так, то что? — едкая девчонка. — Если бы не ваша говорящая лошадь, то вы бы у меня все кровью умылись.
— Это я лошадь? — с обидой в голосе переспросила Кобра, и ещё сильнее сжала ей ухо.
— Отпусти, сволочь, оторвёшь ведь, — девушка схватилась обеими руками за лапу оборотня.
— Ничего, новое вырастет, — сказала Кобра, но всё-таки ослабила хватку.
— Проводи нас к своему старшему, холодно на улице, — сказал я.
— Я не могу покинуть пост! — заявила нахалка.
— Можешь и покинешь, — проскрипел папаша Кац. — На хрен он никому не сдался пост твой.
— Йети могут прийти, — аргументировала рыжая.
— Не могут, мы их бритвой по горлу, в сугробе они лежат. Можешь посмотреть, — кивнул за спину папаша Кац и криво ухмыльнулся.
— Гонишь, носатый. Йети убить вы не могли. Где ваше тяжёлое вооружение?
— Я есть тут! — Арнольд сделал шаг вперёд.
— Ого, парень, да ты портал, наверное, сможешь унести, — по сравнению с Арнольдом девушка казалась трёхлетним ребёнком рядом со взрослым дядей.
— Портал нельзя поднять, — отрицательно покачал головой Арнольд.
— Прошаренный, ладно, если твоя лошадь отпустит моё ухо, так и быть отведу вас. Здоровяк может не пролезть, а может и сможет, — Кобра с сожалением разжала лапу и приняла прежний облик. Рыжая посмотрела на неё и восхитилась. — Научишь?
— Нет, не получится у тебя, — одевая скафандр ответила Кобра.
— Так и скажи, что жалко, — фыркнула девушка и пошла в другую комнату. Здесь тлел огонь, который мы приняли за очаг в землянке.
— Ты специально разожгла костёр? — спросила Иштар поднеся руки к чахлому костру.
— Ты самая догадливая из них? Да, все думают, что там окно и лезут туда, а здесь я такая. Хоба! И ты уже разлетелась на молекулы, — улыбнулась девушка, сверкнув своими ямочками на щеках. Ну вы посмотрите, ведь это уменьшенная копия Лианы, но более дерзкая.
— Чего тебя за пушку поставили? — спросила Иштар.
— Некого больше, к тому же я сенс.
— Кто? — не понял Арнольд.
— Мальчик, ты откуда выбрался? Вы его где нашли? Сенс, это сенсор. Вижу всяких тварей вокруг. Вас, например, — сплюнула на пол девчонка.
— Ты чего такая злая? — спросил папаша Кац. — Мы не муры и не внешники.
— Потому, — ответила рыжая. — У нас и так жрать нечего. Вас ещё кормить придётся, так бы укокошила вас и всех дел.
— У нас есть еда! — пробасил Арнольд.
— Да? — оживилась рыжая. — Дай!
— А потом на эшафот, деточка! — на плече Арнольда показался Паша.
— Охренеть! — раскрыла рот малая. — Это попугай что ли?
— Да, — прогудел Арнольд.
— Яйца звенят мои! — сообщил дрогнувшим голосом Паша. Рыжая начала ржать и поманила нас пальцем за собой. Пройдя по тёмному коридору, она спустилась по лестнице в подвал. Мне пришлось пригнуться, Арнольд так вообще пробирался чуть ли не на четвереньках. Таким образом мы проползли по подвалу метров сорок и оказались около овальной металлической двери.
— Опять бункер? — прошептала Наташа.
— Нет, просто подвал. Бомбоубежище. Не ссы, — рыжая постучала в дверь условным стуком. Минуты через три двери со скрипом отворилась. За ней появился грязный бородатый мужик неопределённого возраста. — Принц, принимай пополнение, нашла тебе бомжей для твоих декламаций.
— Эй, ты, слышь! — пробасил Арнольд.
— Говорящие, — кивнула за спину девчонка и рассмеялась.
— Не обижайтесь на Фитилька, — сказал охрипшим голосом Принц. — Она такая дерзкая всегда.
— Ты чего такое говоришь, чёрт облезлый? — воскликнула Фитилёк. — Что они обо мне подумают?
— Мы уже всё поняли и так, — проскрипел папаша Кац. — Почему Фитилёк?
— Зажигаюсь быстро, понял? — недовольно сообщила девушка.
— Да.
— Ну чего вы застыли, прошу, — театральным жестом пригласил нас Принц. — Я Принц, прозвище получил, потому что всю жизнь мечтал сыграть Гамлета, принца датского, а так и не сыграл.
— Вся хотят, но мало у кого получается, — сказала Наташа.
— Ты тоже что ли в театре играла? — спросила Фитилёк пробираясь узким коридором.
— Нет, я журналист.
— А, писака. Понятно. Скандалы, интриги, расследования.
— А ты? — Наташа спросила рыжую.
— Я училась на последнем курсе медицинского. Почти хирург, — ответила девушка. — Могу почикать так, что не заметишь, как отъедешь.
— Спасибо, не надо, — засмеялся папаша Кац идущий следом.
— Вы откуда такие нарядные, — спросил Принц имея в виду скафандры.
— Из тюрьмы сбежали, — ответила Иштар.
— Брешешь! — одновременно воскликнули Принц и Фитилёк.
— Натурально, — пробасил Арнольд, буквально ползущий на коленях по узкому коридору.
— Там случился массовый побег, — скромно сообщил я.
— Так вы уже через две платформы прошли? — оживился Принц.
— Да, в семнадцатую направляемся, — ответила Иштар.
— Не получится, — категорически покачала головой Фитилёк.
— Почему?
— Мы уже пробовали. У портала рубер со стаей засел. Сюда то они не могут пролезть, а у нас почти все раненые, — с горечью сказал Принц.
— Как же регенерация? — не понял папаша Кац.
— Тридцать четвёртая поднялась выше пятиста километров. Через несколько часов опять вернётся на орбиту. Почти всё замерло, дары на минимуме, регенерация вообще приказала долго жить. Медикаментов нет, знахарей тоже.
— В рубашке вы родились, сейчас полечим, — прокряхтел папаша Кац.
— Да, повезло вам, — мрачно проговорила Иштар.
— Вы знахари что ли все? — удивилась Фитилёк. — По вам и не скажешь.
— Какой же должен быть знахарь, по-твоему? — возмутился папаша Кац.
— Глаза умные иметь хотя бы, по твоим можно сказать только, что тебе в детстве голову лифтом прищемило, — обрадовала Фитилёк Изю Каца.
— Лесник, ну это уже за гранью! — Фитилёк смеялась, остальные тоже. Через пятьдесят метров путешествия по коридору, мы оказались в большом помещении с хорошей акустикой. Здесь уже было тепло. На полу в беспорядке лежали тела. Кто-то спал, кто-то с интересом уставился на нас. Всего жильцов я насчитал шестнадцать человек. В центре зала горел костёр, дым уходил куда-то вверх.
— Здрасти всем, — сказал я. — Примите?
— Заходите, места всем хватит.
