— Я не знаю, — честно отвечаю. — Результаты анализов мне не сообщали!
— Мне казалось, женщина это чувствует. Если это окажется так, уверенна, что отец ребенка мой сын?
Я возмущенно открываю рот, не нахожу слов, я так злюсь, что готова сейчас сорваться на него.
— Вы не обязаны мне верить, потому считаю, что бессмысленно отвечать на этот вопрос. Вам ведь все равно нужны будут факты, верно? — мужчина только выгибает бровь и смотрит на меня с интересом. — И я не беременна! Это просто волнение в связи с последними событиями. Удивительно, что вы сейчас так спокойны.
— Не дерзи, — холодно цедит. — С Маратом все будет в порядке, он поправится быстрее, чем мы с тобой думаем.
— Он пришел в себя? — упираюсь ладонями в кровать и подаюсь вперед.
— Нет, но полагаю, скоро придет.
— Он справится, он сильный, он сможет, он обязан… — бормочу себе под нос.
— Верно… — я понимаю, что его отец слышал все, что я прошептала.
— Интересно, в какого только он такой.
Мужчина будто пропускает мои слова мимо ушей, благо дверь в палату открывается и заходит врач. Внимательно оглядывает обстановку и кивает отцу Марата.
Они знакомы, сомнений нет.
— Полагаю, анализы готовы?
— Готовы! Как себя чувствуете, — интересуется у меня.
— Нормально, я могу ехать домой?
— Ну, посмотрим на результаты, — доктор вновь кивает, опускает взгляд на бумаги.
— Разве мои личные данные и состояние здоровья обсуждаются при посторонних? — обращаюсь к доктору.
Они оба переводят на меня взгляд.
— Наверняка нет, только на сколько мне известно, вы теперь не совсем посторонние, или я ошибаюсь?
— Нет, — отвечает отец Марата и смотрит на меня, в его взгляде нескрываемое удивление.
— В каком это смысле? — смотрю то на одного мужчину, то на другого.
— Ваш обморок и плохое самочувствие последствие течения беременности, такое часто бывает на раннем сроке.
— Нет, — качаю головой и продолжаю не верить в слова.
— Поздравляю!
Я пропускаю это мимо ушей и поднимаюсь с кровати, отворачиваюсь к окну, чтобы не показывать свои эмоции присутствующим.
— Это не может быть ошибкой?
— Девяносто девять процентов что нет!
Дверь в палату вновь открывается, привлекая внимание, в том числе и мое. Егор оглядывает присутствующих, тяжело дышит. И меня накрывает паника.
— Марат пришел в себя!
— О, а вот и еще одна радостная новость, — произносит доктор. — Что ж, пойдемте.
Я делаю шаг вперед и замираю, когда отец Марата вновь обращает ко мне внимание. Замираю на месте и выпрямляюсь. Знаю, что он не захочет, чтобы я пошла к нему, но мужчина удивляет меня своим жестом, приглашая пройти вперед.
Я перевожу взгляд на Егора, тот кивает, и я направляюсь к выходу из палаты, где так и остался стоять Егор. Сердце замирает в предвкушении, что я сейчас увижу Марата.
— Я не понял, — Егор идет рядом со мной, мы идем прямо следом за врачом.
— В каком смысле еще одна радостная новость?
Я немного сбавляю шаг, вспоминая о еще одной неожиданной новости, Егор останавливается вместе со мной, замечает, как я тяжело сглатываю.
— Ты беременна? — осторожно кладет ладонь на мое плечо и смотрит в глаза, я не нахожу слов просто киваю, вижу в его глазах удивление.
— Все мы в шоке, — отец Марата хлопает Егора по плечу и идет дальше за врачом.
Егор же провожает его удивленным взглядом.
— Ладно, идем к нему, уверен Марат тебя ждет!
А я уже не совсем уверена, даже не представляю, как может сейчас измениться все в один миг, узнай он том, что я беременна. От этого становится еще страшней, я буквально волочу ноги, обнимаю себя за плечи, меня пробивает дрожь. Я замираю у палаты, в которой лежит Марат, и не нахожу сил перешагнуть порог.
— Я же сказал, чувствую себя нормально! — слышу недовольный голос Марата.
Следом слышу голос врача, который самый первый вошел в палату.
— Хорошо, помните последние события? События до аварии?
— Я что похож на дебила? Все помню, — неохотно отвечает. — Такое трудно забыть.
— Нет-нет, не вставайте! Вам еще рано. У вас сотрясение, не могу сказать, что и остальные части тела в порядке. Плечо не доставляет дискомфорта? Ребра?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Все нормально!
— Ты нас всех напугал, сын!
Тяжелая пауза в несколько секунд.
— Мне казалось, у тебя больше нет сына, — отвечает Марат. — Где она?
Егор подталкивает меня в спину, заставляя пройти вглубь палаты, а отец Марата отступает в сторону.
На глаза наворачиваются слезы. Марат удивленно оглядывает всех присутствующих, задерживает взгляд на мне.
— Тебя ведь не было со мной, не было ведь, — его глаза начинают бегать по палате, будто он пытается вспомнить что-то.
— Все хорошо, — делаю шаг вперед и вытираю слезы.
— Сестра, выйдем, думаю все в порядке.
Персонал больницы покидает палату, а я все же не сдерживаюсь, желание обнять Марата и коснуться его пересиливают.
— Ты меня так напугал! — делаю пару резких шагов и обнимаю его.
Чувствую, как напрягается его тело. Понимаю, что ему больно и отступаю назад.
— Что ты здесь делаешь? Почему в этой одежде?
Я не знаю, что сказать, опускаю взгляд, хочется выбежать из палаты. Спрятаться и не видеть его реакции. Потому что мы подошли к самому волнительному моменту.
Слышу раздражение в голосе Марата, но все так же не поднимаю взгляд.
— Егор? — произносит он.
— Э-э-э, — растерянно протягивает Егор. — Все в порядке, — но под пронзительным взглядом своего друга, с его губ слетает фраза: — Ну, я не тот, кто должен тебе это говорить…
— Упала в обморок, увидев тебя, потому что беременна! Эмоции и все такое.. — произносит уже отец Марата. — Ну, это если ты хотел в подробностях.
Меня сковывает страх, когда вижу, как напрягаются скулы Марата. Потому решаю покинуть палату прямо сейчас, но он перехватывает мое запястье и холодно произносит:
— Это правда?
— Думаю, нам надо дать им пару минут, — произносит Егор, и мы остаемся с Маратом наедине.
Я смотрю на него, вижу его напряжение, он ждет ответа на свой вопрос, но я не могу.
— Прости. Я не думала, даже не знала…
Я больше не могу найти слов, вырываю свою руку и выбегаю из палаты. Не обращаю внимания на то, что меня зовет Егор. Мне сейчас не до этого, хочу побыть одна, смириться с мыслями, что теперь моя жизнь изменится. И что, возможно, в ней больше не будет Марата.
Я не готова стать матерью, у меня ничего нет, ни квартиры, ни работы, ни денег, но я не смогу отказаться от ребенка. Я найду какое-нибудь решение, в крайнем случае, вернусь в свой город и надеюсь, отец не будет слишком долго злиться и примет меня.
Хочется прямо сейчас найти врача, узнать все подробности написать отказ и покинуть эти чертовы стены, но я продолжаю прятаться в своей палате, понимая, что мне пока некуда идти.
— Заставила меня гулять вдоль этих жутких стен, хотя я бы предпочел сейчас отлежаться.
Я оборачиваюсь на голос Марата, удивленно окидываю его взглядом, потому что не ожидала увидеть. Он хватается за ребра, чуть сгибается, но выставляет ладонь перед собой, этим жестом останавливая меня и говоря, что помощь не нужна.
— Палата у тебя так себе, — оглядывается.
— Я здесь надолго не задержусь, — отвечаю, стараясь не смотреть в его сторону.
— Задержишься, я не собираюсь рисковать твоим здоровьем и здоровьем ребенка!
На глаза наворачиваются слезы, я вновь не сдерживаю всхлип. Утираю слезы, когда дверь в палату вновь открывается. На пороге стоит его отец.
Не палата, а проходной двор какой-то.
— Я бы тебе влепил увесистый подзатыльник, но тебе нельзя! — обращается он к Марату.
— Ты здесь что делаешь?
— Зашел проведать! Ну, и сказать, что этот ублюдок, в лице Андрея, больше не доставит проблем. Я разберусь пока вы выясняете отношения.
— А мне казалось, у вас есть общая цель, — продолжает Марат.
— Раньше, а сейчас, считайте это моим извинением.
