На резонные вопли обоих, мол, а Натана-то за что, дед ответил просто, но повергая их в изумление своей логикой. Дескать Натан старше на два года, именно он за обоих братьев в ответе, раз отец умер, а мать снова замуж вышла. И закончил дед риторическим, в общем-то, вопросом:
— Вот я помру, кто тогда за вами присмотрит?
— Я и присмотрю! — угрюмо ответил младший. — Я же не просто так предложил, я узнавал. Там на месте экзаменуют. И кто экзамены пройдёт, тому место в общежитии дают, и кормёжку, и форму с обувью, и место в школе. И всё в кредит, отработать можно часть за время учёбы, а часть потом, как отучишься.
— Хе, продумал он всё! — ядовито заметил дед, но задумался.
Оболтусы росли, содержать их становилось всё труднее. Новая форма, обувь и учебники — всё это требовало немалых денег. Причем обувь и одежда на них так и горели. Да и еды уходило всё больше. Парни росли, аппетит тоже рос. К тому же, и обучение в гимназии тоже было платным!
Он уже и сам подумывал привлекать их к работе в своей лавке, чтобы хоть малую часть затрат компенсировать. А тут такое — полный пансион.
— А ежели не возьмут вас к себе, что делать будешь? Да и добраться туда в копеечку станет! И без сопровождающего нельзя! Что же, прикажешь мне лавку на цельный месяц бросать⁈ Это ж убытки-то какие!
— Ничего бросать не надо! — упрямо гнул свою линию младший внук. — Между Одессой и портом Оулу курсирует аж семь пароходиков. Туда вокруг Европы еду всякую везут, что там не растёт, да сахар, а обратно — дюраль, удобрения, дерматин, бумагу белёную, изделия всякие из искусственной резины… Короче, всё, что в воронцовском хозяйстве делают. Так вот, на эти пароходы можно пассажирами четвёртого класса устроиться. С харчами! И всего империал[7] на двоих обойдётся.
— Ничего себе, всего! — с праведным гневом возопил дед. — Да вы оба и треть этой суммы за всю жизнь не заработали!
— Ничего, заработаем! Я же говорю, «Прогрессоры» там без дела не сидят, им работу дают. Я узнавал, из заработка минимум треть оставляют. Так что, как бы мало мы ни зарабатывали, но вам эти двадцать рублей за полгода вернём!
— Почему уже двадцать? — не понял дед.
— Так от Оулу надо в поезде до Беломорска добраться. Четыре с половиной часа всего, но по рупь двадцать за сидячий билет. Ну, и на покушать первый день да на ночевку хоть немного. А то мало ли, вдруг не выйдет сразу устроиться. Да вы, дедушка, не ворчите, лучше подумайте, что по осени всё равно тратиться придется. На новую форму нам да на обувь. И за гимназию платить. Это побольше двадцать рублей обойдётся! А так — всё, уже на других людей эти траты лягут!
Дед ещё поворчал, поспорил, но Осип ему на всё доводы приводил. Не сами они поедут, через неделю как раз пойдёт пароход, на котором Ешта с соседнего дома кочегаром служит. Он и присмотрит, чтобы их с братом не обидели. А что до четырнадцати лет запрещено пассажирами в четвёртый класс брать, так на Молдаванке поп есть, дополнительные года продаёт[8]. Ну, то есть метрики правит. Натану всего год накинуть, за такое двадцать копеек берёт. А Осипу три года добавлять нужно, это дороже, уже за восемьдесят копеек. Итого — ещё рубль!
В общем, уболтал этот паршивец деда. Говорю же — на редкость продуманный пацан!
* * *
— Хорошо! — согласилась моя Натали. — Пусть будет Остап. Но это не отменяет моего вопроса. ЧТО? ТЫ? ТУТ? ДЕЛАЕШЬ⁈
— Да ничего особенного, пара пустяков! Хотел передать моё почтение, какую красивую аферу вы, Наталья Дмитриевна, вместе с супругом сегодня провернули!
* * *
Примечания и сноски к главе 16:
[1] Т. е. сигнал будет послан на расстояние около 4 тысяч километров. А масса взрывчатки — около 22,5 тонн.
[2] Праймериз — внутрипартийные выборы. Выборы единого кандидата от политической партии. Победитель внутрипартийных выборов затем соревнуется с кандидатами от других партий в ходе основных выборов. Смысл внутрипартийных выборов состоит в том, чтобы кандидаты от одной партии не «отбирали» друг у друга голоса в основных выборах, так как их электорат обычно близок. Проигравшие иногда всё же участвуют в основных выборах, но как независимые кандидаты, без поддержки своей партии. Что и имело место в случае с Тафтом и Т. Рузвельтом.
Рузвельт и в нашей истории выдвинулся от созданной им Прогрессивной партии. Да и прогрессистская партия в Российской империи возникла и без влияния Воронцова, хоть и позже. И имела, наверное, меньший вес. Воронцов переоценивает своё влияние на историю!
[3] Воронцов прав в своих оценках. В нашей реальности перемычку под Гамбоа взрывал уже следующий президент, 13 октября 1913 года, т.е. через полтора года. А первая проводка по каналу состоялась 15 августа 1914 года, т.е. почти на два года раньше, чем в реальности, изменённой влиянием Американца. В том числе — и опытом организации работ.
[4] Ladies first (англ) — дословно переводится как «Леди первыми».
[5] Аризона получила статус штата 14 февраля 1912 года, Нью-Мексико — января 1912 года. После того статус территории сохраняли (из крупных) только Аляска и Гавайи. Территории США (англ. Territories of the United States) — территории, находящиеся под управлением правительства США, но не являющиеся частью какого-либо штата или округа Колумбия.
[6] Частная гимназия И. Р. Раппопорта, сегодня Одесская школа № 68. Первые 4 класса гимназии считались младшими.
[7] Империал — с 1897 года, после денежной реформы Витте, монета достоинством 15 рублей. Монета такого достоинства чеканилась только в 1897 году и была редкостью. Но Осип и не имел в виду, что придётся платить золотом. Просто сумму в 15 рублей тогда часто звали «Империалом». Как в более поздние время, говоря «червонец» имели в виду 10 рублей, а не золотую монету.
[8] Это не ошибка. В Одессе (да и на Юге Империи) тогда говорили именно так, «года», с ударением на второй слог. А не «годы».
Глава 17
.Из мемуаров Воронцова-Американца
«…Если кто-то думает, что мы с Натали были потрясены проницательностью этого отрока, 'он просто не в курсе за Остапа», как говорят в Одессе. Даже в середине сороковых, когда я пишу эти мемуары, о нём мало что известно широкой публике, поэтому я запишу для потомков.
Добрался Шор в Беломорск в начале августа и, едва его зачислили в гимназию и дали место в общежитии, помчался устраиваться на работу. Оцените нахальство — он припёрся в юридический отдел головного офиса банка «Норд». Крупнейшего на тот момент банка в Российской Империи и одного из крупнейших в Европе! Одиннадцатилетний пацан! С улицы!!!
Разумеется, его не взяли. И даже не рассматривали. Но послали не далеко и надолго, как можно было бы ожидать, а в одну из конторок, которые осуществляли для банка всякую рутинную работу.
Там его проверили, оценили увлеченность правоведением, а также не по возрасту глубокие знания в этой и отрасли и взяли. Нет, ничего серьёзного не доверили. Просто поручили осуществлять первичную проверку представленных документов с предложением к Банку о вложениях в их дело.
Он проверял документы не на юридическую грамотность. Кто б такое доверил десятилетке? Он смотрел на полноту, то есть, что все нужные бумажки есть, не просрочены, оформлены в соответствии со стандартами и подписаны в нужных местах.
Так вот, месяца через три он представил заключение, что некто Константин Коровко, председатель Брянцевско-Преображенского товарищества на вере, хоть и заполнил все бумаги правильно, — мошенник. И что интересно, внятно и полно это аргументировал. Остап обратил внимание на то, что месторождения соли, под развитие добычи на которых Коровко просил деньги, находились на Донбассе, недалеко от Бахмута. И он вспомнил, что буквально за полтора месяца до того, известный металлург Чернов на встрече с «Прогрессорами» рассказывал, как четверть века назад искал соль в тех же местах[1]. Остап на этом не успокоился, пробился к Дмитрию Константиновичу и узнал, что указанный район тот обследовал и достаточно полно, но соли на названных глубинах не нашёл.
