Я тараторила. Всегда так делала, когда долго волновалась и молчала, а потом, в мгновение ока, словно стоп-кран срывали и слова лились бурным потоком. Иногда, мысли так сильно суетились, что трудно было собрать их вместе и предложения были часто не связаны между собой.
— Может, я сначала хоть сяду? — с улыбкой на измученном лице произнес Ингирис, но отстранять меня не спешил.
– Нет, сначала врачу нужно тебя показать, – я сама выпустила его из объятий. — Хотя нет, ты слишком утомлен и, возможно, ранен, я его сюда позову.
— Не надо никаких врачей, — отмахнулся Ингирис, шагнул к креслу и пошатнулся.
— Как же не нужно?
– Давай, парень, обопрись на меня, – подошел лорд и подхватил мужчину, который едва держался на ногах. — Сейчас полежишь, наберешься сил, а потом уже расскажешь.
— Что-то вы слишком добрый, — привычно морщился и язвил Ингирис, однако помощь принял. Закинул руку лорду через шею на плечо, так, что казалось, будто он повис на нем, и они медленно двинулись в сторону спальни.
Я же, наконец овладев собой, побежала вперед, чтобы расстелить кровать и намостить подушек, чтобы Ингирису было удобно отдыхать.
– Точно не нужен врач? – спросила я у мужчины, уже после того, как мы с лордом помогли ему раздеться и удобно устроиться.
– Точно, – улыбнулся он, погладил мою руку и так тепло на меня посмотрел, что я чуть не покраснела. — Мое состояние станет лучше уже через сутки.
— Хорошо, тогда спи, — я поправила одеяло и собиралась уходить, когда Ингирис взял в свою ладонь мою и держал, не желая отпускать.
— Со мной все хорошо, поверь. Я не хочу спать и к тому же, нам есть что обсудить.
— Так где ты был? Почему не предупредил или хотя бы не подал известия, что жив? Ты хоть представляешь, что я здесь надумала?!
Я не собиралась на него кричать, а тем более обвинять в чем-то. Но огненный характер умноженный на долгое волнение все же дал о себе знать. Меня распирало, выплеск эмоций был просто необходим, чтобы они не сожрали меня изнутри.
– Прости, я просто не мог.
В глазах Ингириса застыло выражение глубокого сожаления, было действительно видно, что ему и стыдно, и жаль, что не предупредил меня и заставил волноваться. Честно говоря, весь мой пыл мгновенно угас, как только я все это увидела.
Если и в самом деле не мог, то разве он виноват в этом, разве заслуживает того, чтобы на него кричали и сердились? Конечно, нет! Мы же люди, а не Боги, заранее все знающие, ситуации бывают разные.
— Парень, если тебе кто-то угрожает или что-то еще, ты должен сказать.
Очевидно, лорд тоже волновался, что даже удивительно. Мне казалось, что он не любит Ингириса.
— Никто мне не угрожает, — выдохнул мужчина устало и как-то смущенно продолжил, — дело совсем в другом. Я даже не знаю, как и сказать, потому что то, что произошло, до сих пор в голове не укладывается.
— Ну говори как есть, потому что я боюсь, что все из-за меня, — присела рядом с ним на кровать и замерла в ожидании ответа.
Ингирис как-то странно посмотрел на меня и отвел глаза. И клянусь, это меня обеспокоило еще больше. Все волнение, которое только-только исчезло, в мгновение ока снова затопило все мое существо. Так с ним что-то случилось все же из-за моих проделок? Это я виновата?
– В каком-то смысле, да, из-за тебя, – хмыкнул мужчина, но видимо увидел мои испуганные глаза и поспешил добавить, – нет, это даже хорошо! Наверное. Я просто еще не оправился от этой новости.
— Да говори уже, от какой новости! У меня терпение заканчивается.
Ингирис почему-то не спешил рассказывать, и я сомневалась, что он просто выдерживает театральную паузу, для более драматического эффекта. Лично я так поступала, когда боялась вслух что-то проговаривать, потому что пока это не озвучено, то его и не произошло. Неужели случилась какая-нибудь беда? Или, он же сказал, что все хорошо, пожалуй, все дело в последствиях. Ай, пусть бы уже говорил, потому что пока неизвестна ситуация, то и выводы никакие не сделать.
— Несколько дней назад меня срочно вызвали, — мужчина запнулся, — в резиденцию рода Этернийских.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Куда? — вырвался изумленный возглас лорда. – Зачем?
– Как оказалось, Натан в этот день должен был принять пост главы рода. Все было распланировано, проведены все нужные ритуалы, но когда он лег на алтарь, то магия взбесилась. Если в первые мгновения она спокойно воспринимала его, то почти сразу после стала его отталкивать. И не просто, а грозилась выпить Натана до дна, не оставив ничего, даже жизни.
– Кто такой Натан? Твой брат? – спросил лорд, внимательно слушавший рассказ Ингириса.
– Да, мой брат, – повторил мужчина, словно предвкушая давно забытые слова.
– Это довольно странная ситуация, – отец Алиссии задумчиво постучал пальцами по губам. — Разве что был другой претендент, более подходящий.
– Был, – Ингирис чуть не закашлялся, так быстро ответил на фразу лорда. – И этим претендентом оказался я.
У меня его слова не вызывали такой бури эмоций, которая отразилась на лице лорда. Удивление, неверие, восторг и частично ужас — все это отразилось в его глазах, а губы сложились в букву «о». И ни слова или звука не вырвалось из его горла. Если бы меня спросили какими двумя словами можно было бы описать лорда именно в эту секунду, я бы ответила – ошалевший ступор.
– Это настолько удивительно? — спросила я неуверенно, потому что желания выставить себя дурой не было, а любопытства наоборот, хоть отбавляй.
— Честно говоря, такого чуда еще не было в нашем мире, — ответил Ингирис тихо, чуть ли не шепотом. — Я даже не думал, что это вообще возможно.
— Потому что это невозможно, — речь вернулась к лорду и он поспешил высказать свое мнение. — Разве что, от тебя отреклись светским ритуалом, а не полноценным.
— Что это за зверь, светский ритуал?
И мне объяснили.
Оказывается, действительно, существует два ритуала отречения. Один полноценный — когда весь род отрекается от человека на всех уровнях. То есть забирают у него имя, дар, перекрывают доступ к родовой магии и полностью вычеркивают из своей жизни. С таким человеком запрещается брататься, точнее нельзя не только называть сыном или братом или еще как-то, но и вообще иметь какие-то дела. Даже общаться нельзя! Встретились на улице и разошлись, никаких "привет" или "как ты", вести себя как с совершенно чужим человеком. Потому так и назвали: полноценное отречение.
А вот светский был другим. От человека якобы отрекаются, забирают родовое имя, но в остальном больше никаких санкций. То есть, можно встречаться, поздравлять с праздниками, именовать родственником и другое. Магия рода по-прежнему будет течь в жилах человека, поддерживать его и помогать бороться с проклятиями.
— Значит, отречение было светское? — честно говоря, я даже получше начала думать о родных Ингириса, хотя все равно считала, что они неправильно поступили.
– Я не спрашивал, было не до того, – мужчина пожал плечами, – Натан мог умереть, если бы я тянул время.
– А все это время ты считал, что ритуал отречения был полноценным, – сердито фыркнула я, не в состоянии скрыть своего отношения, – как мило.
— Мне приятно, что ты считаешь, что меня не надо было изгонять, — улыбнулся Ингирис тепло и еще раз погладил мою руку, — но это не так.
– Кстати, об этом, – лорд уже полностью собой овладел и со спокойным выражением лица начал спрашивать. — Я здесь некоторую информацию нашел, о твоем прошлом, парень. Скажи мне, почему не было суда? Королевский племянник это конечно не простой прохожий, но ведь и ты из знатного рода. Так в чем дело было?
В комнате повисло нервное молчание. Ингирис буравил отца Алиссии сердитым и осуждающим взглядом. Очевидно, не понравилось мужчине, что кто-то полез в его прошлое, а тем более тот, кого долго ненавидел всей душой.
– Не ваше дело, – огрызнулся он.
— Может, и не мое, — согласился лорд, но то, что он сказал дальше, заставило уже меня волноваться. — Если теперь ты глава рода, как думаешь на это отреагирует весь высший свет? Думаешь, твои родные не попадут в опалу?
