как черт, — стону я, выходя из нее. Я целую ее грудь, затем отталкиваюсь от нее.
Взглянув вниз, я вижу красный оттенок крови, покрывающий мой член. Прижавшись к Тиане, я встречаюсь с ней взглядом и говорю:
— Спасибо, что истекала кровью на моем члене, bella. Я буду дорожить твоей девственностью.
Ее глаза расширяются, и я ошибочно принимаю ее реакцию за застенчивость, но затем она резко принимает сидячее положение и хватает меня за предплечье.
— Ты поранился!
Я смотрю на порез, покрытый коркой крови, и пожимаю плечами.
— Ничего страшного, bella.
— Ничего, ага, — бормочет она, слезая с кровати. Я успеваю хорошенько рассмотреть ее сексуальную попку, прежде чем она бросается в ванную.
Мило.
Встав, я присоединяюсь к ней, и пока она смачивает салфетку для лица, открываю краны в душе. Она придвигается ближе и как можно нежнее пытается стереть кровь. Я почти говорю ей, чтобы она не волновалась, но передумываю, потому что мне нравится, как она суетится вокруг меня.
Глядя на нее сверху вниз, я восхищаюсь ее безупречной красотой и влюбляюсь в нее сильнее. Мой взгляд скользит по ее обнаженному телу, упиваясь видом ее упругих грудей, мягкого живота и идеальной ложбинки между ног.
Схватив ее за тонкую руку, я затаскиваю ее в душ и прижимаю спиной к кафелю. Глаза Тианы обращаются к моему лицу.
— Я еще не закончила промывать твою рану.
Я прижимаю ее тело к своему и наклоняюсь так, что между нашими лицами остается всего дюйм. Мой голос низкий и глубокий, когда я говорю:
— Забудь о порезе. Я хочу восхищаться каждым дюймом твоего чертовски сексуального тела.
Ее взгляд скользит по моему лицу.
— Ты считаешь меня сексуальной?
— Именно, — напеваю я, наклоняясь ближе. Я провожу руками по ее груди и спускаюсь к узкой талии, а затем снова поднимаюсь вверх. — Господи, bella. Надеюсь, ты хорошо выспалась, пока меня не было, потому что я собираюсь трахать тебя до потери сознания.
Захватывающая дух улыбка расплывается на ее лице.
— Мне нравится, что я так на тебя влияю. — Она кладет ладони мне на грудь и начинает исследовать мое тело.
На ее лице мелькает нервозность, когда она добирается до моего полутвердого члена. Ее глаза встречаются с моими, а затем снова опускаются на область таза, после чего ее пальцы обхватывают мой член.
Тиана зачарованно смотрит на мой член, медленно поглаживая его, и когда я становлюсь твердым в ее руке, она говорит:
— Ты ощущаешься как бархат, натянутый на сталь. — Ее взгляд снова устремляется к моему лицу. — Это нормально, что я прикасаюсь к тебе?
— Немного поздновато спрашивать, тебе не кажется? — Поддразниваю я.
Прежде чем она успевает отстраниться, я накрываю ее руку своей.
— Не смей останавливаться. Ты закончишь то, что начала, bella. — Я крепко сжимаю ее руку, затем приказываю: — Обхвати меня крепче и гладь быстрее.
Другая ее рука ложится на мой бок, и она выполняет указание, как профессионал.
— Да, детка, — стону я. — Проведи большим пальцем по головке. — Мое тело содрогается от удовольствия. — Да, вот так. — Я перемещаю ее руку со своего бедра к заднице. — Вонзи ногти в мою кожу. — Наше дыхание учащается, когда я начинаю толкаться в ее кулак. Она крепко сжимает мою ягодицу и, наклонившись вперед, сосет и покусывает мой сосок.
— Cazzo, — шиплю я, толкаясь быстрее. — Я близко. Сжимай сильнее. Мне нравится грубость.
Она, блять, душит мой член, и с властным взглядом в глазах говорит:
— Кончи на меня, любовь моя.
Никогда еще приказ не звучал так горячо. С ворчанием я толкаюсь в ее кулак. Я не свожу с нее глаз, когда моя разрядка полосует ее руку и живот.
— Ты чертовски идеальна, Тиана, — говорю я, прежде чем завладеть ее ртом в благодарном поцелуе.
Не знаю, чем я заслужил ее, но я буду дорожить ею вечно.
Глава 26
Тиана
Нет слов, чтобы описать, как я счастлива, и у меня нет ни малейших сомнений в том, что я нравлюсь Армани.
Мы заснули только ранним утром и проснулись как раз к обеду.
Я не могу перестать смотреть на него или улыбаться, когда готовлю для него pollo alla cacciatora.
Он сидит за кухонным столом, наблюдая, как я работаю.
— Знакомый запах.
— Мама научила меня готовить твое любимое блюдо, — признаюсь я с лукавой усмешкой.
— Хм. — Встав, он встает у меня за спиной и обнимает меня. — Она была здесь каждый день?
— Да. Они помогли мне сделать покупки и показали Венецию. Мне было с ними очень весело.
Мама сказала, что увидела идеальное платье для меня и принесет его на примерку. С ума сойти, как быстро все происходит. Через два дня я выхожу замуж за Армани.
— Рад это слышать, — говорит он.
Он целует меня в шею, и моя грудь наполняется теплом.
— Мое сердце сейчас разорвется, — признаюсь я, оставляя еду тушиться на плите. Я поворачиваюсь в его объятиях лицом к нему. — Никогда не думала, что буду так счастлива.
Губы Армани растягиваются в нежной улыбке.
— Хотел бы я изменить твое прошлое. — Увидев вопрос на моем лице, он поясняет: — Миша рассказал мне все о вашем пребывании в детском доме.
— О. — Я морщу нос. — Это больше не имеет значения. Это было так давно.
— И все же я хочу, чтобы ты знала, что я здесь, если тебе когда-нибудь понадобится поговорить об этом.
Я приподнимаюсь на цыпочки и быстро целую его.
— Спасибо, Армани.
Его телефон начинает звонить, и, достав его из кармана, он снова садится за стол.
— Это Миша. Я включу громкую связь, чтобы ты могла поздороваться.
Армани отвечает:
— Привет, брат.
— Ты крутой ублюдок. Слышал, тебя прозвали Жнецом. Очевидно, половина Италии обосралась и заплатила. Ты действительно отрубил Сибилии руку? Жестокий человек.
Господи.
Часть меня хочет знать, что делает Армани в качестве силовика, но потом я думаю, что предпочла бы этого не знать.
— Тиана слушает, — огрызается Армани. — Поздоровайся со своей сестрой, придурок.
— Черт, извини, Тиана, — хихикает Миша. — Ты слышала, каким классным был твой мужчина?
— Ты только что рассказал мне, — отвечаю я. — Пока не забыла, тебе нужно быть здесь первым делом в субботу утром. Не опаздывай.
— Я бы ни за что на свете не пропустил твой особенный день, — отвечает Миша. — Ну что, Армани, ты действительно получил повышение?
Армани усмехается.
— Похоже, ты знаешь больше, чем я.
— Я слышал, ты должен отчитаться перед Франко. — Миша на мгновение замолкает, потом говорит: — Алек здесь. Ты на громкой связи.
— Спасибо, брат, —
