Мелинда сидела очень прямо, не касаясь спиной стула. Кончики ее волос были подкручены вверх и были похожи на розетки у скрипки.
— Да, ты могла бы назвать это даром, — без смущения сказал Дональд. — У меня развито воображение. Видишь ли, сперва пришлось ждать, чтобы она распаковала вещи. Не забывай, что с ней ребенок, и сумка с подгузниками, и одно из этих детских кресел.
— Но Генри мог просто выставить ее! — взорвалась Белль. — Он даже не любит ее! Он сам мне сказал, что не любит!
— Ну, разумеется, он так и сказал, — согласился Дональд, подавшись вперед.
Ванесса разрезала индейку. Делия начала передавать другие блюда. Она обнаружила, что брюссельская капуста чуть теплая. Картофельное пюре было и вовсе ледяным, но все, тем не менее, положили себе понемногу.
— Ты прав, — вздохнула Белль. — Господи, когда же я чему-нибудь научусь! Кажется, что со мной такое происходит каждую неделю. Нортон Гроув был единственным, кто действительно развелся с женой ради меня, и посмотрите, что из этого вышло.
— А что? — спросила Делия.
— Он влюбился в женщину-слесаря, которая пришла к нам прочистить раковину.
Дональд кивнул, подразумевая, что мог это предвидеть.
— Это то, о чем Энн Лэндерс все время пишет в своей колонке, — сказала им Белль. — Она считает, что мужчина, который оставил ради вас свою жену, скорее всего, рано или поздно оставит и вас.
— Может быть, тебе стоит найти кого-то, у кого не было жены? — предложила Ванесса, протягивая сыну крылышко.
— Да, но, похоже, мне не хватает воображения. Я имею в виду, что не могу представить, как я выхожу замуж за мужчину, пока не увижу, что он женат на ком-то другом. А тогда я говорю: «Ух ты! Он мог бы быть мне хорошим мужем!»
Открылась дверь из коридора, и мистер Лэм появился на пороге. На нем был блестящий черный костюм, из-за которого его кожа казалась пепельной.
— О господи, у вас гости, — смутился он.
— Да, мистер Лэм, и вы один из них, — сказала Белль. — Дональд Хозер, Мелинда Хозер. Ванессу и Грегги вы уже, должно быть, встречали. Это — Гораций Лэм, — представила она и беззаботно махнула в сторону свободного места: — Присаживайтесь.
— Но я не могу остаться надолго.
— Присаживайтесь, мистер Лэм.
Постоялец вошел в комнату с шуршащим звуком, из-за чего Делия посмотрела на его ноги. На мистере Лэме было что-то вроде шлепанцев без задника, которые бесплатно выдают в больницах.
— Сегодня вечером, — пожаловался он, плюхнувшись на стул, — будет только спорт, спорт и еще раз спорт. Отменили все обычные программы. Мне остались только образовательные каналы.
— Что вы говорите! — воскликнул Дональд. — И за кого вы будете болеть?
— Прошу прощения? В будни по вечерам я люблю смотреть «мыльные оперы». О, я грешен, признаю. Когда я в дороге, то каждый божий день останавливаюсь, чтобы где-нибудь посмотреть «Всех моих детей».
— А что у вас за бизнес, Гораций? Ничего, если я буду называть вас Гораций?
— Я продаю закаленные стекла, — ответил мистер Лэм. Он взял контейнер с картофельным пюре и уставился на него. — Это выглядит чересчур роскошно, — сказал он.
Передние зубы мистера Лэма были такими крупными, что верхняя губа сильно выдавалась вперед. Его лицо казалось распухшим, а нижняя челюсть обвисшей. Он посмотрел на Белль своими глубоко посаженными глазами и произнес:
— У меня, к сожалению, чувствительный желудок.
— Ох, ешьте, это полезно, — нетерпеливо сказала Белль. — Мы обсуждаем женатых мужчин.
— Кого, простите?
— Есть еще одна проблема: когда я смотрю на женатого мужчину, мне кажется, что он находит меня неотразимой.
— Неотразимой?
— Я обращаюсь ко всем присутствующим, мистер Лэм. Ешьте, пожалуйста. Я вижу мужчину с женой, со скучной женщиной, похожей на мышь, которая даже не пытается выглядеть получше, и думаю: «Почему бы ему не выбрать меня вместо нее? Я в сотню раз веселее и гораздо более привлекательна». Но у жен как будто есть особая хватка, что ли, и мне ее не расцепить. Это какой-то секрет? Тайный способ, который вы друг другу передаете?
Она спросила это у Мелинды Хозер, но та только опять рассмеялась и стала крошить себе на тарелку печенье.
— Есть такое? — Белль обратилась к Делии.
— О нет, — задумалась та. — Это просто… как это называется? Такое научное слово? Момент?
— Инерция, — подсказал мистер Лэм.
— Точно. — Делия взглянула на него. — Это просто из-за того, что люди редко покидают насиженные места.
— Ну, если все так просто, — заговорила Белль, — как же вышло, что Кэйти О'Коннелл сейчас вальсирует с Ларри Уоттсом на Гавайях? Она, должно быть, узнала этот секрет. Почему когда Ларри Уоттс снимал здесь жилье, то даже не смотрел в мою сторону? Казалось, он почти избегает меня. Однажды, когда я по-приятельски пригласила его спуститься и пропустить вместе по стаканчику, он посмотрел на меня как на лужу под ногами!
Рот Белль скривился, и она закрыла глаза рукой. Дональд сказал:
— О, эй, ну не надо!
Ванесса взмолилась:
— Ну, Белль, не плачь.
А мистер Лэм принялся яростно чесать нос.
— Если честно, — сказала хрустальным голоском Мелинда, — я не могу понять, зачем тебе так уж понадобился муж.
Возникла пауза, как будто все обдумывали сказанное ею.
— Как ты думаешь, кто придумал брак? — спросила Мелинда у Грегги. Малыш помахал ей кулачком, выпачканным жиром от индейки. — Все так добиваются этого, особенно женщины. Твоя мама, и тети, и подружки. А потом, когда ты выходишь замуж, то видишь, насколько твой избранник занят собой и своими планами. У него всегда полно теорий и предположений, он так носится со своими успехами в бизнесе. «Я им сказал это» и «Я сказал им то», а ты спрашиваешь: «А что они ответили?» — и твой герой отвечает: «О, ну, ты знаешь, я потом сказал им то-то и то-то, и я все правильно уладил, я так прямо им и сказал, я сказал…» И ты рассказываешь об этом своей маме, и тетушкам, и так далее, а они говорят: «Ну да, брак — это нелегко». Однако если ты чувствуешь именно так, то хочется спросить: «Где вы раньше были? Почему не сказали об этом, когда я объявила о помолвке?»
— Ха. Точно, — сказал ее муж. Он оглядел сидящих за столом. — Они подумают, что ты имеешь в виду наш брак, дорогая.
Все ждали, что она ответит, но Мелинда только положила себе брюссельской капусты.
— О, мы бы так никогда не подумали, — убедила его Белль. Теперь она сидела прямо. Слезы на щеках почти высохли. — Такой чудесный человек, как ты? Конечно, мы бы никогда так не подумали.
Она обратилась к остальным:
— Дональд и Мелинда — мои клиенты. Они купили старый дом Мейерсов — отличный дом. Дональд — исполнительный директор на мебельном заводе.
Мелинда очень громко жевала капусту, хотя, может быть, так казалось из-за того, что в комнате было тихо.
— Миссис Мейерс отправилась в дом для престарелых, — говорила Белль, — но мистер Мейерс по-прежнему там жил. Он сам показал дом, объяснил, как работает мусоропровод. А потом сообщил нам: «Здесь в холодильнике сто сорок четыре ячейки для яиц, вам не придется считать».
— Эти люди готовили домашний майонез, — вставил мистер Лэм.
Белль собиралась продолжить рассказ, но замолчала и посмотрела на него.
— Думаю, вы не очень знакомы с рынком закаленного стекла, — обратился к Дональду мистер Лэм.
— Не особенно, — сказал тот, глядя на жену.
— А, ну я так и думал.
— В этом доме совершенно ничего не нужно переделывать, Мейерсы заботились о нем каждую минуту. И Дональд, Дон… — Белль улыбнулась ему. — Дон это понял, как только первый раз туда вошел.
— У нас с Мелиндой хороший брак. Мы женаты семь лет, — заявил Дональд, по-прежнему глядя на жену. — А стали встречаться еще в колледже, когда жили в общежитии. У нас завязались серьезные отношения, мы привязались друг к другу, общее дело нас сблизило.
— Я знаю, о чем ты, — сказала Белль.
— Мелинда знает меня так давно, что до сих пор называет меня «ястребом»! Ястребом Хозером, — добавил он, повернувшись, чтобы посмотреть на Белль. — Я играл в баскетбольной команде. Некоторые говорили, что я был кем-то вроде звезды. Хотя для того, чтобы заниматься профессионально, мне не хватало роста.
— Правда?! — воскликнула Белль.
— Ястреб Хозер, — рассеянно повторил он.
— Думаю, я это о тебе слышала.
— Ну, вполне вероятно, если ты когда-нибудь была в Иллинойсе. В колледже Джерри Байнгла?
— Джерри Байнгла. Хм.
— Я был центровым.
— Да неужели?!
— На втором курсе.
— Пюре, — потребовал Грегги. Малыш не коверкал звуки, как большинство детей. Он говорил очень четко и разборчиво: — Мама? Пюре!
В конце концов Делия, перегнувшись через стол, взяла немного пюре из контейнера и положила ему на тарелку. Все остальные смотрели на Белль. С открытым ртом, чуть дыша, чудесным образом придя в себя, она теребила верхнюю пуговицу на платье. На лице у нее появилось зачарованное, замершее выражение, а глаза были полностью сфокусированы на губах Дональда.