Бэкхарту придется сдаться, если он не сможет справиться достаточно быстро. Ему необходимо заполучить координаты, или весь его план рассыплется прямо у него в руках.
Мак-Кленнон рассмеялся. Он собирается переиграть Старика, а это такая же редкость, как птичье молоко. Продолжая посмеиваться, он перебросил Эми через плечо и нырнул в густую темноту Старого Города.
После этого она его возненавидит, но, поступая так, он даст ей больше, чем могла бы дать его любовь.
Он заглянул в свое сознание в поисках признаков нестабильности. Пока все шестеренки были на месте и крутились как надо. Ему удалось достигнуть некоего подобия равновесия. Не естественного, но на время сгодится. Сейчас он был немного каждым из тех, кем бывал раньше, – и кем-то еще.
Он надеялся, что продержится достаточно долго.
Глава восемнадцатая:
3050 год н.э.
Основное действие
– Что у тебя творится, Дамон? – Голос Бэкхарта резал как пила. – Шторм и сангарийка были в парке. Шторм сообщил по радио, что ее преследует. Люди Мак-Кленнона признались, что он туда вошел. Вы шли по пятам за этой его женой, Эми. Четыре человека. Где они, черт их побери?
– Не знаю, сэр, – сознался майор. – Мы отправились туда, как только нам сообщили, где их искать. Там их не было.
– Это точно? Тебе известно, что трое из этих четверых – профессионалы?
– Да, сэр. И двое из них – наши, у них не было причин бежать.
– Один из них. Я не знаю, кем себя считает Мак-Кленнон. Он не виноват, но в голове у него что-то повредилось и теперь все разваливается на части. Скорее всего он половину времени не знает, кто он такой и на кого работает. О нем-то я и беспокоюсь. Ему нужен психиатр, и как можно скорее.
Бэкхарт потер лоб. Голова раскалывается. Именно тогда, когда он, казалось, уже все устроил… Необходимо захватить Томаса или его женщину прежде, чем Грабер раскусит его блеф. Он должен захватить Верфи, пока траулеры еще копаются у Звездного Рубежа. Он должен действовать, пока сангарийские рейдеры еще не знают о судьбе своей планеты.
– Проклятие, какого черта этому идиоту Киндервоорту надо было себя ухлопать?
– Очевидно, он был предан своему народу.
– О народ жестоковыйный! Я никогда не мог их раскусить. Этот проклятый Пейн все еще с нами ругается. Даже с тремя эскадрами у себя на хвосте.
– В нем говорит гордость, сэр.
– Нас поимели, Дамон. Если мы не отыщем этих людей, и живыми, тогда точно. И я говорю – нас. Я достаточно понятно выражаюсь?
– Более чем, адмирал. Я бросил на это всех своих людей. У местной полиции нет приличного сыскного оборудования, но все равно это только вопрос времени.
– Чем быстрее, тем лучше, майор. Верховное Командование дышит нам в спину. Начальник Генштаба лично заинтересован в этом деле. Он не слишком меня любит. А ты не забывай, что вагоны покатятся вниз вместе с паровозом.
– Намек понял, адмирал.
– Отлично. Проваливай отсюда и разыщи их. Помни: они профессионалы.
За всю ночь космопехи не нашли ни малейшего следа. Бэкхарт метался на койке, и его не оставлял безжалостный страх.
Он боялся, что сангарийка захватила Шторма и Мак-Кленнона и вывезла их из города. Однажды ей это уже удалось.
Время тянулось, напряжение возрастало. Бэкхарт стал бросаться на всех вокруг.
«Как бешеный пес», – услышал адмирал шепот какого-то оператора.
Это подействовало как ушат ледяной воды. Теперь, прежде чем заговорить, он считал до десяти. Адмирал привык считать себя рассудительным, справедливым и заботливым начальником. Гордость не позволяла ему срываться на подчиненных.
Через тридцать часов он заперся в тесной клетушке своего кабинета, пил кофе, глотал аспирин и гадал, не поздно ли в его возрасте начинать молиться.
– Адмирал! – окликнул его взволнованный голос через закрытую дверь. – Связь. Полевой канал три. Это Мак-Кленнон, сэр.
Бэкхарт защелкал переключателями селектора, дважды попадая мимо нужной кнопки.
– Давай же, черт возьми! – Секундой позже:
– Томас? Где ты, сынок, черт тебя побери? Что происходит? Где Маус? Как у вас там?
– У нас все отлично. На данный момент Маус связан. – Мак-Кленнон хихикнул. – Все трое связаны.
Свихнулся, подумал Бэкхарт. Полностью.
– Где ты, Томас?
– Так, то тут, то там. Сейчас – тут.
– Мак-Кленнон! Немедленно прибыть с докладом! Лично!
– Нет, сэр.
– Что? Томас, да ведь все же прахом идет… Что затеял Мак-Кленнон?
– Дайте мне одну вещь, адмирал. Это все, о чем я прошу. Только одну, и я поднесу вам Звездный Рубеж на блюдечке.
– Проклятие, черт возьми, кем ты себя возомнил? С каких это пор младшие офицеры стали торговаться с адмиралами?
– Старшие.
– Это можно исправить. Мак-Кленнон, я усталый и злой до чертиков. Не заговаривай мне зубы. Скажи, где ты, и я пошлю кого-нибудь тебя забрать.
– Нет, сэр. Не раньше, чем я получу то, чего хочу. У меня есть то, что вам нужно. Вы даете мне кое-что взамен. Поговорим?
– Я выслушаю тебя, Томас. Это все. Это все. Интересно, хватило у кого-нибудь ума попытаться засечь передатчик Мак-Кленнона? Вряд ли. Не надо ожидать от этих людей слишком многого.
– Все просто, адмирал. Я передаю вам координаты Верфей после того, как вы предоставите мне какие-нибудь гарантии независимости сейнеров. Признайте их независимым субъектом международного права. Предложите обменяться послами. Предложите двусторонний пакт о ненападении. Что-нибудь такое, чтобы Луна Командная не могла прибрать их к рукам без большого публичного скандала.
– Чертова мать! Томас, ты сошел с ума.
– Я это знаю. – В голосе Мак-Кленнона Бэкхарт услышал боль и страх. Парень был чертовски испуган. Он знал, что стоит на краю. – И чем дальше, тем больше, шеф. Но прежде я должен покончить с этим делом.
– Томас, мой ответ – нет. Ты чертовски хорошо знаешь, что я не мог бы согласиться на подобное предложение даже при желании. Которого у меня, кстати, нет. Это не в моей власти.
– Во власти Верховного Командования. Я буду ждать на этом канале. Когда договоры будут готовы, дадите мне знать.
– Томас, это же самоубийство, ты губишь свои карьеру.
– Правда? Вы хотите сказать, что еще не использовали меня до конца?
– Томас… Ты не сможешь вечно от меня прятаться.
– Но попытаться-то я могу, адмирал. И я попытаюсь, черт возьми, – Томас, я тебя живьем зажарю… Черт!
Адмирал уже говорил сам с собой. Мак-Кленнона не было.
Бэкхарт изо всех сил швырнул через весь кабинет полупустую чашку кофе. Коричневые капли обрызгали стену и груду сообщений, которые скопились в кабинете, пока он переживал.
В дверь постучали.
– Войдите!
Появился майор Дамон.
– Мы засекли передатчик, сэр. Но без толку. Он подключил стандартную полевую рацию к автоматной будке, а сам звонил из другой.
– Я же тебе говорил, что мы имеем дело с профессионалами. Но у нас есть преимущество. Город небольшой, а ему надо охранять, кормить и поить трех пленников. Он сделает ошибку. Шторм может освободиться. Или мы его засечем. Продолжайте поиски.
Дамон удалился. Бэкхарт стер кофейные пятна и уселся в свое кресло. Он почувствовал себя лучше. Его отпустило – почти. В этот момент шансы неблагоприятного исхода казались ему ничтожными.
Он сделал некоторые элементарные подсчеты. Фора во времени перед сейнерами, если они одновременно пойдут к Верфям. Звездный Рубеж в восьми днях пути от Сломанных Крыльев наружу. Верфи находятся в другой стороне, ближе к Внутренним Мирам. Сколько времени понадобится сангарийскому курьеру, чтобы принести на Звездный Рубеж весть о судьбе Метрополии?
Никто не слыхал, чтобы на сангарийских кораблях была инстелная связь. Все сообщения передавались курьерами. Так докладывали его агенты. Так ему оставалось надеяться. Теперь все зависело только от скорости курьера и от упрямства рыбаков.
Адмирал улыбнулся. Если даже самый быстрый корабль покинул Метрополию сразу после атаки фон Драхова… У него не менее четырнадцати дней.
– Томас, ты не сможешь уходить от меня две недели. Только не в этом городе.
Однако уверенность вскоре уступила место сомнению. Несмотря на протесты адмирала, Верховное Командование отозвало космическую пехоту. Сомнения усиливались. На седьмой день ему позвонил начальник Генштаба лично. Бэкхарт больше не мог скрывать от него правду. Он прикрывал Мак-Кленнона, отказываясь называть имена.
Адмирал берег своих людей. Томас не был предателем. Он был жертвой своей профессии и сбоя в технической подготовке. Рано или поздно каждый агент попадал в такой кризис. Мак-Кленнон имел несчастье попасть в свой в исторически неподходящий момент.
Ох и покатятся головы в команде психотехников!
На одиннадцатый день Бэкхарт пришел к заключению, что первой покатится его голова. В голосе начальника Генштаба слышались интонации палача, который со вкусом оттачивает топор перед казнью.
– Войдите, майор! Вижу, вы собираетесь сообщить мне все то же?
