я сколько смог вытащил его из-за плиты. Получилось буквально полметра — достаточно, чтобы развернуться, но не более. Я приложил шланг к стволу дробовика, так, чтобы и дульный срез смотрел туда же, куда била струя глаза, и быстро смотал их вместе оружейным ремнем, стараясь не дышать глубоко, поскольку голова уже начала кружиться. Закончив, я обернулся — адаптанту оставалось дойти до меня каких-то пару метров, он уже даже вытянул вперед руки, намереваясь дотянуться до меня.
— Прости, друг, сигарет нет. — хмыкнул я, поднимая импровизированный огнемет и вытягивая его как можно дальше от себя. — А вот прикурить дать могу!
И я нажал на спуск, сжигая последний патрон в магазине.
Дробь вылетела из ствола вместе с раскаленными пороховыми газами, и на конце шланга вспыхнуло пламя! Настоящий столб ревущего огня, как будто из огнемета времен вьенамской войны ударил в адаптанта и полностью скрыл в себе его фигуру, словно чучело Масеницы! Волна жара ударила во все стороны, обожгла мне лицо, кажется, даже волосы и брови затрещали! Я откинул голову как можно дальше назад, отгородился рукой и волосы на ней тоже моментально обуглились, а кожу начало жечь адским пламенем. Я громко выругался и попытался вытянуть дробовик, со ствола которого било пламя, еще подальше, перехватил его за приклад и едва удерживал в таком положении — очень уж его вниз клонило.
Черт, надо было винтовку брать, она длиннее! Хотя нет, было бы еще хуже — винтовку я бы уже уронил!
От фигуры адаптанта к потолку рванулось настоящее облако растаявшего и испарившегося льда, горячее, влажное... А самого адаптанта так и не было видно в бушующем пламени, только неясный силуэт, который будто бы и не пытался спастись, выбраться из огня, потушить его... Он вообще не обращал внимания на огонь, он продолжал идти ко мне! Вытянув вперед пылающие руки, которые сгорели уже на четверть длины, он, преодолевая ревущее пламя, все пытался добраться ими до меня, сжать их на моей шее, чтобы горели мы оба...
И, не дожидаясь, когда это произойдет, я активировал инвентарь, вытащил один из тех патронов, что еще не успел как следует изучить, превозмогая жар и боль, дотянулся до цевья, отвел его назад, вложил патрон в патронник, закрыл затвор и выстрелил.
Башка адаптанта разлетелась пылающими брызгами, словно выращенные на керосине арбуз, в который засунули петарду. Не дойдя до меня буквально двух шагов, адаптант запнулся одной ногой о другую и рухнул навзничь, продолжая гореть. Пламя лизнуло мои штаны, я отскочил в сторону и чуть не упал, когда газовый шланг, которого не хватало на такие маневры, натянулся. Пламя продолжало бить с его конца и я уже чувствовал не просто жар — я чувствовал, как нагревается мой дробовик, и скоро я просто не смогу его держать!
Уничтожен адаптант: холод, уровень 6. Получено 1200 единиц опыта.
— Йока! — крикнул я. — Йока, ты где?!
Азиатка заскочила в кухню буквально через мгновение — по ходу, не так уж и далеко она уходила.
— Найди газовый кран! — крикнул я, переводя пылающую струю подальше от нее. — Ну вентиль!
— Да поняла я!
Йока кинулась заглядывать за все здешние предметы интерьера и буквально через пятнадцать секунд бьющее из шланга пламя потухло. Облегченно выдохнув, я отбросил горячий дробовик и посмотрел на свои руки, на которых уже тоже начали возникать волдыри, совсем как у Кобры. В основном на внешней части, которой я прикрывался от жара, но и на ладонях тоже.
— Ой-ой! — Йока подошла и посмотрела тоже. — Больно?
— Не чувствую. — честно сказал я. — Горит да, а боли не чувствую.
— Как же ты теперь... Это же неделю заживать будет.
— Не. — я мотнул головой. — Есть идея.
Я открыл инвентарь, благо возникший на месте интерфейсной метки волдырь нисколько не помешал ее активации и нашел среди стимуляторов бустер регенерации. Двумя уцелевшими пальцами вытащил его на свет и осмотрел, пытаясь понять, как он работает. Голова, замутненная газом, плохо работала, пальцы работали еще хуже, поэтому ничего не добившись я протянул шприц Йоке:
— Разберись, как работает.
Йока, совсем как я, несколько секунд повертела стимулятор в руках, а потом из его торца внезапно выскочила тонкая игла. Азиатка подняла на меня глаза и недоверчиво спросила:
— Мне... вот прямо колоть?
— Нет, блин, поджечь и сделать свечку. — усмехнулся я. — Коли, конечно!
Йока нахмурилась, не оценив мою шутку, размахнулась и прямо через одежду воткнула иглу мне в плечо. Стимулятор тихонько зажужжал и щелкнул.
А потом наступил ад.
Глава 16
Сказать, что это было больно — ничего не сказать. Подобной боли, по-моему, я не испытывал еще никогда в жизни. Все ожоги как будто бы вспыхнули заново и на сей раз не просто от высокой температуры откуда-то снаружи, а словно на кожу разлили бензин и подожгли его! Пальцы скрючило от дикой боли, и даже изо рта от неожиданности вместо крика через сжатое болевым спазмом горло удалось выдавить только судорожный хрип.
И через секунду все кончилось. Все болевые ощущения исчезли, как будто их и не было никогда. И говоря «все», я имею в виду «буквально все». Даже те, что были до того момента, как бустер перетек в мое тело.
Я поднял руки и осмотрел их, вертя ладонями. Никаких ожогов, никаких волдырей, даже кожа не красная, а обычного своего цвета. Я для пробы сжал и разжал несколько раз пальцы, и еще раз убедился в том, что никаких болевых ощущений нет. Абсолютно здоровая кожа. Что ж, если бы не дикая боль при использовании, это было бы просто идеальное средство для заживления всяческих ран, никакие регенеративные пакеты были бы не нужны вовсе. «Дайте мне ящик этой дряни и я буду в порядке». Вполне возможно, что именно болевой синдром и должен быть для бустеров фактором, ограничивающим их применение, чтобы не борщили. К тому же там еще возможны какие-то негативные эффекты в будущем... Мутная тема, короче, если подумать.
Адаптанта сожгло до угольков. Руки и ноги твари обгорели на половину длины, а голова словно бы перестала существовать вовсе. Все, что осталось от некогда грозной твари — гигантское количество опыта, упавшего на мой личный счет, и синяя коробка, лежащая возле тела, которую я, конечно же, тут же подобрал. После этого отсоединил газовый шланг от дробовика и кинул
