Немного присев, Ульварин оттолкнулся и попытался соскочить со стены. Его попытка удалась, но в тот самый момент, когда его тело заскользило навстречу земле, откуда ни возьмись непосредственно над местом его падения на высоте двух десятков метров появился патрульный гравиплан имперской полиции. От расцвеченной разноцветными пульсирующими огнями и вспышками стробоскопов машины отделилась ветвящаяся молния и вонзилась в летящего к земле Ульварина. Затем гравиплан резко пошел на снижение и на некоторое время завис в полуметре от поверхности земли рядом с обездвиженным телом беглеца. Дверца бортового люка мягко отползла в сторону, из недр летательного аппарата выскочило двое парней весьма крепкого телосложения. Полицейские ловко подхватили распластанное на земле тело героя и с раскачкой, будто куль с зерном или картошкой, закинули внутрь. Не медля ни минуты, они прыгнули вслед за своей добычей. Дверца захлопнулась, полицейский гравиплан прямо на глазах у подоспевших преследователей, резко набрав приличную скорость, взмыл свечой в небо и вскоре вовсе исчез из виду.
Цвик… цвик… цвик… невыносимо стучит в голове, будто где-то неподалеку работает молотобоец. Пудовые веки не желают открываться… Цвик… цвик… цвик… Врата Адовы! Что это за цвик? Какого хрена я оказался в кузнице? Мысли в голове шевелятся с грацией обожравшегося гиппопотама… Цвик… цвик…
Неимоверным усилием Ульварину все-таки удалось распахнуть глаза. Стерильно белый потолок, такого же цвета стены, дощатые, крашенные коричневой краской полы. Помещение примерно три на четыре метра, массивная дверь с закрытой дверцей на уровне лица эльфа среднего роста, небольшое оконце в стене под потолком забрано толстенными прутьями. Он полностью обнаженный лежит на жесткой, прикрученной к стене кровати, одеяло почему-то валяется на полу. В углу стандартный унитаз с опущенной крышкой, рядом кран умывальника и намертво вмонтированная в стену металлическая раковина. С носика крана одна за другой срываются капельки воды и с веселым цвиканьем разбиваются о поверхность раковины.
«Кажется, меня все-таки отловили, – отстраненно, без должного эмоционального всплеска подумал эльф. Затем, обратив взор на очередную готовую сорваться с носика крана каплю, внутренне возмутился: – Сволочи, не могут кран отремонтировать!»
Он вновь закрыл глаза и попытался проанализировать собственные ощущения. Однако проклятый стук разбивающихся о металлическую поверхность капель совершенно не способствовал процессу внутренней концентрации.
Негромко матерясь и проклиная нерадивых сантехников, Ульварин сполз с кровати и на нетвердых ногах направился к умывальнику. По дороге, ощутив зуд и першение в горле, сообразил, что неплохо было бы оросить его водичкой. Напившись, ополоснул физиономию, как можно туже закрутил кран и в приподнятом настроении вернулся на прежнее место.
Ненавистные водяные капли перестали срываться с носика крана – похоже, сантехники здесь были ни при чем, кто-то просто-напросто не закрутил должным образом вентиль. Ульварин внимательно прислушался к внутренним ощущениям и с удовлетворением отметил, что головная боль понемногу отступает, циркуляция крови в организме восстанавливается, энергетика астрального тела приобретает былую насыщенность и объем. Ощутив кончиком языка пустоту на месте зуба, в который была вмонтирована ампула со смертельным ядом, эльф, как ни странно, совершенно не расстроился, поскольку сразу же после того, как пришел в себя, понял, что находится где угодно, только не в лапах живодеров Плакучей Ивы. Столь гуманное отношение к пленнику вовсе не свойственно представителям лесного народа, тем более в отношении Кланового Бойца враждебной группировки. После сокрушительного удара парализующего разряда станнера Ульварин сразу же отключился и не мог знать о том, что, по сути, был спасен от верной гибели полицейским патрулем, оказавшимся совершенно случайно рядом с виллой опального принца клана Дубовых Листьев. Потерпевшая полное фиаско охрана была готова рыть носом землю, чтобы сохранить остатки своего реноме славных воинов. Поэтому, поймав наглеца, умудрившегося у них под носом отправить в Благословенные Леса Отдохновения самого зятя арана Плакучей Ивы вместе с будущим наследником престола, они постарались бы отыграться на нем по полной программе. Так или иначе, Ульварин сообразил, что лютая смерть от руки придворного палача противоборствующего клана ему пока не грозит. Поэтому он уютно закутался в одеяло, повернулся лицом к стене и совсем скоро мерно посапывал с блаженной улыбкой на лице…
Целую неделю заключенного держали под замком. В его камеру всего один раз зашел молодой человек с нашивками младшего советника юстиции. В двух словах чиновник прокуратуры туманно объяснил Ульварину, что тот находится в следственной тюрьме Исидоры – столицы Лады, задержан он с целью установления личности и подробностей некоторых обстоятельств его пребывания в этом мире. Он также уведомил эльфа о том, что какое-то время Ульварину для его же пользы придется посидеть в одиночной камере. На прощание он великодушно разрешил заключенному пользоваться тюремной библиотекой.
Семь дней ожидания тянулись мучительно долго. Эльф никак не мог понять, для какой надобности его содержат в камере, кормят, раз в день выводят в сопровождении молчаливого огра на одиночную прогулку вместо того, чтобы сразу же зачитать все пункты обвинения и передать в руки следственных органов или сплавить потихоньку боевикам Плакучей Ивы. О том, что с некоторыми высокопоставленными чинами имперской полиции можно вполне договориться, небесплатно, разумеется, Ульварин знал не понаслышке. Сам время от времени подъезжал к воротам таких же тюрем, чтобы вызволить ненароком угодившего туда товарища или забрать врага для того, чтобы передать в лапы клановым костоломам. Поэтому нельзя исключать вероятность того, что в данный момент между ответственными чиновниками прокуратуры и представителями одного, а может быть, обоих заинтересованных кланов идет негласный торг за его голову, и ему совсем скоро предстоит узнать, какая сторона выиграет этот противоестественный аукцион. Ульварин особенно не надеялся на то, что руководство родного клана не поскупится и отвалит за рядового Кланового Бойца больше, чем клан Плакучей Ивы за убийцу малолетнего престолонаследника и зятя правящего арана. Как ни странно, но томящегося в ожидании узника больше всего интересовал не вопрос о собственной судьбе, а размер суммы, которую отсыплют за его голову братья-эльфы.
На восьмой день пребывания Ульварина в камере предварительного заключения металлическая щеколда лязгнула с характерным звуком, дверь распахнулась, и на пороге нарисовался все тот же неразговорчивый огр, в компании которого заключенный совершал свои ежедневные получасовые променады по внутреннему тюремному дворику. Поначалу Ульварин очень удивился, поскольку по его внутренним часам до очередной прогулки было никак не меньше двух часов, но, поймав на себе сочувственный взгляд молчаливого гиганта, очень быстро сообразил, что сегодняшний их совместный моцион вряд ли состоится. Кажется, настала пора покинуть гостеприимные стены следственной тюрьмы Исидоры, впрочем, как и саму Ладу. В любом случае дорога ему теперь на древний Ассерф – мир, который пришельцы-люди окрестили Новым Эльдорадо, поскольку независимо от результатов торга, его для начала представят арану либо Дубовых Листьев, либо Плакучей Ивы. В первом случае для того, чтобы поблагодарить и наградить какой-нибудь драгоценной побрякушкой, а во втором… не хочется даже думать о том, что ждет его во время встречи с огорченным дедом, потерявшим любимого внука.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
