Роберта с волнением вспомнила проделки, которые она вместе с сокурсницами устраивала ползучим, как они называли простых студентов. Они считали себя властительницами воздуха, невестами вечных Господств, держательницами универсального Знания… Заблуждения юности.
Роберта пересекла почетный двор, взобралась по лестнице «Е» на второй этаж и направилась прямо к стойке приема в школу практических занятий, прятавшуюся в самой древней части здания. По стенам коридоров тянулись зарешеченные полки с книгами, закрытые на ключ, словно хранитель опасался их бегства.
В этой школе можно было столкнуться с учеными мужами, чьи помыслы занимала какая-нибудь недавно обнаруженная руина, ставившая под сомнение точное расположение исчезнувшей столицы. Несколько человек рассуждали о смысле того или иного слога, использованного во время праздника Северного Медведя. Кто-то вещал, что Колумб был мошенником, но подобные утверждения уже давно утеряли свою новизну.
Проходя мимо класса, дверь которого была, открыта, Роберта заметила преподавателя, который, яростно кроша мел об огромную черную доску, переписывал фрагмент из Книги Мертвых. Студенты в могильном безмолвии перерисовывали иероглифы в свои тетради.
Колдунья толкнула дверь библиотеки. В глубине, за грудой книг, виднелся какой-то молодой человек. Библиограф увлеченно штамповал новые поступления. Роберта не заметила хранителя. И ладно. Все равно на нее никто не обращал внимания.
Она протянула руку направо, нащупала выключатель и нажала на него. Потом двинулась по коридору, который заканчивался, как говорила дирекция, замурованной дверью. Убедившись, что за ней никто не следит, она потянула ее на себя. Послышался щелчок электрозамка, и дверь открылась.
Роберта не была в Колледже колдуний уже два года, со времени последнего вечера выпускников ее курса. Ничего не изменилось. Тот же коридор, украшенный книгами в переплетах, тот же запах вощеного дерева… Эту особую древесину использовали для сборки полок Ада муниципальной библиотеки.
Воспоминания о бессонных ночах во время учебы, о фантастических открытиях, об ожидании результатов, о волнении, которое охватывало Роберту, когда она входила в аудитории, нахлынули на нее.
Роберта двинулась дальше по коридору, поднялась по винтовой лестнице, миновала площадку, спустилась на пол этажа, пересекла коридор Небесных Карт. И остановилась перед залом мэтра Альберта, пустого, как и весь колледж в это время года. Котлы, колбы, реторты, пробирки чинно ждали на столах, покрытых белой керамической плиткой.
Роберта добралась до амфитеатра колледжа.
Ротонда была построена по образцу древних анатомических театров. Три ряда сидений образовывали тройную спираль от свода до пола. Дневной свет падал из окна в вершине купола с высоты двадцати метров. Краска на потолке растрескалась. На ней виднелись пятна влаги. Легенда утверждала, что точно под кафедрой руководителя находились развалины древнего храма Бахуса.
Господин Роземонд сидел в кресле профессора, вытянув ноги и засунув руки в карманы. Он неотрывно смотрел на черную доску, на которой не было ни единого каббалистического знака. Услышав шаги, он встал и изумленно воскликнул, увидев приближавшуюся колдунью.
— Роберта Моргенстерн! Дорогуша!
— Господин Роземонд!
Она невольно покраснела. Она знала профессора истории уже двадцать лет, но он не менялся: рослый, светлоглазый, высокий лоб, седеющие виски, безукоризненная одежда… Роземонд протянул руку налево — через весь амфитеатр пролетел стул и застыл в его сжавшихся пальцах. Он поставил его напротив себя и пригласил Роберту сесть.
— Вы совсем не меняетесь, — наконец сказала она, едва осмеливаясь шевелить губами.
— Так вам кажется. Tempus edax, homo edacior. Как перевел наш дорогой Виктор: «Время слепо, а человек глуп». Но полагаю, вы просили о встрече не ради разговоров об энтропии? — добавил Роземонд с легкой улыбкой.
— Конечно, нет. Я нуждаюсь в вашем совете. Дело, над которым я работаю. Очень много сложностей.
— Тогда начинайте с самого начала.
Роземонд снова вытянул ноги, достал из кармана жилета трубку. Голубой дым поднялся к потолку, а амфитеатр наполнился приятным запахом голландского табака. Роберта привела мысли в порядок, сделала глубокий вдох и сначала провела Роземонда по Лондону и улицам Ист-Энда в День Доков.
— Мартино падал вниз. Я использовала классическое заклинание, чтобы он не разбился у подножия колокольни.
— Песнь Икара? — с любопытством осведомился Роземонд.
— Нет, сон Ньютона.
— Жестко, но эффективно. Снимаю шляпу, Роберта.
Она не сказала Роземонду, что Мартино буквально парил над бездной, когда она пришла ему на помощь. Ее рассказ и так был насыщен деталями.
— Мы тут же предупредили Грубера. Криминальный отдел оповестил Министерство безопасности. Фулд арестовал всех поклонников черных месс. Париж закрыли и обыскали с помощью милиционеров.
— Никаких следов убийц графа Палладио, полагаю? — намекнул Роземонд.
Роберта кивнула:
— Альбатрос испарился. На графа выдали ордер на арест. Но именно в этом загвоздка. Я почти уверена, что знаю, где он находится, но у Министерства безопасности связаны руки по причинам международной политики.
— Думаете о Венеции? Есть также город, предназначенный для Клуба Состоятельных. Фулду туда доступа нет.
— Кто-нибудь доказал, что этот город действительно существует? Готова спорить, что это — легенда, придуманная членами Клуба. Мы бы знали, где он находится и по какой модели построен…
— Не уверен. Чем человек богаче, тем тщательнее относится к своим секретам.
— В любом случае я склоняюсь к Венеции. В Хрустальном Дворце Палладио обмолвился о своем венецианском происхождении. Кроме того, Лондон, Париж и прочие города являются лишь концессиями и могут находиться в международных лагунах. Но не могут игнорировать законы. Венеция — город исходный, независимый и суверенный. Договоры, подписанные в свое время доминионами, защищают его от любого военного вторжения. Проблема касается не Министерства безопасности, а Министерства войны.
Кто знает, когда генералы примут решение занять Венецию, когда Фулду удастся их убедить?
— Богу не удастся. Быть может, Дьяволу, — пробормотал Роземонд, вставая, чтобы размять ноги.
Он направился к черной доске и начертал идеальный круг, внутри которого поместил звезду Давида, которую тут же стер рукавом.
— Как я могу вам помочь, Роберта?
— Вы — эксперт по колдовству. Мы вляпались в эту проблему с самого начала. Что вы знаете о Палладио и о «Кадрили убийц»? Он использовал эту формулировку в галерее зеркал перед тем, как прикончить моего двойника. Кто такой Антонио Палладио?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
