Они, кстати, как всегда в таких случаях, стояли у изголовья кровати, прислонённые к стене. Трол поднял их.
— Может быть, я не очень хорошо провёл этот бой?
— Не вини себя, — отозвался Ибраил. — Никто… повторяю, никто в целом свете не сумел бы одолеть Поллыра и Сварту в прямом поединке. Теперь, Трол, тебе… никуда не деться от славы.
— Да, — Трол направился к двери, — мы неплохо поработали. Хотя… я бы обошёлся и без славы, если бы это помогло ребятам.
Цена каждой победы всегда кажется чрезмерной, но в этом и есть путь бойца. Да и кто в целом свете знает настоящую цену такой победы, какую они одержали? Её можно только угадывать.
Уже за столом, героически уписывая горячий, как пекло, говяжий бульон за обе щёки, в котором к тому же ещё явственно чувствовались какие-то снадобья Ибраила, Трол спросил, потому что теперь, когда он знал всё, чем обернулась их затея, молчать было трудно:
— Где мы их похороним?
— Я предлагаю вот что. Наймём человека, я наложу на их тела заклинание нетленности, и отправим их кораблём в Кадот. Если человек попадётся честный, он выполнит порученное в лучшем виде. — Ибраил вздохнул. — Пусть лежат в своей земле, среди людей, которые понимают, что сделали эти двое для выживания Зимногорья. — Он покосился на окно. За ним уже совсем стемнело. — Хотя, для верности, я бы подождал… Крохана. Может быть, его тоже придётся тем же кораблём отправлять в Кадот.
Трол обвёл взглядом пустой зал трактира. Их стол выглядел как маленький островок тепла и спокойствия посреди большого, пустынного поля. Ибраил пояснил:
— Я приказал трактирщику сегодня никого не принимать. Иначе сюда сбежалось бы полгорода. Тебе нужно восстановиться.
На лестнице, ведущей к комнатам постояльцев, появился Кола. Он был бледен, на щеке виднелись плохо отмытые пятна пота, смешанного с кровью. Но он держался, хотя и шёл, помогая себе каким-то грубым, как ругательство, костылём, небрежно выструганным из корявой деревяшки. Он доковылял до стола, за которым сидел Трол с магом, и тяжело плюхнулся на скамью.
— Ну, ты как? — спросил он Трола. Возрождённый улыбнулся. И снова принялся за бульон. Из кухни выскочил бородатый, он тащил очередную кружку своего варева.
— Ты бы полежал, — неодобрительно заметил Ибраил, накапывая принцу какие-то капли, которые достал из сумочки на поясе. Твёрдости в его голосе не было.
— Я вот что хочу спросить, — начал принц, обжигаясь бульоном, как незадолго до этого Трол. — Мы достаточно сделали, чтобы Империя не атаковала… не послала армию на Зимногорье?
— Думаю, да, — уверенно отозвался Ибраил. И принялся пояснять: — Понимаешь, мы выбили слишком сильные фигуры на игровой доске Империи. Теперь им станет понятно, что Поллыр со Свартой занимались не просто подготовкой армии, а были самыми приближёнными к Басилевсу людьми… И всем, даже самым незначительным стратегам Империи, будет не до войны, потому что начнутся перестановки, а следовательно, интриги, волнения, может быть, мелкие усобицы… Кто же в такое время уходит на полгода, а то и на год, в большой и дальний поход, рискуя пропустить все те передряги, которые могут одним махом вынести на самый верх?
— Неужели они и сейчас будут думать о мелких интригах и карьерах? — удивился Кола. Неискренне удивился, уже догадываясь о том, каков должен быть ответ. В конце концов, сам же при дворе воспитывался, пусть и по-человечески устроенном, но всё-таки в центре власти государства под названием Зимногорье.
Ибраил ответил так:
— Пока мы наносили Империи тяжёлые, значительные, но компенсируемые потери. А значит, найдутся люди, которые захотят на этом выиграть, которые, может быть, даже довольны тем, что мы вышибли у них несколько верховных чиновников и служак.
— Они будут восстанавливать свои потери до тех пор, пока… — Трол отставил свой бульон, пить ему больше не хотелось. — Пока мы не справимся с самим Басилевсом.
— Вот о чём ты думаешь? — почти с удивлением протянул Ибраил. — Да, тогда Империя может рухнуть, если мы избавимся от этого… Да, — он ещё раз согласился, взвесив какие-то одному ему понятные аргументы, — после этого среди чинуш и местных царьков начнётся то же, что началось среди магов, — делёжка территории, полномочий и власти. Тогда Империи конец.
Трол спокойно посмотрел на мага.
— А разве не к этому мы всё и вели до сих пор?
— Согласен, — отозвался Кола. — Смерть Басилевса спасёт Зимногорье. Но только тогда, когда он будет мёртв, не раньше. Вот только как это сделать?
— Нужно думать, — сказал Трол просто.
Он принялся за варёное мясо с хлебом и зеленью. Есть не хотелось, но нужно было набираться сил. Вот он и старался.
— Что с Бла-Эффком? — спросил Трол, уловив в сознании мага какую-то отстранённую, но явственную идею.
— После битвы я, сам понимаешь, как только очухался и отдал необходимые распоряжения, отправился в город. — Маг вздохнул. — Хотел перехватить Червочина… Но не успел. Он оказался быстрее. Как только стало известно, что мы одолели Басилевсовы инкарнации, Червочин побежал в порт, и его корабль отошёл от пристани уже через час после окончания нашей битвы. Я только парус на горизонте и увидел.
— Может, он держал корабль наготове, заранее оплатив все расходы? — спросил Кола.
— Может, — согласился Ибраил.
— Да, гнаться за ним мы сейчас не можем, — согласился Трол. — Не та у нас… кондиция. Кстати, а почему ты сам-то пошёл выяснять с Червочином отношения?
— Трол, — Ибраил даже слегка нахмурился, — у меня всё-таки есть магическая боевая подготовка. К тому же я получил за последнее время отменную выучку у всех зарубленных тобой магов… С Червочином один на один я бы, без сомнения, справился.
— Магический поединок? — переспросил Кола и усмехнулся. — Здорово, я об этом только в книжках читал.
— Ладно. — Трол осознал, что примерно к такому исходу был внутренне готов. — Будет ещё время выполнить обещание, данное Карине каЗух. Главное теперь, побыстрее восстановиться. Только бы с местными не было трудностей.
— Никаких трудностей не будет, — сказал Ибраил спокойно. — Они ребята хоть и грубые, но здравого смысла не лишены. А присутствие Бла-Эффка на Алдуине их вряд ли очень радовало.
Они посидели, старательно занимаясь тем, что было в тарелках. Даже Ибраил что-то поковырял в принесённом ему омлете.
— Трол, — невнятно, не прожевав как следует, заговорил принц, — могу я рассчитывать на доспехи Поллыра, его щит и копья?
Трол решил не жадничать.
— Они тебе не подойдут. Слишком большие и тяжёлые.
— Я не для себя прошу, — пояснил Кола. — Просто хочу послать их домой.
— Кстати, — Трол посмотрел на мага, — что с трофейным оружием?
— Я приказал всё отмыть от крови и принести сюда. Оно слишком ценное, чтобы им не воспользоваться.
Трол вздохнул. Он представил, что мечи Соблазнительницы находятся, вероятно, в комнате мага, который проверял их на возможность использования простым человеком, вспомнил о её разрубленном шлеме и прекрасных пластинчатых доспехах, о крови… Он покрутил головой, изгоняя эти мысли. Они мешали. Они закрывали что-то, что следовало обдумать или почувствовать, используя все его способности. Но что?
— Трол, — негромко позвал Ибраил. Внезапно он выпрямился на своей лавке. — Не думай об этом… — И вдруг замолчал, замер. Лицо его стало пепельным. На нём проступили крупные, как зёрна пшеницы, капли пота. — Это она!
— Кто? — ещё ничего не понимая, спросил Кола. Посмотрел на мага.
Трол наконец-то осознал, что его беспокоило все последние дни, может быть, даже больше, чем бой с прижизненными инкарнациями Басилевса. И что заставляло его отстраняться даже от смерти товарищей, чтобы не стать слабее, не потерять возможность сражаться.
— Где она? — Он повернулся к окну, словно именно там собирался увидеть ответ на свой вопрос.
— Наши фламинго, — уверенно отозвался маг. — Сначала она будет атаковать птиц.
Кола выскочил из-за стола, опрокинув какую-то табуретку, бросился наверх, за мечами. Трол заорал на весь трактир:
