− Они всегда правы. Ибо для них все имеет твердую цену. Так каков ваш ответ?
− Я керкит. Устав ордена обязует помогать попавшим в затруднительное положение.
"Хоть так!" - разочаровалась Армин.
11
Дробный стук жезла миртаита лишь на мгновение опередил события. Торжественно распахнулись двери, отдернулись тяжелые занавеси и скутарии, в начищенных до блеска нагрудных доспехах, вошли в зал. Грохот воинских сапог заглушил звуки. Присутствующие отступили к стенам, высвобождая середину. Мужчины склонили головы, женщины присели в реверансе...
Перекрывая топот и торжественное завывание каламуз, миртаит торжественно объявлял.
− Нобилиссим.... Клариссим.... Владетель Большой Короны... .Экбольм Первый!
Невысокого роста, не богатырской стати, скорее женоподобный, чем изнеженный. Плавно двигал руками, скользил шагом, поворачивая голову, смотрел из-под лобья и в сторону. Холеное лицо Экбольма округло и мило. Именно мило. Ни одной мужской черточки. Разве что небольшой шрам на скуле, память о брате, тщательно загримированный.
Экбольма сопровождали патрикий Престо и евдомарий* Кюр ди Барро. Дать описание внешности и характера патрикия затруднительно. Он напоминал отражение в старом зеркале. Мутное, расплывчатое, нестойкое, всякий миг разное и, в тоже время, неменяющееся окончательно. Патрикия боялись именно потому, что не могли определить, ненавидеть его, уважать или благоговеть перед ним.
Евдомарий Барро, наоборот, походил на чеканный монетный оттиск. С ним все ясно. Он служит короне, он верен короне, он блюдет интересы короны, он умрет за корону. Но крайне сомнительно, что вышесказанное относится к венценосцу, а не к символу, олицетворяющему власть в империи Менора.
Замыкал процессию шут Миссо. Болонка и болонка! Болонку плохо постригли − клоками, плохо расчесали - волосы торчат, но хорошо накормили. У тощенького шута округлое пузико и пояс с бубенцами. Некогда он был весел, остроумен и ершист. Жизнь избавила от ненужного, оставив раздражительность и желчность. Ну и одышку, которая грозит, свести в могилу.
Экбольм прошествовал к трону, подобрал мантию и сел. По-бабьи. Коленки вместе, ступни расставлены. В выси небес предки-Иеды зажмурились. Стыдно!
− Почему скутарии стали к тебе лицом? - прицепился Миссо к Экбольму. По должности и призванию ему полагалось цепляться. Он предпочитал императора.
− Так им предписано, − ответил венценосец.
Голос Экбольма излишне визглив. Когда специально маскируют голос мужчины под голос женщины.
− Глупости предписаны! Пусть следят за теми, от кого охраняют. А не пялятся на меня.
− Ты предлагаешь им повернуться ко мне спиной?
− Уж лучше видеть их жопы, чем они зевнут злодея с отравленным кинжалом.
Миссо дернул себя за гульфик. За троном каменолицый скутарий едва сдержал улыбку.
− Разве здесь есть злодеи? - забавлялся спором Экбольм, пока остальные терпеливо ожидали его внимания.
− Ха! За исключением меня, все!
− И я?
− Первый в державе, первый во всем! - уклонился от прямого ответа Миссо.
− А уважаемый патрикий?
− Он сюда их и пригласил.
− А кир Барро?
− Евдомарий заплатит корыстолюбцам твоими деньгами, которых и так не густо, − Миссо болтнул колокольчиком на мотне. Дзик! - жалобно звякнула безделушка.
− Ты сегодня в дурном настроении, − посочувствовал Экбольм.
− Я шут. У шутов настроение хорошим не бывает.
− Почему же?
− Шут почти нобилиссим.
− Уверен?
− А то! Ты сидишь на троне. Я возле тебя. Ближе к этой золотой лавке никого нет. Значит мы ровня! Можешь величать меня кобелиссим.
Миссо не поленился встать, пройтись, довольно точно копируя жесты и движения Экбольма. Потом сел на ступеньку. Так же по-бабьи.
Их перепалка сопровождалась редким и скромным хихиканьем гостей. Тех, кто слышал. Те кто не слышал, хихикали за компанию.
Наконец Экбольм натешился беседой с шутом.
− Я рад вас видеть у меня в доме, − произнес Нобилиссим, обводя присутствующих рукой. Толи ожидая что её кинуться целовать, толи дозволяя полюбоваться перстнем с рахшем. Последний вызвал неподдельное восхищение.
− Ваши подданные приветствуют вас Нобелиссим! − вступил вперед миртаит. Обязанность разговаривать с императором от имени присутствующих возлагалась него.
− Достаточно ли весело? - справился Экбольм, обегая взглядом зал. Увеселения в Барбитоне его прихоть. Недовольных быть не должно.
− Гостеприимство одно из достоинств царствующего дома Иедов.
− Пожалуй, тут слишком много бродяг и нищих, − вздохнул шут, пересаживаясь на ступеньку. - Больше, чем на паперти Большого Собора.
− Это мои подданные Миссо, − рассмеялся Экбольм.
− Скорее попрошайки, − ответил шут.
− Они подданные и рады меня видеть, − продолжал препирательство император.
− Начни разбрасывать солиды и они возрадуются еще больше, − твердил свое Миссо.
− Разве мало их роздано на прошедших Ристаниях? - обратился Экбольм к евдомарию. Кому как не управляющему делами императора должно знать ответ на заданный вопрос.
− Чем больше пирог, тем больше едоков, − ответил шут за кира Барро.
− Что поделать, им нравиться получать подачки из моих царственных рук.
− Смотри, как бы не отгрызли твою царственность, − предупредил Миссо и хихикнул. Шуточка получилась весьма двусмысленной.
Экбольм рассмеялся вместе с шутом. Он любил когда о нем говорят, когда им восхищаются и потому щедр на подарки. Только бы его имя не сходило с уст! Если долго говорить ,,мед", во рту и в самом деле станет сладко. Так и Нобелиссим. Если о нем будут говорить, говорить и говорить, это послужит его вечной славе!
− Я буду осторожен, − заверил Экбольм, а патрикию напомнил. - Вы обещали удивить меня сегодня кир Престо.
− Обязательно, но для начала награды достойным! - не торопился патрикий с выполнением обещаний.
− Я предупреждал, − Миссо скорчил рожу. - Тебя обдерут, как липку.
− А я тебе говорил, не брызгаться своей цветочной водой, − поморщился Экбольм.
− И не думал.
− Тогда почему от тебя несет как от целой бочки?
− Я её пил. Изжога, − Миссо похлопал себя по пузу. Звук получился гулким, как барабана.
− И кого же мне следует облагодетельствовать? - вопрос Экбольма патрикию.
− Да! Кому всыпать? - шут сделал паузу и пояснил. - Денег я имел ввиду. Денег! И главное сколько?
За патрикия ответил миртаит, соблюдавший церемониал.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
