выглядеть как королева: его невеста или я?!
Спасибо маме, наряд мы с ней выбрали просто волшебный: золотого приглушенного цвета, оно как будто пульсировало изнутри, так интересно играл цвет на свету. Руки открытые, на плечах небольшие лямки, иначе платье под тяжестью бы падало, грудь подчеркнута, хотя этого я не терплю в нарядах, не люблю слишком демонстрировать и так выдающуюся часть фигуры, хотя сейчас, когда я везде уменьшилась, фигура стала выглядеть более соразмерно. К низу платье падало свободно, обтекало ноги при движении как тяжелая волна. Прическу мне сделали высокую с кудрями, смотрелось живо, но официально. На шее сверкало фамильное ожерелье, затмевая даже блеск наряда. Весь образ можно назвать «золотая статуя». Красивая и драгоценная. Я не могла насмотреться на себя в зеркале. Такой неотразимой я не была никогда, и чувствовала себя просто отлично.
Еще лучше себя почувствовала, когда зашла в бальный зал. Мне показалось, что я как звезда его осветила, все повернулись ко мне, все взгляды сошлись на мне, и, как ни странно, я даже не застеснялась, потому что знала, что мною либо восхищаются, либо завидуют. Мы с родителями пошли прямиком к хозяевам праздника, рассекая толпу, будто волну. Потом я увидела родителей Макса, его самого и ту самую виновницу торжества и еще больше успокоилась: да, она была очень элегантная в черном платье, облегающем ее стройную, я бы даже сказала худую фигуру, темные волосы в высокой строгой прическе и милая полуулыбка на лице с холодными голубыми глазами. Высокий, соответствующий жениху рост. Скукота. Хотя выражение ее взгляда резко изменилось, когда она посмотрела на меня: стало злым и колючим. На Макса я старалась не смотреть, поздоровалась с его родителями, особенно мне понравилась его мама, никогда не видела ее. Такая миловидная женщина примерно моего, то есть небольшого роста, особенно на фоне высокого мужа и сына, светлые волосы, ярко зеленые глаза, как и у Макса, в принципе это единственная схожая черта у матери и сына. В остальном Макс был вылитый отец: и ростом, и чертами лица, и немного вьющимися волосами, только отец был практически седой, рановато для его возраста. Интересно, Макс тоже рано поседеет? Хотя ему это пойдет, также, как и отцу.
Я посмотрела все-таки на Макса, наши взгляды, конечно, встретились, ноги мои отказались меня держать сразу же. Он был просто сногсшибательно красив в строгом костюме. Да и сам Макс смотрел на меня, как будто первый раз увидел, как будто прозрел после стольких лет слепоты. «Ну что ж, пусть посмотрит, теперь уже поздно что-то менять», – с грустью подумала я.
– Поздравляю Вас от нашей семьи, – мой папа обратился к Вердам.
– Желаю процветания Вашей семье, – присоединилась моя мама.
– Поздравляю, – сказала я, обратившись к невесте, мне почему-то хотелось поздравить именно ее, поддержать что ли, все-таки она войдет в новую семью и, надеюсь, будет счастлива.
– Спасибо, – скромно потупив глаза ответила девушка, но было ощущение, что она вовсе не такая скромная, как хочет показаться.
Когда мы отошли от хозяев бала, мне все еще казалось, что в мою спину направлен чей-то взгляд. Надеюсь, это Макс смотрит на меня и жалеет, что был так глуп и не разглядел раньше.
Потом был первый танец жениха и невесты, стоило признать, смотрелись они прекрасно, оба высокие, статные, стройные, темноволосые, как с картинки. Мне стало грустно от этих мыслей. Все-таки стало понятно, что вкус у Макса, видимо, именно такой. А вот у его отца, судя по его паре совсем другой, я была бы как раз в его вкусе. Одно только меня немного тешило: то, как смотрит отец Макса на его мать, и то, как новоиспеченный жених смотрит на невесту. В первой паре в глазах было тепло, во второй торжество победы что ли, непонятно, но было ощущение, что обоих распирает гордость от собственной важности.
Сначала кружила одна пара в центре зала, потом присоединилась и вторая, старшие Верды решили поддержать сына. Потом уже многие гости присоединились. Началось веселье, сразу три незнакомца поспешили меня пригласить, я выбрала самого симпатичного кареглазого блондина, полную противоположность Максу и с удовольствием пошла с ним танцевать.
Столько в жизни я еще, пожалуй, не танцевала, под конец вечера я просто не чувствовала ног. У меня не было отбоя от танцевальных партнеров, что на удивление злило Макса. Он, уже не скрываясь часто смотрел на меня с таким выражением лица, какого раньше я у него никогда не видела. Обычно беспристрастный, он выглядел просто взбешенным, при этом постоянно старался танцевать с невестой, думаю, у них ноги тоже к вечеру болели. И, главное, танцуя, Макс старался держаться ближе ко мне, их пара вечно чуть ли не толкала мою. Особенно часто меня приглашал тот симпатичный огневик со светлыми волосами. Его звали Сердж. Он смешил меня, рассказывая забавные истории о своих животных, оказался животноведом-профессионалом. Я смеялась подчеркнуто громко, позволяла более тесные объятия в танцах в попытке сильнее разозлить Макса, а он как будто в отместку сильнее прижимал невесту и шептал ей что-то на ушко. У нас получилось-таки не шуточное противостояние, хотя со стороны, надеюсь, не было ничего заметно. Помимо Серджа у меня в каждом углу бального зала было по поклоннику, видимо мой внешний вид и желание нравиться всем действительно привлекали парней, но уже к концу вечера меня тошнило от себя самой и хотелось сбежать от этих самых поклонников, у них скорее создалось ощущение, что я легко доступна. Так глупо я еще никогда себя не вела, не считая того момента, когда в любви признавалась. Хорошо, что родители уже давно уехали, а то мне было бы перед ними стыдно.
Был один интересный момент: когда я улизнула от всех и хотела подышать на балконе в одиночестве. Стало уже совсем невыносимо петлять между поклонниками. Удалось мне это с трудом. Я стояла, наслаждалась теплым летним вечером и думала о том, как я уже хочу домой, но при этом еще немного хочу полюбоваться на Макса. Я так давно его не видела, да и неизвестно, когда еще увижу. Скоро наши пути совсем разойдутся. Вдруг я услышала голоса и заметалась в поисках убежища, думала это поклонники на поиски отправились. Мне удалось спрятаться в тени виноградных побегов, радовало, что на балконе темно.
– Сын, я тебя снова не понимаю, зачем тебе эта девушка? – по голосу это был вроде старший Верд.
