— Тихо ты! Не смотри, что я дал! Это от Добрыни записка. Прочитай, когда никто не будет тебя видеть.
Сообщив это, Кислый растворился за углом.
Первым порывом было развернуть записку и прочитать не сходя с места. Но в этот миг дверь мастерской раскрылась, вышли две работницы, встали за порогом, начали раскуривать самокрутки, набитые жуткой смесью степных трав — заменителей табака. Аня не решилась при них изучать столь интригующее послание и направилась к общественному туалету, путь к которому только что указывала Кислому. Там, в тишине и одиночестве, внимательно изучила просьбу Добрыни. Призадумалась.
Она не сомневалась, что писал именно он. Но колебалась, стоит ли ей ввязываться в это дело. Если она сумеет дать понять мужу, что в поселке не все ладно, что сделает Олег? Да примчится сюда мгновенно. Именно это нужно Добрыне. А нужно ли это ей? Если ее любимый мужчина ввяжется в очередной бой, уже с соотечественниками, против автоматов…
Ей этого не хочется.
С другой стороны, заговорщики сейчас слабы. Их положение шаткое, они еще не прибрали к рукам все ниточки власти. Вот когда приберут, прижмут всех серьезно. Что они тогда сделают с Олегом? Неизвестно… Может, тоже самое, что и с Левкиным? Сочтут, что он слишком близок был к Добрыне? Ведь он второй человек после него.
Ну почему именно ей приходится это решать…
И как сообщить мужу новости, чтобы, кроме него, никто ничего не понял? Аня не настолько наивна, чтобы поверить в то, что радиосвязь будет проводиться без присмотра со стороны новых хозяев. Жену командира экспедиционного корпуса они, конечно, пустят и поговорить тоже позволят. Но одно лишнее слово, и жди неприятностей.
Задачка…
* * *
— Мне твои отмазки надоели, — сдавив гарнитуру, заявил Олег. — Паук, где Добрыня? Вчера не было, сегодня нет. Что за ерунда? Вы его что, в карты проиграли хайтам или как? Макс уже зашивается в этих буреломах, я сейчас сам ему прикажу выбираться оттуда и плевать я на вас хотел. Он послушает меня, а не неизвестно кого. Что, черт побери, с Добрыней?! Прием.
— Да все нормально с ним, — сквозь треск помех донесся неуверенный голос поселкового радиста. — Скоро вернется. Дайте человеку свои дела доделать. Прием.
— Какие, мать вашу, у него могут быть свои дела?! Ковыряние в носу?! Макса оттуда вытаскивать надо! Не из носа, а из леса! Он уже двух лошадей потерять умудрился! Прием.
— Пусть идет дальше на север, до Нары, там соединяется с вами. И дальше исследуйте левобережье Нары. Как поняли? Прием. — Сын клинического идиота! Ты что за бред несешь?! Я тебе только что объяснял, что тут исследовать нечего. Хайтана под боком, не надо их дразнить лишний раз. Они здесь непуганые! Если насторожатся, начнут стены строить, и тогда выковырять отсюда их будет гораздо труднее. Валить нам надо из этих мест, как можно быстрее и без шума. Такой толпой тут действовать нельзя, нужно работать мелкими разведгруппами. А уже по зиме заявиться с приличным войском и устроить им тут огненный Новый год. А ты что городишь? Прием.
— Олег, такой приказ, я ничего не могу поделать. Прием.
— Какой такой приказ?! Кто его отдал?! Прием.
— Тут жена твоя подошла, хочет что-то сказать тебе. Передаю ей гарнитуру.
Из наушников послышался родной голосок:
— Оле-э-эг! Алле! Слышишь меня?
— Слышу, родная, и очень рад тебя слышать. Что ты хотела, солнце?
— Олег, хочу тебя обрадовать — ты скоро станешь папой.
Наушники чуть не раскалились: радисты из поселка лесорубов и лагеря охотников наперебой принялись поздравлять потенциального папашу. Платов, сидевший рядом со второй парой наушников, поднял вверх большой палец, расплылся в улыбке. Не обращая ни на кого внимания, Олег уточнил:
— Ты в этом уверена?
— На этот раз да. Те тесты точно показали.
— Какие тесты?
— Ну как какие? Которые ты мне передал. Спасибо, кстати, что не забыл про них.
Олег, превратившись в слух, позволил себе еще одно уточнение:
— Так, значит, ту колыбель я не зря делал?
— Выходит, не зря, — со смешком ответила супруга.
— Ладно, родимая, береги себя. Я скоро вернусь. Жди. Скучаю без тебя безумно.
— И я скучаю. Так и тянет высматривать твой корабль с башни. Прям как в первый год, когда плоты высматривала.
— Олег, ну так ты понял приказ? Прием, — уточнил Паук.
— Да, понял. Мне он не нравится, да и смысла в нем нет. Рекомендую поскорее взяться за ум. А пока не возьметесь, продолжу исследование верховьев Нары. Прием.
— Вот и отлично. До связи.
Олег, отложив гарнитуру, задумчиво произнес:
— Дела…
— Да уж, дела еще те, — поддакнул Платов. — Выше я подниматься не буду, ты же видел, какое там русло. Так что верховья Нары пешком обследовать будете. Придется тут вас дожидаться. Покормим мы местных комариков…
— Не покормим.
— Не понял?
— Мы идем вниз. Домой.
— Так сказали же… Так ты же подтвердил, что продолжишь экспедицию. В чем дело?
— Не знаю. Но в поселке что-то очень неладно. Очень.
— С чего ты взял?
— Никаких тестов я жене не передавал. Первое, я и без тестов знал, что мне скоро светит стать папой — перед выходом жена сказала это точно. Этими словами она сейчас мне дала понять, что дело нечисто. Второе, я сколотил пару шкафчиков, повесил несколько полок, переделал кровать, но никакой колыбели и в помине не было. Но она мои слова про колыбель подтвердила. И третье, в первые дни существования островитян сверху действительно пришли плоты, и их действительно вроде бы высмотрела Аня. Это из Хайтаны спустился Добрыня со своими людьми. Учитывая, что он второй день не появляется на радиосвязи… Похоже, она намекнула, что с ним что-то не так.
— А почему она просто и четко все не сказала? Зачем такие сложности? — непонимающе протянул Платов.
— А ты подумай.
— Думаешь, там цензура? Крепкие ребята не дают лишнего сболтнуть?
— А что еще тут думать? На месте разберемся. Эх, жаль, Макс где-то в дебрях застрял… людей у нас маловато. И по радио с ним не свяжешься — услышат, гады… Ладно, деваться нам некуда… Давай, стаскивай корабль с мели. Мы идем домой.
* * *
Клепа, устроившись на штабеле блоков пикриновой кислоты и потягивая из кружки остывший чай, степенно рассказывал об обстановке в поселке. Добрыня, Лом и Кислый, рассевшись на низких чурбаках, внимали каждому его слову. Химики молчали, лишь мэр иногда позволял себе вмешаться в рассказ парня.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
