— Какой отсюда вывод, студент? — наклонился к пыхтящему Вадиму преподаватель.
— Зомби нельзя пристукнуть? — иронично сказал Вадим — только вот простому бытовику эта информация, вроде бы и ни к чему…
— Зомби не чувствует боли, не знает усталости и жалости, и тут не поможет меч или булава — наставительно изрёк Игорь — Следующая Савельева.
Васька зажмурила глаза и побежала на площадку. Я чувствовала её страх и неуверенность, поэтому я сжала кулаки, надеясь на чудо. «Давай, Васёна! Ты наш последний шанс, не облажайся, подруга!» — мысленно наставляла я Ваську. Не думаю, что она чувствовала мои наставления, во всяком случае, она не предпринимала никаких действий для обороны от нежити, только бежала вперёд, тихонько подвывая при этом. Судя по тому, что подруженька пошла на второй круг своего забега по спортивной площадке, периодически перепрыгивая спортивные снаряды или переползая под ними, я решила, что останавливаться она не собирается. Угрозы Игоря, который бежал рядом с ней, становились всё страшнее.
— Зомби, Вася, зомби совсем рядом! Ещё немного, и он уцепит тебя за ногу. Давай, шевелись! — напутствовал её Игорь.
Васёнка бежала только шибче. Но уже молча. Через какое-то время она стала двигаться менее интенсивно, пока просто не упала на песок от изнеможения. Игорь казался чрезвычайно довольным, по крайней мере, на его лице мы заметили тень улыбки.
— Итак! От зомби тяжело спрятаться, поскольку он мало пользуется зрением, от него не залезть на дерево — он полезет за вами, да и убить мечом будет тяжеловато, зато от него можно будет убежать, поскольку функционирование его организма поддерживается волей колдуна, и все зомби не столь активны, как живые. Так что от него возможно убежать. Если сможете…
Зрители аплодировали лежащей Ваське, а мы снова повернулись и побежали вялой трусцой в сторону раздевалок. Наша тихая компания больше напоминала ссыльных крестьян, пешком направляющихся в Сибирь, нежели колдунов из Школы Магических Искусств. Профессор Собигор догнал нас уже возле самого выхода.
— Вы все просто молодцы, ребята! Для первого раза совсем неплохо. А ещё зомби можно убить, просто разрушив тело, к примеру, просто его сжечь. Это я вам для информации сейчас говорю. Кстати, Вася, за сегодняшнее занятие я ставлю тебе оценку «отлично»!
— Разве мы не отбывали наказание? — позволила себе удивиться я.
— Одно другому не мешает! — заверил нас Игорь, счастливо нам улыбнувшись.
Мы просто кивнули и побрели дальше. Уже когда мы практически переоделись, Васька не выдержала:
—… то есть я могла бы сжечь этого проклятого зомби, а не разыгрывать из себя кенийского бегуна на длинные дистанции? Игорь так запугивал меня, что я всерьёз думала, что зомби меня может запросто догнать! И это только начало учёбы! Что же будет дальше? Он припрёт вурдалака в класс и натравит на нас?
Вася возмущалась вполне активно, и я её прекрасно понимала — прессинг был тот ещё. У самой только-только поджилки трястись перестали.
— Это будет возможно, но только если наше занятие будет проходить ночью — сказала Карина, открывая дверь и доброжелательно улыбнулась при этом — здорово было сегодня, правда? Я и не знала, что ты уже умеешь пользоваться магией огня, Вася. Она очень капризна и нестабильна. Обычно начинают с магии земли — она более устойчива и легка для новичка.
— А ты была уверена, что сможешь поступить на факультет некромантии, не так ли? — задала я давно мучащий меня вопрос — как ты вообще это поняла? То, что ты некромант?
Васька так и замерла, не успев надеть брюки — до того ей показался важным ответ Карины. Сама же наша соседка пожала плечами и сказала, как само собой разумеющееся:
— Даже и не помню. Отец у меня раньше был некромант, так что мой дар просто передался по наследству, я думаю. У матери особого дара нет, разве что в пределах бытовых заклинаний. А обнаружился мой дар, когда мне было лет пять, наверное — сосед пришёл однажды к нам в дом, и увидел, как я играю с мёртвым щенком. Я очень любила его и не хотела мириться с тем, что он умер. Тогда-то и проявился мой дар. Я просто поддерживала жизнь, сама не понимая этого. А родители и вовсе не обращали внимание. Я помню, отец был очень горд тому, что я стану некромантом — у меня есть двое братьев, но они люди. Да и мать на могиле даже листа не перевернёт…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Постой… ты говорила, что раньше твой отец был некромантом. Как это понимать? — испугалась я — разве дар можно потерять или растратить?
— Ну что ты… — невесело ухмыльнулась Карина — это часть тебя! С этим рождаются и из-за этого умирают! Вы уже знаете, что мой дядя был сожжён на костре из-за обвинения в использовании Тёмных знаний. Отца тоже обвиняли в том, что он был евгенистом, но доказать не могли, поскольку другие его дети были людьми, а не магами. Так что ему просто запечатали магию, вот и всё! Только нас всё равно сторонятся…
— Мы заметили… только нас это нимало не смущает — призналась Вася — да нам и самим не то, чтобы особенно повезло с родителями. Марусиных никто никогда не видел, да и на моих бы я тоже не смотрела.
Я согласна покивала головой, присоединяясь к мнению, что Карина видит проблемы там, где их нет.
— Повезло папаше твоему — хмуро прокомментировала Васька — могли и вовсе засудить… дело это нехитрое…
— Повезло! — тихо повторила Карина, она смотрела на своих подруг и не знала, как объяснить им, что это значит — остаться инвалидом, и каждый день видеть, как кто-то другой черпает из колодца, который называется «Дар»!
В то время, как тебе самому малейшее прикосновение к магическим потокам способно причинить нестерпимую боль. Карина никогда не осуждала отца за то, что он всегда немного сторонился её, не выказывая привязанности или сочувствия. Ему просто было больно смотреть на то, как другие используют свою магию. Но она не отец! И её не могли сломать косые взгляды соседей и насмешки других детей. А теперь это и вовсе не важно — она познакомилась с ведьмами, которым абсолютно всё равно, что её дядя был основоположником теории евгенизма, и именно из-за него погибло так много носителей дара и простых людей…
Глава 26
Глава 26
Мы вышли из стадиона, и к нам подбежало несколько студентов, которые раньше были свидетелями нашего позора.
— А вы молодцы, девчонки! — сказал один из парней, весело улыбаясь при этом — Вот уж никогда бы не подумал, что скажу это, но… из женщин тоже могут быть боевики хоть куда! Я Живко, а это мой друг Ероха, мы вместе ехали ещё от самого Любеча, в дороге же и задружились крепко, да и поступили в Школу тоже вместе. А сейчас мы студенты профессора Славиной.
Ребята обступили нас и, гомоня и перебивая друг друга, стали рассказывать о том, с каким скепсисом они встретили моё появление на «боевом» факультете, и о том, как они счастливы увидеть, что ошибались в своих предположениях относительно моих способностей и далее по списку. Мы же с Васей переглянулись между собой.
— Даже не представляю себе, что могло бы связать более непохожих парней! — украдкой шепнула Васька мне на ухо в тот момент, когда ребята рассказывали, как их обвела вокруг пальца русалка на вступительных экзаменах.
Я понимала, о чём сейчас говорит дорогая подружка — более непохожих людей вряд ли можно было найти. Живко был высокого роста, с тёмно-русой шевелюрой, по-модному перехваченной медным обручем. Мог похвастаться широкой улыбкой и всяческой обходительностью. Именно он и предпочитал поддерживать беседу, пока Ероха задумчиво улыбался и смотрел вдаль. Вышеречённый друг и соратник Живко был весьма коренаст, имел светлые, почти белые волосы, выгоревшие на солнце и загорелое лицо, а руки мозолистые руки с криво обрезанными ногтями выдавали в нём потомственного крестьянина.
—… так вот, русалка та кричит: «Спасите, мол, утопну я»! Ероха испугался, и как сиганёт в воду! Девицу ж спасать решил. Она только того и ждёт! Обвила ероя своего, и ну ему в ухо нашёптывать, мол, к обряду Семаргла теперь он должен с ней пойти! А этот дурень и рад стараться, только головой кивает и мычит — рассказывал все сердечные тайны друга Живко — чуть до смерти не уходила парня. А я бы вот ей-ей помог Ерохе на берег выбраться, да скрутило меня… на ногах стоять не мог…
