По субботам она традиционно пекла лимонник, даже если сын был в отлучке, потому что случалось, и не раз, что возвращался он неожиданно, не предупредив мать. Как бы там ни было, а пирог в выходные дни в доме должен быть.
Ее размышления прервал резкий звонок в дверь.
– Вовка! – воскликнула она, но за дверью на лестничной площадке стояла Агаша, соседка с первого этажа из соседнего подъезда.
– Здравствуй, Тимофеевна! – сказала она. – Телевизор посмотреть пустишь?
– Конечно, Агаша, о чем разговор? Чаю попьем, у меня как раз пирог готов.
– У нас это, большой телевизор, в зале который, вчера сломался, а к маленькому на кухню не пробиться – зять с Мишкой какой-то футбол целый вечер смотрят и пиво глушат. А я еще с тех времен привыкла, когда программу «Время» показывали, если не посмотрю новости, так вроде чего и не хватает.
– Проходи, проходи, о чем разговор! И говорить не о чем. Проходи, садись, я сейчас включу. Ты чего любишь больше, НТВ или канал «Россия»? – спросила Анна Тимофеевна беря в руки пульт от телевизора.
– Да они все одно говорят и показывают, мне без разницы, лишь бы новости. А то ж надо знать, чего в мире делается. Старая уже, а все интересно.
– Да какая ты старая, Агаша, побойся бога.
– Ну, что ни говори, а уже три года на пенсии, постарше тебя буду. Тебе-то сколько до пенсии?
– Ай, мне рано еще об этом думать. Сорок девять всего.
– Молодуха! А я-то вот, боюсь, – говорят, что пенсионный возраст будут увеличивать. Боюсь, что до шестидесяти, как у мужиков, сделают.
– Сделают так сделают. Вон мне Вовка говорил, что в некоторых государствах и до семидесяти бабы работают.
– Так, как мы с тобой, они не работают, – возразила Агаша, усаживаясь в кресло перед телевизором. – Небось на кнопочки нажимают только. А попробовала бы которая формовщицей, как я, в нашей литейке.
– Да, литейный цех – тяжелый, – согласилась Локис. – В инструментальном у нас полегче все-таки будет.
– И никакого сравнения! – сказала Агаша. – Так я вот и боюсь пропустить про пенсионный возраст. А вдруг меня еще, старую, обратно в литейку заставят идти? Там, чай, и места все заняты. Да и отвыкла я уже. Сперва казалось, как это я без завода? А потом быстро и привыкла, как не было этих тридцати с лишним лет. Ты поверишь? Прохожу мимо завода иногда, хоть бы что шевельнулось! А ну как сейчас обратно заставят идти туда?
– Да ну, Агаша, это ж с бухты-барахты не делается. Никто тебя силком на завод не погонит.
– А ну как пенсию отберут?
– Не отберут, правительство у нас нынче справедливое.
– Оно-то так, – вздохнула соседка. – Да все равно боязно. А вдруг? Какой телевизор у вас, однако, большой!
– Вовка такой выбрал.
– Зарабатывает он у тебя, видать, неплохо?
– Да не бог весть сколько, но грех жаловаться. Чего нам вдвоем? Две зарплаты. Всего хватает. Грех жаловаться.
– Жениться не думает?
– Да вроде нет. А мне так внучков уже хочется.
– Толку от тех внучков, вон Мишка, уже второй год после школы пошел, работать не хочет, лишь бы пиво пить.
– Сходит в армию, может, образумится. Агаша, но ты смотри вот сама, поищи, что тебе больше по нраву, – протянула Анна Тимофеевна пульт управления соседке. – А я на кухню – чайник поставлю, чаю с лимонником с тобой попьем.
– Давай, раз так, не откажусь, знаю, у тебя лимонники знатные получаются.
Когда Анна Тимофеевна внесла в комнату из кухни поднос с чашками и пирогом, Агаша сделала звук громче и, не глядя на хозяйку, сказала, не отрываясь от экрана:
– Про принца американского показывают!
– В Америке вроде ж принцев нету, – удивилась Локис. – Это в Англии разве что?
– Ну, в Англии, в Америке – все едино. Смотри, смотри!
На экране молодой, но уже заметно раздавшийся телом репортер, стоя возле ворот Букингемского дворца, взахлеб рассказывал:
– В последние сутки в электронных средствах массовой информации, а затем и в британских таблоидах появилась сенсационная новость о пленении в Афганистане принца Гарри – младшего сына официального наследника британского престола принца Чарльза и покойной принцессы Дианы. Пресс-служба королевы Елизаветы – напомним, Гарри, является внуком правящей королевы – пока никак не комментирует это сообщение. В то же время представители министерства обороны утверждают, что принц Гарри служит вовсе не в Афганистане, а в Ираке, и информация о пленении принца является обычной «уткой». Пока ни одному из корреспондентов ведущих мировых информационных агентств в Ираке не удалось выяснить, где именно служит принц Гарри, и встретиться с ним. Известно, что королевский конногвардейский полк, в котором должен служить принц, дислоцируется сейчас в Басре. Однако руководство британских вооруженных сил в Ираке ссылается на необходимость соблюдения особого режима секретности и не дает никакой информации по этому поводу.
Говорящего взахлеб репортера сменили на телевизионном экране видеоизображения принца Гарри в пятнистой военной форме желто-зеленого цвета на фоне песков иракской пустыни.
– Молодой какой! – сказал Анна Тимофеевна, покачав головой. – Чего ему не хватало? Чего он в этот Ирак поехал?
– С жиру бесятся, – убежденно вынесла свой вердикт Агаша.
– Должно быть, решили, что ему надо туда съездить, – пришла к выводу Анна Тимофеевна. – Это ж чтоб легче было простых ребят туда посылать, раз сам принц там служит. Была бы жива его мамка, не пустила бы.
Между тем диктор на фоне улыбающегося принца Гарри, сообщал о нем короткую справочную информацию:
– Интересно отметить, что принц Генрих Уэльский, чаще называемый уменьшительно принц Гарри, прямой потомок российского императора Николая I по отцовской линии. Хотя в его титуле, как и у его старшего брата принца Уильяма, есть слова «принц» и «Уэльский», он не является «принцем Уэльским» – титул с таким порядком слов принадлежит только наследнику престола, в данном случае – его отцу Чарльзу. Принц Гарри является третьим – после отца и брата – в порядке престолонаследия. Он обучался в военной академии в Сандхарсте и имеет воинское звание корнет. В конце апреля 2007-го было объявлено, что принц будет направлен на службу в Ирак.
– Рыжий какой! – сказала Агаша. – Ну точь-в-точь Мишка наш.
– Похож, – согласилась Анна Тимофеевна.
– Вот ты говоришь, армия. Хорошо! Конечно, постель там его научат заправлять, оболтуса. А ну как на войну пошлют, как принца вот этого?
– Мишку?
– Мишку!
– Да уж, слава богу, не воюем ни с кем! – вздохнула хозяйка, подвигая гостье чашку с чаем и блюдце с пирогом. – Если б воевали, я бы своего Володьку ни за что в армию на контракт этот не отпустила бы. Костьми легла, но не отпустила бы…
35
Джип, который попеременно вели ночью Локис с Колодеевым, подъехал к окраине кишлака, где старейшиной был хозяин караван-сарая Юсеф Али, рано утром. От основной дороги на Мазари-Шариф к селению вела грунтовая, но довольно ухоженная, по местным понятиям, дорога.
– Надо заглянуть сюда, а, Медведь? – спросил Колодеев, чья очередь была сидеть за рулем. Он притормозил и остановил автомобиль. – Может, водой разживемся, а то в глотке сушь, как после тяжелого похмелья.
– А может, еще и на постой попросишься? – пошутил Локис. – Дайте воды напиться. А то так есть хочется, что и переночевать негде.
– Ну, постой – это не обязательно, постоять можно где-нибудь в сторонке. А вот горючкой нелишне было бы обзавестись – контрольная лампочка уже подмигивать стала. Километров через шестьдесят станем точно.
– Следов от колес много. Вряд ли тут есть заправочная станция, но автомобили заезжают. Вполне может и горючка быть.
– Ну так поехали! – Игорь повернул ключ в замке зажигания, и еще горячий двигатель мгновенно завелся.
– Погоди, Колодей, заглуши! – скомандовал Локис. – Какое к нам доверие? И денег нет. Пусть пацан сходит в кишлак, узнает, как и что. Воды наберет, про горючку спросит. Если есть, узнает, у кого она есть. Тогда мы уже со знанием дела реквизицию в пользу трудящихся женщин красного Востока произведем. Шучу. Обменяем на что-нибудь. Вон на проигрыватель сидишный.
Володя нажал кнопку, и из динамиков полилась тягучая восточная мелодия, похожая на саунд– трек к индийскому фильму с песнями и танцами. Локис быстро выключил проигрыватель.
– Так что? Каждый дувал шмонать? – спросил Володя.
– Ты, Медведь, просто ума палата. Быть тебе генералом, попомни мое слово, – подначил Локиса товарищ. – Тактик замечательный, а какой стратег!
– Ладно тебе. Нехорошо смеяться над больным человеком, – вспомнил Володя фразу из старой советской еще комедии и повернулся назад, где на сиденье, прижавшись друг к другу, дремали Хумайра и ее двоюродный племянник Рахматулло.
– Мисс, извините, что беспокою.
Девушка распахнула глаза, и Локис в который раз уже подивился тому, какие они у нее большие, такие бывают только у мультяшных красавиц. Но те нарисованные, а девушка вполне реальная.
