– Вон отсюда! – тихо, но ледяным голосом, так, что у самого заныли зубы, процедил он. – Сожгу!
Парни оглянулись на вожака.
Артём направил «дуло бластера» на него.
– Считаю до трёх! Раз…
Вожак переменился в лице, кивнул на ворочавшегося на полу подельника, друзья подхватили его под локти, поставили на ноги и повели к эскалатору. Через минуту компания исчезла, опустившись в метро.
– Ну ты грозен! – опомнился Эдуард.
Артём глянул на «бластер»: жёлтая искорка на его обрезе стала фиолетовой. Скорее всего, это означало, что заряд его кончился. Артём отстегнул «нарукавник», протянул спутнику.
– Разберись. – Повернулся к девушке, разглядывающей его и Эдика круглыми глазами, улыбнулся: – Извините за шум. Пришлось припугнуть.
Слёзы на щеках незнакомки уже высохли, она неуверенно улыбнулась в ответ. Не красавица, но и не дурнушка, милая, с полными губами и лучистыми серыми глазами. Ёкнуло сердце: девчонка чем-то напоминала Валентину.
– Вы… вы… я уже думала… на улицу не выбежишь, там летают эти… стервятники… охотятся за людьми. Но как вы здесь оказались?
– Я бы сначала спросил: как оказались вместе эти подонки, – проворчал Эдик. – Все нормальные люди сброшены в прошлое, почему эти остались? Может, упились вусмерть, и хроносдвиг их не взял? И как они вообще потом нашли друг друга? Или вместе пили?
– Не задавай много вопросов.
– Вы о чём? – изумлённо спросила девушка, переводя взгляд с одного на другого.
– Долго объяснять, – сказал Артём. – Как вас зовут?
– Дина.
– Меня Артём, его Эдик. Мы торопимся, надо закончить одно дело, да и уходить отсюда пора, охотники могли засечь выстрел, поэтому советую спрятаться в более надёжном месте.
– Я тут пряталась… недалеко торговый центр, я там… – Дина покраснела, – консервы брала. – Она оглянулась на эскалатор. – А можно я с вами пойду?
Артём встретил взгляд программиста, в котором сквозило сомнение.
– Мы не на прогулку идём.
– Я не помешаю, честное слово! Я сильная! Я и с ними бы… – Девушка замолчала, прикусив губу. – Я вам всё буду делать… только не оставляйте меня здесь!
Последние слова она произнесла шёпотом.
Артём решился.
– Хорошо, идёмте. Но предупреждаю…
– Ой, я буду слушаться! – просияла улыбкой Дина, бросаясь к Артёму и на миг обнимая его. Отодвинулась, выпрямилась, сжимая кулачки. – Приказывайте!
Артём засмеялся.
– Отставить, рядовой, мы не в казарме. Но вы видите, что творится вокруг, поэтому прошу подчиняться в экстремальных условиях по первому слову.
– Есть, командир!
– Вы где живёте? Жили?
– На Берсеневке… рядом с монастырём и «Октябрём».
– «Октябрь» – это что?
– Бывшая конфетная фабрика.
– Нам нужна воинская часть, она должна быть где-то рядом.
– Есть там какая-то часть, за высоченным забором, у них на крыше центрального здания целый лес антенн.
– Вот туда нам и надо, проведёте?
– Конечно, тут недалеко.
– Эх, сдох наш кулэмет, – разочарованно сказал Эдик, осматривающий «бластер». – Аккумулятор, наверно, разрядился.
Дина заинтересованно посмотрела на оружие чистильщиков воррихо. Она уже забыла об инциденте, что говорило о лёгкости характера и умении прощать.
– Откуда он у вас?
– Отобрали у охотников.
– Как?! Когда?!
– Потом расскажу. – Артём посмотрел на циферблат коммуникатора. – Двинулись, сейчас не время объясняться. Идём как разведчики на войне: малейшее движение в пределах видимости, малейший шелест, писк – замираем и прячемся! Договорились?
– Так точно, командир! – отрапортовала счастливая Дина, неумело отдавая честь.
Эдик промолчал. Верховенство спутника он признавал только в критических ситуациях.
* * *
До воинской части № 77125 они добрались только к вечеру.
На выходе из прозрачной галереи Патриаршего моста, соединявшего Пречистенскую и Берсеневскую набережные Москвы-реки, построенного после воссоздания храма Христа Спасителя, беглецы едва не угодили в облаву: охотники гнали по набережной давешнюю молодецкую стаю, которая приставала к Дине в метро. Каким образом эта гадская компания оказалась именно в том месте, куда стремился попасть Артём, так и осталось невыясненным.
Четвёрку преследовали трое охотников, высадившихся из вертолёта прямо напротив схода с моста. Но они были заняты делом, и это спасло команду Артёма, успевшего жестом уложить спутников на настил моста.
Двоих пацанов охотники убили напротив Театра эстрады, двое других, в том числе вожак, успели спрыгнуть в реку, но уцелели они или нет, Артём так и не узнал. Дождавшись, когда вертолёт заберёт киллеров, он скомандовал держаться за ним как привязанным, и троица рванула через набережную в проулок, который привёл их к проходной воинской части.
Но сначала они, услышав за спинами топот, свернули к большому четырёхэтажному зданию из красного кирпича, которое оказалось той самой фабрикой «Красный Октябрь», и укрылись в нём, ожидая появления охотников. Но страхи оказались ложными, топот принадлежал, очевидно, ещё одному неперемещённому горемыке, и на сердце отлегло. Сражаться с преследователями было нечем. Тем не менее Артём решил переждать какое-то время, дать всем успокоиться, и неожиданные посетители «Красного Октября» поднялись на второй этаж, в так называемый шоколадный цех, где с полчаса любовались фотографиями, развешанными на стенах и стендах зала: до перемещения людей в прошлое здесь разместилась выставка работ победителей конкурса World Press Photo Life.
Обгорелый труп солдата, плывущий лицом вверх по течению реки. Плачущие над трупами детей женщины. Сгоревший танк на улице города с полуразрушенными домами. Нищий на городской свалке. Развёрстая акулья пасть. Вертолёт, стреляющий по разбегавшейся толпе. Похоронная процессия. Сотня раненых в госпитале, лежащих кто на чём придётся. Дымящаяся атомная электростанция. Американские самолёты, бомбящие селение где-то в Сербии. Взрывающийся в воздухе, распадающийся на части космический корабль. Раненый – безрукий – ребёнок, с чёрными, на пол-лица, заполненными болью глазами. Женщина, читающая книгу на мусорном баке. Гей-парад в Париже. Лев, грызущий решётку клетки…
И ещё больше сотни подобных фотографий, от которых мурашки бегали по коже, и шевелились волосы на голове, и во рту появлялся кислый привкус крови.
– Жуть! – тихо сказала Дина, когда они прошли зал. – И это всё сделали мы?
– Нелюди это сделали! – буркнул Эдуард, продолжавший возиться с «бластером». – Я не имею в виду фотографов. Такова человеческая природа. Я уже не удивляюсь, что нас сбросили в прошлое. Мы того заслуживаем.
– Но ведь есть же хорошие люди? – наивно воскликнула девушка. – Вот вы, мои подруги… мама с папой… и ещё много других.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
