Гален заметил, что прошло уже несколько часов с тех пор, как он покинул номер Олвина, и пожалел о том, столько времени потратил впустую. Он должен выполнить задание как можно быстрее. Не останавливаясь, Гален связался с камерами службы безопасности станции и зондами магов, бегло просмотрел передаваемые ими изображения. Он искал тех, кого мог использовать в своих целях. Привычная работа успокаивающе действовала на него.
Гален подключился к одному из размещенных им сегодня зондов, к тому, который он посадил на Майкла Гарибальди. Майкл входил в устроенный в этом году на станции секретный командный военный центр. Именно там члены собранного Джоном Шериданом союза планировали свои операции против Теней. Одну из стен ярко освещенной комнаты полностью занимала огромная карта галактики. На других располагались экраны, на которых отображалась информация об атаках врага и нанесенном ущербе. За потоком информации следило несколько человек. В центре комнаты стоял большой круглый стол, подсвеченный изнутри. За столом одиноко сидел Джон Шеридан, положив руки на стол и опустив на них подбородок.
Майкл подошел к нему.
– Эй, ты вообще забыл о существовании такого понятия, как перерыв? Я слыхал, что это здорово восстанавливает силы.
Джон поднял на него глаза. Было уже пять утра, и бессонная ночь оставила явные следы на его лице, да и с волосами было не все в порядке: прядь песочного цвета свисала под странным углом.
– Что? Я все пытаюсь разобраться в этих атаках Теней. Мы должны разгадать их планы.
Джон повернулся к экрану, располагавшемуся на стене позади него. На этом экране, служившем тактическим дисплеем, отображались все системы, подвергшиеся атакам Теней. Гален заметил, что информация была неполной: более трети подобных случаев были упущены. Из-за того, что Джон не обладал полной информацией, ему было еще сложнее увидеть рисунок нанесенных ударов и разгадать планы Теней.
– Они наносили удары по целям, не обладавшим ни стратегической ценностью, ни важными ресурсами. Все цели, кажется, выбраны наобум. В этом вся загвоздка. Если мы не можем разгадать стратегию Теней, вычислить, где они нанесут удар в следующий раз, где намереваются уничтожить все живое, то как мы можем их остановить?
– Нас уже побили более десяти раз.
Джон повернулся к нему спиной:
– Если придется, мы выдержим еще столько же.
Майкл примирительно поднял руку:
– Не дергайся, я буду там вместе с тобой. Я всего лишь предлагаю поужинать, нормально выспаться, а потом мы позовем Деленн, Г'Кара и вместе попытаемся подумать на свежую голову.
Джон потряс головой:
– Ты прав. Я до того дошел, что совсем чувство времени потерял.
– Уже ночь, и для ужина с Деленн слишком поздно. А теперь выметайся отсюда.
Джон встал:
– Ты ничего не слышал о Стивене?
– Пару раз видел его. И все. Он перестал пользоваться кредиткой. Явно пока не желает, чтобы его нашли.
Джон побрел к двери:
– Может быть, завтра.
Они говорили о докторе Стивене Франклине – главном медике Вавилона 5. Гален поискал его и обнаружил доктора бродящим по мелкому стихийному рынку в Трущобах. В том секторе маги оставили множество зондов. Пристрастившийся к стимуляторам из-за перегрузок на работе, Стивен оставил службу, чтобы попытаться избавиться от своей привычки и разобраться в себе: понять, кем он был на самом деле. Он сказал Майклу, что намеревается бродяжничать и искать – в духовном плане – самого себя. Сказал, что люди поступают так в случае, когда чувствуют, что потеряли себя. Он будет бродить до тех пор, пока, наконец, не найдет самого себя. Галену эта идея Стивена показалась странной потому, что сам он бродил ради абсолютно противоположной цели.
Он просмотрел изображения с других зондов, в поисках нового ворлонца, прилетевшего на Вавилон 5 вместо Коша. Он заявил, что его тоже зовут Кош и делал вид, будто он – настоящий Кош, будто никто никогда не убивал первого посла Ворлона. Джон, старшие офицеры станции и, конечно же, Морден, знали правду, но остальных, казалось, удалось обмануть. Ворлонцам хотелось, чтобы их считали непобедимыми.
Лже-Коша нигде не было видно.
Зонд, посаженный на атташе посла Моллари – Вира, передал изображение номера центаврианского министра Вирини, недавно прибывшего с визитом на станцию. Вир стоял там вместе со своим начальником. Лондо уверял министра, что все проблемы, возникшие между ним и лордом Рифой, вскоре будут улажены. Он только не сказал, как это будет сделано. Лондо планировал убийство лорда Рифы.
Гален завернул за угол, оказался в другом коридоре и, будто в конце длинного тоннеля, увидел идущего ему навстречу Джона Шеридана. В свете потолочных ламп его песочного цвета волосы казались блестящими. Галену померещилось, будто Джон принадлежал невообразимо далекой реальности, Вселенной света, в то время как он, Гален, жил, окутанный тьмой. Джон опустил голову, и шел, слегка размахивая на ходу руками, создавалось впечатление, будто он разговаривает сам с собой. Гален внимательно рассматривал человека, от которого столько зависело. Проходя мимо него, Джон произнес:
– Иди ко мне.
Голос прозвучал очень тихо, еле слышно, но в нем чувствовалась странная сила. Галену этот голос показался знакомым.
Повернулся к Джону:
– Вы что-то сказали?
Джон остановился, поднял глаза. Он явно удивился, обнаружив, что в такой час оказался не единственным человеком в этом коридоре.
– Что?
– Простите. Мне послышалось, будто вы что-то сказали.
Джон улыбнулся. Он уже успел причесаться и принять душ, но морщины вокруг его глаз по-прежнему были заметны.
– Вероятно, я разговаривал сам с собой. Со мной такое случается. Особенно в такие дни, – он протянул руку. – Капитан Джон Шеридан, командир Вавилона 5.
Если внешний вид Галена и пришелся ему не по вкусу, он не подал виду.
– Гай Филлипс. Я только что прибыл сюда, – Гален просканировал Джона.
– Надеюсь, вам у нас понравится.
– Благодарю вас, – сканеры не показывали ничего необычного.
Джон кивнул и продолжил свой путь по коридору. Он явно был слишком занят и измотан, но Гален почувствовал исходящую от него юношескую энергию и еще одно, странное, но явно привлекательное качество – отчасти уверенность, отчасти страсть, чего не замечал ранее, изучая капитана с помощью зондов. Неудивительно, что столько людей шли за ним.
Но что именно услышал Гален? Он узнал голос, поскольку много раз слышал его, наблюдая за жизнью Вавилона 5. Голос Коша, первого посла Ворлона на станции, убитого четыре месяца назад. Как такое могло быть?
Когда Кош был жив, он прикоснулся к разуму Джона по крайней мере однажды. Ворлонцы отличались умением внушать сны и образы. После смерти Коша Джон оказался замешанным в нескольких странных происшествиях, и это могло свидетельствовать о том, что какая-то связь между ним и ворлонцем сохранилась. Правда, Гален считал, что Кош, умирая, оставил Джону просто свой ментальный отпечаток.
Очевидно, он оставил нечто намного большее. Гален читал древние легенды о ворлонцах, где говорилось, что ворлонцы умеют путешествовать в телах других. Гален никогда не верил в это. Но что если Кош каким-то образом продолжал жить внутри Джона? Что если Кош пытался поговорить с Галеном? Ворлонцы всегда презирали магов и не доверяли им. Чего этот ворлонец от него хотел? Возможно, Кош хотел убить его, завершить уничтожение его ордена, начатое Тенями.
Гален вдруг увидел перед собой Г'Лил. Она стояла чуть дальше по коридору и наблюдала за ним. Подошла, двигая плечами в такт шагам. Чтобы она ни сказала, ему не хотелось слушать это.
– Вернись в номер, – белый шрам на переносице ярко выделялся на фоне золотистой кожи. – Олвин сожалеет о том, что наговорил.
– Я чувствовал, что его надо предупредить. Я сделал это.
– Мы должны работать вместе. Как можно быстрее выяснить все, что в наших силах, о готовящемся ударе. Потом мы сможем разделиться. Уверяю, Олвин не доставит тебе ни малейших хлопот. Он во многом похож на ребенка. Он прислушивается ко мне.
– Он должен контролировать свой нрав.
– Как ты – свой.
– Нет, не как я.
Он знал, чего следует ждать от Олвина, знал, что Олвин не собирается причинить ему ни малейшего вреда, но, тем не менее, позволил Олвину вывести себя из равновесия.
Быстрее всего избавиться от Олвина можно было одним способом – сотрудничать с ним в некоторых делах. В один прекрасный день Гален сможет заявить, что удар по Регуле неминуем, или еще что-нибудь, что заставит Олвина немедленно улететь. А до тех пор ему придется укрываться за стенами упражнений, заставлять себя относится к словам Олвина не более, чем с легким любопытством.
– Твой наставник, Элрик. Он мертв, не так ли?
