всей моей обуви и находились они там, что называется: «на всякий пожарный». Сейчас был именно такой случай. К тому же мне необходимы были деньги, чтобы добраться из Министерства до дома.
– Надо будет, пару десяток в заначки доложить, а то сдачи замучаются отдавать, – хмыкнул себе под нос комсомолец и поспешил обратно в зал.
Там меня всё ещё продолжала ожидать троица.
– Так на чём мы остановились товарищи? Ах да, ресторан, – улыбнулся я и, посмотрев на табличку «выход», двинулся в ту сторону, добавив: – Ну что, коллеги, погнали на совещание?
Троица, пожав плечами, двинулась за мной, о чём-то перешёптываясь.
Однако выйти в вестибюль у меня не получилось. Как всегда вмешался случай и выйти из актового зала я попросту не успел.
Когда до выхода осталось пару шагов, меня нагнал секретарь Мячикова Евсеев и сказал, что тот срочно просит меня подойти.
– А где он?
– Вон, за кулисами на сцене стоит. Он там с министром Демичевым и ещё некоторыми товарищами, – пояснил секретарь.
– Опять двадцать пять за рыбу деньги, – выругался я, не ожидая ничего хорошего от таких приглашений. Посмотрел на Евсеева и сказал: – Иди, скажи им, что я скоро подойду.
– Я подожду, – в отрицании замотал головой тот. И чтобы нас не смущать, сделал пару шагов в сторону.
– Вот же ж блин горелый, – вздохнул милый мальчик и повернулся к тройке. – Товарищи, вы слышали. Меня просят к Министру. Отказать не могу. Но и плановое совещание отменять мы тоже не имеем право. Поэтому давайте вот как поступим. Вы идите в ресторан, заказывайте столик, заказывайте еду, питьё, и вообще кто что любит. А где-то через полчаса, я присоединюсь к вам, и мы все начнём первое совместное совещание. Ок?
Троица погрустнела.
– Что не так?
– Ну, ты, молодой человек, даёшь, – крякнул дед. – Идите, мол, и заказывайте…
– Ага, – пробасил Гаврила. – Всё у него просто, как две копейки.
– Да что не так-то? – вновь задал вопрос я.
– Гм, да просто тут дело в том, что… Гм… А вдруг так получится, что ты не подойдёшь? А платить, кто будет? – вежливо произнёс длинный очкарик.
– Нема грошей на рестораны, – подтвердил бугай.
– Ах, вот вы о чём, – наконец сообразил, не сообразительный бывший пионер и вновь шмыгнув носом, – «Приболел я что ль?», – залез рукой в карман спортивных брюк и достал оттуда пару смятых сторублевок. Чуть их разгладил и передал Гавриле Фёдоровичу. – Я думаю, вам двести рублей до моего прихода хватит?
– Э-э, – только и произнесла троица.
– Берите, товарищи, и идите. Я тоже побежал. А то меня уже заждались – неудобно.
Ошалевшая от столь пренебрежительного отношения к деньгам со стороны молодёжи, тройка, выпучив глаза и забыв при этом закрыть рты, удалилась в сторону раздевалки, а я, в сопровождении братка Евсеева, пошёл к разного рода министерским.
– Ну что, как настроение? Готов выиграть конкурс? – улыбнувшись, спросил меня Демичев.
– Всегда готов! – ответил комсомолец лозунгом пионеров.
– Вот и хорошо. Дерзай. Но помни. Даже если вдруг у тебя не выйдет, то не падай духом. Ты парень молодой, перспективный. У тебя ещё вся жизнь впереди. А пока мы тебя на новую киностудию и так пристроим.
– Спасибо. А что, кстати говоря, там с киностудией? Достроили?
– Всё хорошо. Ремонт идёт полным ходом. К весне строители обещают закончить. Уже два здания готовы и по ним сейчас проходит приёмка.
– Ясно. А компьютеры приехали? – задал я давно мучащий меня вопрос.
– Компьютеры? Э-э, – произнёс Министр и посмотрел на одного из свиты.
– Начинают поступать, – тут же ответил какой-то худой помощник.
– Ясно. А кто руководитель студии? – решил задать я ещё один вопрос.
– Директором назначен товарищ Дорн. Курирует этот вопрос: я, товарищ Мячиков и Кравцов. Также по линии МИД там будет работать товарищ Лебедев.
– А он-то там зачем? – не понял я, – Причём тут Министерство иностранных дел?
– Притом, Саша, что мы часть той продукции, которую будет производить киностудия «Знамя мира», для поднятия авторитета нашей страны, будет отправляться за рубеж, – влез в разговор «тесть».
– Ну, тогда ясно, – кивнул понятливый школьник, потом шмыгнул носом и спросил: – Товарищ Демичев, насколько я понял, все директорские места там распределены и заняты?
– Да, согласно согласованному штатному расписанию, которое мы утвердили.
– Это я понял. Просто я хотел уточнить: кто я там буду, если выиграю конкурс? Директором павильона или как там должность у вас будет называться.
– То есть? Режиссёр, конечно. Будешь снимать как все. Просто на первом этапе заказов на производство фильмов у тебя будет больше, – хохотнул Министр, и его свита поддержала своего босса.
– Угу… Режиссёр… Тогда такой вопрос: кроме товарища Дорна у меня начальники будут? Кто будет мой непосредственный начальник?
– Этот вопрос сейчас обсуждается, но поверь, это не будет случайный человек. Подберём ответственного товарища из Союза кинематографистов, или кого-то очень маститого и известного.
– Ага… Понятно.
– Так что ты не переживай. Ты обязательно будешь полноправным советским режиссёром. Но не сразу. А после того как диплом об окончании получишь. Мне доложили, что у тебя высшего образования нет. Так? А раз так, то пока помощником режиссёра будешь числиться, а уж как выучишься…
– Гм… Ну ладно. Я Вас прекрасно понял, – кивнул бывший пионер, улыбнувшись, а затем шмыгнул носом и, перестав улыбаться, сказал: – В общем, я пока тормозну.
– Что значит тормозну? Почему?
– Потому что я не лошадь, чтоб на меня сели, и я всех повёз.
– То есть как? Мы же договаривались, – тут же влез в разговор Мячиков.
– О том, что я буду лошадью, мы недоговаривались! Мы договаривались о том, что вы мне павильон дадите, и я там буду главным режиссёром. И никаких начальников у меня не будет.
– Если выиграешь, – напомнил он мне.
– Я выиграю.
– Вот выиграешь, тогда и поговорим. А сейчас давай прекращай. Мы это потом обсудим.
– Не пойдёт! Договоримся сейчас, – стал настаивать я, прекрасно понимая
