– А куда мы едем-то? – уточнила я. – В церковь? Так мы знаем, как одеваться в церковь.
– Юля, какая церковь! Кто нам во Франции позволит в церкви устраивать маскарад? В пещеру мы какую-то едем или грот, где все будет оформлено, как надо. Важа Георгиевич уже обо всем договорился. Ваше дело – снимать. Показать меня в лучшем виде. Да, и еще защищать от Катьки Собакиной. Ее тоже несет. Публично каяться будет.
Мне было интересно узнать, в чем именно. Сухоручко сообщила, что также поедет Артур Небосклонов с продюсером и еще какие-то лица из окружения Собакиной. Как я поняла, мы ей в основном требовались как группа поддержки против враждебного клана.
– Да, и кроссовки надевайте. Или какую-то удобную обувь на каучуковой подошве. Придется по камням подниматься в горы. Вот бы Катька там навернулась! Пусть Паша постоянно держит камеру включенной.
Я передала друзьям суть разговора.
– Слава богу, не в церковь, – вздохнула Татьяна. – А то мне как-то не по себе было. Интересно, что за место отыскал Важа Георгиевич?
– Отыскал не он, а помощники, – заметил Пашка. – Только почему так далеко? И в горы идти, где на каблуках не пройти… Подозрительно.
Я задумалась.
– Опять труп ждете? – расхохоталась Татьяна. – Ребята, вам лечиться надо.
– Лучше проявить излишние меры предосторожности, чем недостаточно обезопасить себя, – заметила я.
Пашка предложил попросить у Василия Степановича какое-то оружие. Стрелять мы с ним умеем и с пистолетом будем чувствовать себя спокойнее. Мало ли какие встречи нам уготованы в горах…
Я кивнула и заметила, что в нашу сторону направляется какой-то мужик лет сорока – сорока пяти, с небольшим животиком, но без свисающих по бокам складок жира.
Он поздоровался, мы ответили. Он показался мне знакомым… То есть я его где-то видела раньше. Лично знакома точно не была.
– Я вот смотрю – один мужик, две женщины. Решил исправить ситуацию. Возьмете в компанию? – Потом он уставился на меня, какое-то время разглядывал, затем объявил, что он меня где-то видел, только не может вспомнить, где.
Я пожала плечами и сама вспомнила наставления Ивана Захаровича. Следовало внимательно отнестись ко всем, кто проявляет ко мне интерес. Тут интерес был проявлен ко всей нашей компании в целом и вполне мог быть безобидным. Но жизнь и работа криминальным репортером приучили меня к подозрительности. Да, он мог видеть меня по телевизору, но я-то его тоже где-то встречала!
Мужик представился Сергеем. Я тут же спросила, откуда он.
– Гражданин мира, – пожал плечами он. – Обретаюсь то здесь, то в Таиланде, то в Москве… Живу на проценты с капитала.
Мужик сразу же вызвал у меня отторжение. Как можно в его возрасте не работать? Чем он занимается-то? С девчонками на пляжах знакомится и пьет?
Мужик устроился рядом с нами на песочке и принялся рассказывать про тусовки, на которых бывал. По его словам, он знал «всех», был всюду вхож и чуть ли не ногой любые двери открывает. Никто из нас не мог вставить ни слова.
Первую фразу смог произнести Пашка. Мужик спросил у него, которая из нас его баба, чтобы не позариться на чужое добро. Он чужое никогда не берет. Пашка соображал быстро и явно догадался о нашем с Татьяной желании побыстрее отделаться от мужика. Пашке это явно хотелось и самому, а еще больше хотелось пива, которое на пляже отсутствовало. Следовательно, раз пиво само не идет к Пашке, Пашке требовалось идти к пиву.
– Обе мои, – сказал Пашка невозмутимо. – Мы живем русской тройкой.
– Шведской, – поправил мужик.
– Шведская – это когда два мужика, – заявил Пашка.
Мужик пустился в спор.
– Юля, позвони «извращенцам», чтобы точно сказали, – посмотрел на меня оператор.
Мужик временно замолчал. Он же не знал, что мы так называем сотрудников нашего холдинга, вполне приличную супружескую пару в возрасте около шестидесяти лет, которая на пару ваяет издание для лиц с самыми разнообразными эротическими фантазиями. Иногда бывает познавательно почитать. Я, признаться, и не подозревала о существовании многих извращений, там описываемых.
Но я не успела набрать номер. Мой телефон зазвонил сам. Это был наш друг Андрюша из правоохранительных органов. Нас приглашали в полицию.
Услышав слово «полиция», мужик быстро поднялся и нас покинул, потрусив к своим вещичкам, лежавшим на приличном удалении от нашего места.
– И это – рантье? – хмыкнула Татьяна.
* * *
Андрюша приготовил нам подарок. Горничная графа де Ламота Валуа согласилась дать интервью русскому телевидению. Переводила Анна, которая до сих пор находилась в участке. Она тоже была готова сниматься и предупредить всех девушек и их мам, чтобы не ездили к иностранным женихам, а лучше приглашали их в Россию. Хотя сколько ни предупреждай, все равно остаются дурочки, желающие выйти замуж за иностранца. Пусть уж лучше олигархам письма пишут.
Горничная долго говорила о русских соседях своего хозяина, не дающих ему покоя, а потом в красках живописала мертвеца, которому и после смерти не успокоиться. Я не знала, дадут ли наши это в эфир, а если да, то в какой передаче. У нас вообще-то и паранормальные явления освещаются – и на канале, и в специальном издании. Но горничная, по-моему, воспринимала все случившееся с ней как реальность.
Нет, я не спорила насчет того, что над ней надругались. Большинство наших изнасилованных женщин не идет в милицию, не желая огласки и унизительных процедур, а также любого напоминания о случившемся. Но это была француженка. Они – другие. И она не могла не сообщить о возможном преступлении. Привидение сказало, что ее хозяин взорвал соседа-олигарха, она сразу же пошла в полицию. Вот этого нашим гражданам не понять.
Но я все равно записала интервью. Может, его как-то смогут использовать Виктория Семеновна и Иван Захарович.
За время нашего отсутствия для беседы был приглашен Жорж Фуко, которой явился по первому требованию. Он начисто отрицал знакомство по Интернету с женщинами вообще и с дочерью Анны в частности, во-первых, потому, что предпочитал мужчин, и не только предпочитал, а общался исключительно с ними. Он был готов предоставить для изучения все свои компьютеры в офисе и дома и не сомневался, что его патрон предоставит и свои – на тот случай, если полиция решит, что он мог выходить в Интернет с них.
Полиция быстро распрощалась с Жоржем, правда, полностью не исключала возможность проверки. Перед тем, как его отпустить, его спросили о горничной, постоянно проживающей в доме его патрона, не сообщая о причине интереса. Жорж Фуко заявил, что, по его мнению, у нее не все в порядке с головой – вероятно, в связи с известными изменениями в женском организме в определенном возрасте. Но она хорошо выполняет свою работу, и вообще ее нанимал месье граф, и платит ей месье граф, поэтому все вопросы следует адресовать ему.
Жорж также заявил, что постоянно в доме графа не проживает, хотя иногда ночует, у него там даже имеется своя комната. Прошлой ночью он там не ночевал, а провел ее со своим другом. Имя, фамилия и адрес друга прилагались.
Несчастная Анна утверждала, что дочь обязательно сообщила бы ей, если бы ее встретил другой человек. Но ее встретил человек с фотографии, что девочка подтвердила в телефонном разговоре.
Французы разводили руками. Они не могли предложить никаких вразумительных версий. Анна позвонила частному детективу и направила в нужное русло. Пусть работает по Жоржу Фуко. Может, у него есть похожий брат или какой-то другой родственник?
– Они покрывают своего, – заявила Анна, когда мы все покинули здание полиции.
– Не факт, – высказал свое мнение Андрюша. – Хотя, конечно, они всегда возьмут сторону француза, а не русского. Но преступника, из-за которого исчезают девушки, покрывать не будут точно, какой бы пост он ни занимал. Вероятнее всего, кто-то использовал Жоржа Фуко.
– Но как?! – воскликнула несчастная мать.
Это предстояло выяснить.
* * *
Когда мы втроем прибыли в дом Василия Степановича, там шла загрузка вещей счастливой Норки в микроавтобус. Она переезжала.
– Приходите ко мне завтра в гости, – пригласила она нас. – С меня торт и бутылка.
Мы пояснили, что не можем, и рассказали, почему. Норка заинтересовалась.
– А меня возьмут? – спросила она.
Мы пожали плечами.
– Попробую пристроиться, – заявила девица. Я почему-то не сомневалась, что это у нее обязательно получится. В особенности после того, что Норка учудила перед самым отъездом.
Она пригласила нас сопроводить ее к хозяину дома, заявив, что желает с ним попрощаться. Охрана попыталась ее остановить, но не тут-то было.
– Зачем вы ее сюда пустили? – заорал Василий Степанович охране при виде Норки.
– Так она скорее уедет, – заметила я, заходя вслед за Нориком. Пашка уже держал включенную камеру на плече.
– Ну? – посмотрел на гостью Василий Степанович. Правда, после того, как счастливо улыбнулся мне и Пашке. Интересно, почему он нас так возлюбил? Я, конечно, этому очень рада, но внезапное появление любви ко мне (в каком бы ни было варианте) всегда кажется мне подозрительным.
