что все-таки существует «Данон». А рождественские открытки, которые они мне присылают, я просто прячу подальше – такую чушь они там пишут.
Ида: Я просто не выношу своего зятя. И не понимаю, как моя дочь может любить подобного типа. Когда он ко мне приходит, обязательно норовит шлепнуть меня по заднице со словами: «Что ж, мама, вы все так же хороши?» Однажды я не выдержала и шлепнула его в ответ: «А ты, сыночек, все так же вульгарен?» После чего дочь со мной три месяца не разговаривала. А я от этого заболела!
И все-таки мы их любим, наших детей!
Естественно, у вас есть и другие темы для разговоров, кроме ваших мужчин, детей и внуков. Ну конечно! Вы обсуждаете книги, которые читаете (вы вполне можете открыть в какой-нибудь газете самую лаконичную литературно-критическую рубрику – «Дочитала до 35-й страницы. Дальше стало неинтересно»), фильмы, на которые ходите (обычно вместе на дневной сеанс), спектакли (поскольку Любимый Муж имеет обыкновение уходить в антракте, вы предпочитаете брать с собой подругу, у нее все же нервы покрепче) и, наконец, вы разговариваете о политике (у каждой из вас полно идей, которые могли бы изменить облик Франции!) и т.д.
Ко всему прочему вы обсуждаете проблемы со здоровьем.
Ваша любимая бабушка учила вас и научила: никогда не говорить о здоровье и тем более никогда на него не жаловаться. Прямо как в английской королевской семье: «Ничего не объяснять. Ни на что не жаловаться».
А потому, когда вас раньше спрашивали: «Как ты себя чувствуешь?», вы неизменно отвечали: «Прекрасно! А ты?»
И вы делали это с легким сердцем, тем более что Богу было угодно наделить вас железным здоровьем.
Но со временем ваше драгоценное состарившееся тело стало подавать признаки немощи, что, к вашему великому возмущению, никого из ваших близких особенно не взволновало.
Ни ваш супруг, ни Старшая, ни Деточка вашими болячками не заинтересовались. Никто никогда не спрашивает, а не страдаете ли вы ревматизмом. (Правда, вы им действительно не страдаете, но ведь могли бы в вашем-то возрасте!). Но вот в животе у вас растет какая-то замысловатая штуковина с таким сложным названием, что вам пришлось записать его себе в записную книжку – и это тоже никого не волнует. Их не волнует и ваш артроз, который мучает вас, когда вы читаете газету, держа ее перед собой, или причесываетесь. Когда вы пожаловались вашему артрологу, он ответил, что вам совершенно необязательно в такой позе читать газету. Надо просто лечь на нее. Советов же, как вам теперь причесываться, он вообще не дал.
Вашим светским знакомым абсолютно плевать на ваше здоровье. Они делают вид, будто слушают вас, а на самом деле обдумывают, что приготовить к ужину, и выжидают, когда вы переведете дыхание и они смогут перебить вас рассказами о своих мигренях, болезненных месячных и менопаузе. Настанет ваш черед думать об ужине. Остаются ваши закадычные подружки.
И о чудо! Они не только ловят каждое ваше слово, но еще и сопереживают и дают советы: купить подставку, чтобы читать журналы, и обриться наголо (как Деми Мур и принцесса Монако), тогда можно будет вообще не причесываться.
В ответ вы от всей души сочувствуете их гриппу, воспалению седалищного нерва и остеопорозу.
Но однажды вы все же поссорились с Норой.
Чувство меры – главная добродетель, твердили древнегреческие поэты. Между вами и вашими подружками существовал негласный договор: обсуждение здоровья не должно стать единственным содержанием ваших разговоров, и относиться к нему следует по возможности с юмором.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
