– Ты чего такой заводной?
– Да он ночью был обласкан своей гражданской женой Анюткой два раза, – с усмешечкой произнес старлей Ваняшин, оторвавшись от компьютера.
Грек нахохлился как воробей, готовый вступить в драку.
– Слушай, Леш, заткнись, а? Или я за себя не отвечаю, – пригрозил он. – И не надо мне портить настроение. Я сегодня с утреца встал. И так мне захотелось поработать, – потер усатый майор рука об руку, – что я сразу же побежал в кассу железнодорожного вокзала где был куплен билет на фамилию Малевич. – Грек с улыбкой посмотрел на приятеля Леху Ваняшина, потом на Федора Туманова и продолжил: – Но там мне получился облом. Кассир, конечно, не вспомнила, кто купил билет. Ну это и понятно. Сколько за день перед ней народу проходит. К тому же билет ведь был куплен не вчера. И я уже был готов окончательно расстроиться, но увидел стоящий у перрона поезд номер которого указан на билете и решил положиться на удачу. И знаете, она меня не подвела. Леш, дай сигаретку, – попросил Грек у Ваняшина.
Старлей молча достал из кармана пачку сигарет и положил перед усатым майором. Грек вытянул из пачки одну сигарету, закурил и видя, что две пары глаз с нетерпением смотрят на него, продолжил свой рассказ:
– И я подошел к проводнице шестого вагона. Ну скажу я вам, это еще та тетка. Всю свою сознательную жизнь проработала на железной дороге…
– А не сознательную? – с ехидцей спросил Ваняшин, своим вопросом перебив Грека.
Грек исподлобья зыркнул на старлея.
– Насчет несознательной не знаю. Я с ней не спал.
– Леш, подожди, не мешай, – предостерег Федор Туманов старшего лейтенанта, зная за ним привычку поиздеваться над приятелем Греком. Эти двое любили друг друга поддеть чем-нибудь, и дело иной раз заканчивалось обыкновенной руганью с матюками. Но зла они не помнили. И утром как ни в чем не бывало пожимали друг другу руки. Наверное, таким образом они давали выход негативной энергии. Федор вмешивался только в исключительных случаях, когда это переполняло чашу терпения. Или мешало работе, как сейчас.
Получив замечание от Туманова, старлей Ваняшин кивнул, тем самым показав, что все понял и замолчал, даже малость отодвинулся от Грека. А тот окрыленный поддержкой Туманова, пустился в дальнейшие объяснения:
– Так вот эта тетка, как выяснилось, обладает феноменальной памятью. Она вспомнила девушку. Я показал фотографию убитой, и проводница опознала ее и подтвердила, что именно она ехала по тому билету в ее вагоне. Вот так, салага, – Грек весело хлопнул Леху Ваняшина по плечу.
– Отвали, Грек, – угрюмо отозвался тот.
– Что загрустил, Леша? Нечем похвалиться? А Николаич, между прочим, давал тебе персональное поручение. Ты выполнил его? – на этот раз каверза прозвучала в адрес Ваняшина.
– Выполнишь тут, – буркнул старший лейтенант, – когда эта Малевич является гражданкой Украины. В Москве жила без регистрации. По-видимому, убийца на это и рассчитывал.
– На что? – Грек захлопал своими черными глазенками.
– Ну что она приезжая. На территории России заявления о ее розыске никто подавать не будет. Главное было, хорошенько спрятать труп.
– Вот, вот. Правильно, – поддержал Ваняшина подполковник Туманов. – Спрятать труп. И никто бы, никогда не нашел его, если бы канализационный коллектор оказался не забитым мусором.
– Получается, что в некоторых случаях мусор помогает, – шутливо заметил Грек.
– Еще как, – кивнул Федор. – Но меня не покидает вот какая мысль. Помните, я вам о ней говорил еще тогда, когда мы только обнаружили труп девушки?..
– Что этим колодцем воспользовался тот, кто про него знал, – вспомнил Ваняшин ту самую мысль подполковника, о которой он поделился со своими помощниками как только приехал к месту преступления.
– Именно. А из этого следует, либо тот, кто убил девушку, живет где-то неподалеку, либо частенько прохаживался по тротуару мимо этого сквера.
– Запросто может быть, – согласился Грек, воздержавшись от подробностей. Так и не досказав, что конкретно он имел в виду. Он замолчал, но за его недосказанностью подполковник Туманов разглядел вопрос. Они оба, Грек с Ваняшиным отчитались о проделанной работе и теперь настала очередь его, Федора. Он хоть и старший группы, но поставлен не только для того, чтобы командовать, а и вместе со своими помощниками проводить следственные мероприятия по раскрытию преступления.
– Ну что вы на меня так смотрите? – слегка возмутился Туманов, заметив, что к Греку присоединился и Ваняшин и теперь они вдвоем уставились на него.
– Не юли, Николаич, – Грек был строг в своем замечание. И Федор понял, теперь отдуваться ему.
– Я без дела тоже не сидел. Связался с начальником зоны, где Лыскова отбывала после суда наказание. Он охарактеризовал бабу Гору как человека в общем-то старательного в работе, общительного. В отряде Лыскова пользовалась уважением среди зечик. Все ее слушались. Хотя в этом ничего странного нет. Попробуй с ее силищей не послушайся…
– Да она любого мужика в дугу согнет, – дополнил Грек характеристику Туманова, вспоминая, что как только увидел ее, ужаснулся габаритам. – Это ж не баба – глыба.
Выждав, когда Грек закончит, Федор Туманов вернулся к тому, на чем остановился:
– Срок у нее был немалый, а отсидела она меньше чем полгода. Пока для меня непонятен мотив, из-за которого она решилась на побег.
– Подожди, – остановил Туманова майор Грек. – Но ты же сам сказал, срок не малый…
– Девять лет.
– Вот тебе и мотив, – как знающий человек заключил Грек. – Кому ж охота столько париться на нарах да форму для солдат шить.
– Саня, ей там неплохо жилось. Даже бригадиром хотели поставить, – возразил Туманов. – По-моему, большой срок, это еще не повод для побега.
– А что тогда повод? – не унимался Грек.
– Вот и начальник зоны в недоумение. Он не исключает возможности, что бабе Горе кто-то помог с той стороны колючки. Но просто так ее с воли никто бы выдергивать не стал.
– Это уж точно, – согласился Грек. Старший лейтенант Ваняшин промолчал.
– Я хотел еще переговорить с начальником оперативной части, что он обо всем этом думает. Писем она с воли не получала. На свиданку к ней никто не приезжал и вдруг – побег. Как-то же надо было с ней связаться, чтобы обговорить детали. Но после побега Лысковой начальник оперчасти вдруг уволился, хотя до пенсии ему оставалось всего полгода. И даже, как оказалось, поменял место жительства. Уехал из поселка. Я запросил его адресные данные в центральном адресном бюро. Надо отыскать его. Может у него есть чего нам сказать. Все-таки, опер есть опер, хоть вне зоны хоть на зоне.
– Довольно интересная ситуация, – недоуменно протянул Грек. – Человеку полгода до пенсии, а он вдруг увольняется. Тебе не кажется это довольно странным? – спросил он у Туманова.
Тот пожал плечами.
– Не знаю. Может совесть замучила, – сказал подполковник.
Грек уставился на Туманова.
– С чего бы это?
– Ну как же. За побег Лысковой начальнику зоны объявили строгий выговор, а майору Поречных ничего. Он в это время был на больничном. Кстати, и когда увольнялся, сослался на плохое здоровье.
Грек на это ничего не сказал, посчитав здоровье веским аргументом для увольнения. К тому же спокойной службы у майора Поречных все равно бы не получилось. Одна бы комиссия проверяющих сменяла другую. Гора отписок, и работа бы превратилась в сущий ад. Поэтому может Поречных правильно сделал, что ушел. Не известно еще, что будет с самим начальником зоны. Запросто вслед за строгим выговором может последовать увольнение. Об этом Грек заявил, как человек хорошо разбирающийся в подобных вопросах.
– Да только так, – согласился Туманов, но тут же посчитал необходимым вернуться к начальнику оперативной части. – Но меня сейчас все-таки интересует майор Поречных.
* * *
Ответ, который пришел из центрального адресного бюро, разочаровал Федора Туманова, и Грек войдя в кабинет, застал подполковника несколько расстроенным. Даже старший лейтенант Ваняшин сидел угрюмый.
– Вы чего такие? – посмотрел усатый майор на приятелей. – Радоваться жизни надо. Красота вокруг какая. Тепло. Солнце светит. Женщины в коротких юбках ходят, а вы сидите носы повесили. А тебе, Лешка, особенно это не простительно, – сделал он замечание Ваняшину.
– Чему радоваться, Саня? Время идет, «батяня» требует результата, а мы на месте топчемся. На-ка вот прочти, – протянул Туманов бумагу, которую ему утром принесли из дежурной части. Это был ответ из центрального адресного бюро присланный по факсу. Грек прочитал и тут же хмыкнул.
– Сквозь землю он что ли провалился этот майор Поречных, – сказал он, возвращая бумагу Туманову.
– Получается что-то вроде того, – вздохнул подполковник.
– Слушайте, а что если этот майор Поречных пустился в бега? – сказал Леха Ваняшин.
– Погоди, Леша, – Грек уставился на него своими черными глазенками. – То есть ты хочешь сказать, что Поречных причастен к побегу Лысковой? – усатого майора в какой-то мере еще одолевали сомнения, но все же мысль коллеги Ваняшина его заинтересовала.
