Скинула с себя простынь и спустила ноги с постели. Голова еще немного кружилась, но уже чувствовала себя значительно лучше. Поморщившись, вытащила из своей вены иглу и встала с кровати. На вешалке в шкафу обнаружила белый халат. Есть свои плюсы от нахождения в таких палатах, как у меня. Наспех накинула его на себя и открыла дверь. Выйдя в коридор, обнаружила сидящего рядом охранника, пьющего кофе из бумажного стаканчика.
— Вам нельзя покидать палату, — вставая на ноги и растерянно смотря на меня, проговорил он.
— Я в туалет, — смущенно проговорила я.
— Так у вас там есть индивидуальный, — не понимая, смотрел на меня мой страж.
— Он не работает. Я быстро, — не давая ему опомниться, поспешила к лестнице.
Пройдя быстрым шагом по коридору, стала искать, где находится реанимация. Миновав множество указателей и вывесок, плутала в больничных коридорах, пока не решила, что стоит все же спросить у медперсонала. Как раз навстречу спешила молоденькая девушка, неся в руках какие-то документы.
— Подскажите, пожалуйста, где здесь реанимация? — спросила я ее.
На третьем этаже, но туда не пускают. Вернитесь в свою палату, пожалуйста, — ответила она мне.
— Да-да, конечно, — заверила я ее.
Она вежливо кивнула и пошла дальше. Я, постояв пару секунд, убедившись, что она скрылась за углом, поспешила снова к лестнице. Оказавшись на нужном этаже и жалея, что не воспользовалась лифтом, направилась к двери, над которой висела табличка “Реанимация”.
Открыв дверь, очутилась в коридоре с множеством палат. Как мне теперь найти нужную? Решив рискнуть и войти в ближайшую, взялась за ручку и потянула себя. Дверь открылась легко. Войдя в нее, поняла, что она пустая. Выйдя из нее, пошла к другой двери. Отворив ее, вошла. Горел тусклый свет. На кровати лежал человек, увешанный разными трубками. Подойдя ближе, мое сердце замерло. Я не ошиблась. Это Кирилл. Все такой же бледный, и не похожий на самого себя. Подошла еще ближе и стала вглядываться в родные черты лица. Его грудная клетка ровно поднималась опускалась. Он подключен к искусственной вентиляции легких. Я не совсем была готова такое увидеть. В голове стало не хорошо, и я ухватилось за кровать, на которой лежал Кирилл. Удержавшись, быстро заморгала, стараясь прийти в чувство. Мне таких трудов стоило, чтобы сюда пробраться незамеченной, что просто не время терять сознание.
Осторожно взяла руку Кирилла в свою и сжала ее.
— Кирилл, — негромко произнесла я. — Любимый, услышь меня пожалуйста. Ты не можешь так просто уйти. Ты нам всем очень нужен, — мое горло перехватило, и голос осип, но продолжала: — Я не смогу без тебя. Я так тебя люблю. Не бросай меня одну. Я не вынесу этого, — слезы горячими струйками потекли по моему лицу, капая на наши переплетенные пальцы.
Позади меня открылась дверь, и послышались приближающиеся шаги людей. Но я продолжала плакать и пыталась словами достучаться до сознания Кирилла, который все так же продолжал находиться без сознания.
— Вам нельзя здесь находится, — обратился ко мне женский голос. — Вы делаете только хуже. Идемте с нами, — сильные руки потянули меня на выход. Не в силах сопротивляться, посмотрела еще раз на Кирилла и пошла следом за медперсоналом.
— О чем ты думала, отправляясь в реанимацию? — с укором смотрел на меня незнакомый мужчина. — Ты понимаешь, что можешь сделать только хуже?
— Кто вы? — спросила я мужчину в возрасте.
— Я отец того оболтуса, что так беспечно лежит этажом выше, — ответил он мне.
— Простите, я не хотела навредить. Меня зовут Дина.
— Да знаю, как зовут мою будущую невестку. Ты ведешь себя по-детски, хотя сама носишь ребенка. Взываю к твоему разуму! Возьми себя в руки!
— Хорошо, — всхлипнула я.
Он подошел ко мне и присел рядом.
— Лучшие врачи сейчас борются за жизнь моего сына. А ты должна заботится о моем внуке или внучке. Договорились? — беря меня за руку и сжимая мою ладонь в своих сухих ладонях.
Не смогла ему ответить, а лишь быстро кивнула.
— Не думал, что познакомлюсь с тобой при таких обстоятельствах, но уже ничего не поделаешь. Я распорядился, чтобы тебя больше не выпускали из этой палаты. Уверен, что ты снова попытаешься прорваться к Кириллу. Так что ты пока побудешь под замком. Не обижайся, но так будет лучше. Набирайся сил, ты нам нужна здоровая, — попрощавшись со мной, вышел из палаты.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Дни взаперти тянулись бесконечно. Подолгу старалась спать. Ради ребенка беспрекословно следовала всем рекомендациям врачей, но подавленное состоянии не оставляло меня ни на минуту. Прошло уже два дня, но состояние Кирилла не менялось. Дурные мысли посещали меня все чаще. Неизвестность и беспомощность не давала покоя. Несколько раз ко мне приходили Нана, беспокоясь о моем здоровье. Проводила со мной несколько часов, отвлекая рассказами на нейтральные темы. Несколько раз приходил Евгений, справляясь о моем здоровье, проводя со мной всего по нескольку минут и интересуясь о моих желаниях в бытовом плане. Но на данный момент моим самым главным желанием было выздоровление Кирилла и остальное отходило на дальний план.
Погрузившись глубоко в свои мысли, не заметила, как ко мне в палату вошел отец Кирилла.
— Здравствуй Дина, как твое самочувствие? — спросил он, усаживаясь на стул.
— Здравствуйте, чувствую себя уже значительно лучше, спасибо, — ответила ему.
— Рад слышать, милая, — опуская голову и не зная, как продолжить дальше разговор. В душе закралось нехорошее предчувствие.
— Что с Кириллом? Скажите, пожалуйста…, — встала я с кровати напротив него.
Вздохнув, после долгой паузы он произнес:
— Сегодня ему резко стало хуже. Врачи говорят, что в такой ситуации нужно готовиться к худшему, девочка, — потирая заметно осунувшееся лицо.
От этих слов мне стало дурно, и не могла осмыслить произнесенные им слова. Нет. Он не может. Так не должно быть.
— Боже, нет, — только смогла вымолвить я.
— Я пришел к тебе за тем, чтобы проводить тебя к нему. Подумал, что ты захочешь с ним попрощаться.
Ноги перестали меня держать, и я опустилась на край кровати. Слез не было, а присутствовало только какое-то оцепенение во всем теле.
— Девочка, если тебе плохо, я могу позвать врача, — с тревогой спросил Павел Эдуардович.
— Не нужно врача. Идемте к нему, — решительно встала и поспешила к двери.
Минуя длинный коридор и лестницу, нерешительно остановилась возле той самой палаты, в которую я пробралась два дня назад. Меня охватил страх. Взялась за дверную ручку и попыталась собраться с духом, чтобы открыть эту чертову дверь. Был жуткий страх от того, что я сейчас увижу Кирилла в последний раз. Увижу моего любимого мужчину, который уходит от меня навсегда, и уже никогда не вернется.
— Дочка, я подожду тебя за дверью. Иди, и проведите эти последние минуты с вместе. Он так тебя любил… — сказал за моей спиной отец Кирилла.
В носу защипало, и горло перехватил спазм, не давая вымолвить ни слова. Толкнула тяжелую дверь и вошла в светлое помещение.
На кровати, все так же увешанный множеством трубок, лежал мой любимый и самый родной человек, которого мне предстояло отпустить туда, откуда уже не возвращаются.
Беззвучно подошла к кровати. Рядом стоящие приборы издавали монотонные звуки. Обратила внимание на то, что пульс и сердцебиение на мониторе экрана были слабыми. Поверх белой простыни лежала рука, бледного цвета. Положила свою ладонь на нее и почувствовала, какая она холодная. Схватила его пальцы и стала осторожно растирать, пытаясь ее согреть. Понимая, что это не поможет, стала плакать от безысходности и бессилия.
Всхлипывая провела рукой по прохладному лицу Кирилла.
— Кирилл. Кирилл пожалуйста не уходи. Я не могу без тебя, — стирая свои слезы со щеки.
— Как ты можешь бросить меня с нашими детьми? Мы тебя очень любим, вернись к нам, — потрясла его руку.
— Так не может закончится, это неправильно. Нелепо. Ты мне обещал, что будет все хорошо. Зачем ты меня спас? Зачем мне теперь эта жизнь без тебя? — почти прокричала я в отчаянии.
