— Артур знакомься. — пафосно махнула рукой в сторону «гостей», — мои родители. Родители — это мой напарник Артур. А теперь быстро и по существу. Чего явились на ночь глядя?
27 глава
Мои родители. Что могу о них сказать? Отношения наши не из лучших, но мы любим друг друга. Каждый своей изощренной любовью. Я же испытываю к ним теплые чувства на расстоянии. И чем дальше, тем теплее.
На подсознании, шестым чувством или попросту своей пятой точкой я чувствовала, что они в скором времени вновь появятся на горизонте, но не думала, что так быстро.
А потому в нетерпении повторила свой вопрос. На что получила возмущенный вздох от мамы и строгий «цок» от отца. Артур старался слиться со стеной. И не из-за стеснения, а наверняка, что бы ни выгнали из этого зоопарка, дабы была возможность досмотреть концерт до конца.
— Дочь, я в негодовании!
Воскликнула мама, миниатюрная стройняшка с копной рыжих, как у меня волос. На вид ей не дашь тех сорока девяти лет, что упорно транслируют документы. Максимум сорок восемь… шутка, ха-ха…
Вгляделась в красивое лицо, и ни каких следов негодования, не приметила, а потому молча сложила руки на груди, ожидая ответа.
— Почему не предупредили, что припрё… придете? — задала другой вопрос, с надеждой, что на него ответить им будет легче.
— Сбавь обороты, Золь — отец вальяжно откинулся на диване, окинув меня сталью во взгляде.
Уж кто-кто, а он всегда говорил в лоб и эмоции не скрывал. Старше мамы на пять лет. Подтянутый, статный, красивый своей мужской красотой и тоже не оправдывает свой возраст. Строгие черты лица, иногда даже жесткие, впрочем, как и характер. Никогда он не давал кому-либо слабину. Будь то подчинённые, сослуживцы, преступники (тем более), мама, брат, я…
Под раздачу попадали все одинаково. Посмотрев в зелёные глаза, невольно «сбавила обороты».
— Это, как минимум не прилично, вламываться в квартиру без ведома хозяина.
Предприняла еще одну попытку пристыдить своих «стариков», но получилось так себе. Вяленько.
— Дожили, — мама всплеснула руками, грациозно приземлившись рядом с папой, — Что бы увидеть дочь, нам нужно теперь чье-то разрешение!
— Мааам, — взвыла я, закатив глаза, — Ты поняла, о чем я. А вдруг я бы была не одна и…
Осеклась, посмотрев в сторону облюбованной Артуром стены. Так я и так не одна. Родители данный факт тоже заметили, как оказалось.
— Ииии мы плавно подошли к теме: «А, что за молодой человек, так скромно молчит у стеночки»? Юноша, вам там комфортно?
Поперхнулась воздухом, который резко передумал поступать в дыхательные пути. И не известно, что больше меня поразило, тон отца, которым он это сказал, или то, как он пренебрежительно бросил в Артура «юноша». Я конечно понимаю, что папа старше моего напарника, но все таки для такого нарцисса как он, было все же обидно.
Но переживала я зря. Артур и бровью не повел. Уверенно подошел к отцу и протянул руку.
— Артур Бесснов, инспектор канцлера и с не давнего времени напарник вашей дочери по последнему делу. Только что вернулись с задания.
Вот так просто. Расчетливо, кратко, взвесив каждое слово. Мой отец это оценил, так как руку в ответ пожал.
— Эдуард, — представился папа, потом указал рукой на маму, — А это Марта, моя супруга.
— Если вы не собираетесь перечислять свои награды, или может еще имеющихся родственников друг другу, — нетерпеливо разрушила их идиллию, — То может быть, мне все-таки объяснят. Что. Вы. Тут. Делаете?
Моя мама по своей натуре человек спокойный, рассудительный. Про таких людей обычно говорят «спокоен как удав» или «мухи не обидит». У мамы доброе сердце и мягкий характер. Так думала я. Ровно до того момента, как эта милая женщина, подобно фурии не соскочила с дивана и не метнулась в мою сторону. Тонкий пальчик с модным маникюром ткнул меня в грудь. Ай…
— А что нам с отцом оставалось делать, — зашипела она мне в лицо, — Сначала нам позвонили из министерства и твой начальник траурным голосом сообщил, что наша дочь подверглась нападению и была доставлена в больницу в плачевном состоянии. Да я сама сердечный приступ словила, и не один. Но, когда мы, бросив все свои дела, — на этом месте я не удержалась и скептически хмыкнула, от чего, тут же чуть не осыпалась кучкой пепла на пол, — Да, девушка, мы бросили все дела и поехали в больницу. И знаешь что?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Зажмурилась. Знаю, что последний вопрос чистой воды провокация, но мама явно ждала ответа, не сводя с меня злобного взгляда. А потому, помолившись на последок тихо пискнула.
— Что?
— Сбежала наша дочь, вот что!!! Прямо с больницы, в не известном направлении.
— Чего это? В известном.
Пробормотала я себе под нос, глядя куда то в пол. Но мать услышала.
— Что прости?
— В известном, — повторила я громче, — Я же знала куда отправлюсь.
Мама вновь всплеснула руками.
— Эдик она издевается!! Сил моих больше нет.
На слове «Эдик» папу знатно перекосило, но заставить маму обращаться к нему более солидно это все равно, что заставить рыбу жить на суше. Попытаться можно, но грозит смертью и большой вонью.
А потому в еще больше подпорченном настроение (Артур же слышал это «Эдик»), он припечатал меня своим взглядом к полу. А вот и первая смерть наклюнулась.
Но спасение пришло неожиданно с не менее неожиданной стороны.
— Простите, но боюсь, в этом большая часть вины, все-таки лежит на мне.
Мама с папой тут же переключили свое внимание на Артура. Не буду спорить, я от них тоже не отставала.
— Это я настоял на ее присутствии в этой командировке, — пояснил нам блондин, — Дело не терпит отлагательств и промедлений, а врачи сказали, что здоровью Золь уже ни чего не угрожало. Простите.
Я благодарно посмотрела на напарника. Когда наши взгляды встретились, Артур еле заметно кивнул в ответ и приподнял уголки губ. Этот его поступок был удивителен для меня и отозвался теплом в груди. Я даже на какое то время зависла, глядя на мужчину и улыбаясь.
— Но предупредить то можно было, — отвлек меня голос мамы.
— Это у нас семейное, — сарказм в моем голосе было сложно не заметить, — делать, не предупреждая.
Мама цокнула языком, обижено стрельнув в меня глазами.
— Дочь, прекрати, — приказал отец, и повернул голову к Артуру, — А вам не за что извиняться. На нашей работе каждая минута может стоить кому-то жизни. К тому же, Вы же не виноваты, что наша дочь не правильно выбрала профессию, не по своим силам, так сказать.
От этих слов я вспыхнула вся до кончиков волос. Дыхание сперло, и чувство злости вновь подняло голову. Вот почему он не оставит меня в покое?! Ну, или хотя бы не при посторонних.
Артур тоже опешил. Это было видно по вытянутому лицу и растерянному взгляду.
— Так, Золь собирайся, мы будем ждать тебя в машине, — мама многозначительно пнула отца по ступне.
Что? В машине?
Мама всегда умела мастерски прерывать наши с отцом конфликты, и вот сейчас шустро переключила мой мозг на другую волну.
— Что это ты удумала? — с опасением в голосе спросила я, насупившись.
— Поедешь с нами. — не терпящим возражения тоном ответила мама, — Я должна убедиться, что ты здорова. Поэтому пару дней пробудешь у нас дома. Собирайся.
Ой, ой, ой. А это пападос ребята. Забыла сказать, что моя мама заслуженный доктор с кучей дипломов и огромной практикой за плечами. А потому пару дней в ее плену мне грозили полным спектром анализов и тестов, рентгеном, магических чисток и клизм. Причем отбиться мне по силам, разве что от последнего, да и на том спасибо. Так что, от такой новости холодный пот прошиб тел, и свело живот.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Нет. Я полностью здорова!
— Ты как то резко побледнела, — кажется, мама не понимала реальной причины моего состояния, — Это первый симптом сотрясения мозга.
— Нет, это доказательство, что я тебя боюсь.
— Ох, дочь, что за глупости? — мама звонко рассмеялась, махнув рукой в мою сторону. Причем в моих ушах это прозвучало не как звон колокольчиков, а как хохот злобного гения, потому я мелко задрожала.
