Он чувствовал себя загнанным в угол, пристыженным, от чего его негодование только возросло.
— Что? И ты еще говоришь о моем воображении? Когда сама готова заподозрить меня невесть в чем?!
— Я не верю в существование этого Сайласа Б. Коннели и замка в Эйре, который ты должен реставрировать. Да, я знаю, ты был там, но только не верю, что по работе.
Клайв не мог поверить, что слышит это от нее. Фелисити не отдавала себе отчета, в чем она его обвиняет. Конечно, может, он свалял дурака, взяв в Ирландию Маргарет, но он не до такой степени подлец, чтобы выдумать Сайласа Коннели с его чертовым замком, только чтобы под этим предлогом улизнуть от нее на пару дней. Он был шокирован, что Фелисити могла подумать о нем такое.
— Ты шутишь?
— Нет. — Она посмотрела прямо ему в лицо. В ее глазах был лед. — Ты станешь это отрицать?
Теперь все его чувство вины испарилось. Клайв почувствовал себя оскорбленным в своей добродетели. Они, очевидно, перешли границу, если Фелисити пришло такое в голову. А может быть, она нарочно возводит на него все эти обвинения, чтобы оправдать разрыв с ним, потому что он ей надоел и она хочет уйти к Ричарду?
— Если ты вообще смеешь задавать мне такой вопрос, то не стану оправдываться.
Что это значит, в недоумении подумала она. Фелисити смотрела на него и видела перед собой жесткого, непробиваемого лгуна, который больше ее не любит. Значит, его чувства к Маргарет не просто увлечение или мимолетная влюбленность, как предполагал Ричард, а нечто более серьезное.
«Если подозрения имеют под собой почву…» Странно, Фелисити до сих пор не была в этом уверена. Если его измена — правда, между ними все кончено. А вдруг она не права, вдруг она ошибается?
В этот момент раздался телефонный звонок.
— Я подойду, — сказал Клайв, радуясь небольшой передышке.
Фелисити ждала, думая, что он, возможно, ждет звонка от Маргарет Диэринг. Хотя вряд ли у нее хватит наглости звонить ему домой.
— Кого? Линн? К сожалению, ее здесь нет, — услышала она голос мужа. — Насколько я знаю, она уехала в Лондон сегодня утром. — Он вернулся в гостиную. — Звонил Гордон Мейсфилд, хотел поговорить с Линн.
— Вот как?
— Да. Он, кажется, удивлен, что ее здесь нет.
— Вот как?
— Да, он беспокоится. Вчера она ему сказала, что пробудет здесь минимум неделю.
Фелисити молчала.
— Почему Линн так внезапно уехала, Фелисити?
— Я же тебе сказала. Из-за Ричарда.
— А я-то думал, раз она так переживает из-за Ричарда, то захочет побыть здесь, с тобой, а не со своей сварливой мамочкой. Или… — Он нахмурился. — Вы что, поссорились?
— О, Клайв, перестань… С чего нам с ней ссориться?
— Наверное, она догадалась, что Ричард любит не ее, потому что ты, которую она всегда так почитала и любила, встала у нее на пути.
Фелисити ахнула. Она была поражена, что он так точно угадал истинное положение вещей. Казалось, с каждым словом пропасть между ними росла.
— Ты и раньше так думал, — вспылила она, — а теперь опять взялся за старое, потому что тебе это на руку.
— Что это значит, скажи на милость?
— Ты перекладываешь с больной головы на здоровую. Я тебе давно надоела, ты хочешь уйти к Маргарет, а для очистки совести заявляешь, что Ричард меня любит… Ну, давай продолжай, скажи теперь, что я тоже его люблю.
— А что, это правда?
Она смотрела на него долгим, немигающим взглядом.
— Если ты вообще смеешь задавать мне такой вопрос, то не стану оправдываться. Конец цитаты.
Не говоря больше ни слова, она развернулась и вышла из комнаты.
Глава 10
Нэнси Хейнс отворила дверь и впустила подругу. Бросив взгляд на ее бледное лицо, синеву под глазами, на чемодан в руке, Нэнси вздохнула и ласково произнесла:
— Заходи, выпей чего-нибудь и расскажи, что случилось.
— Спасибо тебе, Нэнси. Думаю, ты сама все понимаешь, — пробормотала Фелисити, затаскивая чемодан в прихожую.
— Ты что, серьезно?
— Очень.
— Значит, мой добрый совет не сработал?
— Твой совет был очень хорош, только… наверное, он просто запоздал.
Они прошли в комнату. Нэнси налила джин с тоником, протянула бокал Фелисити и сама сделала приличный глоток ароматного напитка.
— Обычно днем я не пью, но сегодня исключение.
— Да, я тоже, — почти прошептала Фелисити. — Но сейчас выпью. Честно сказать, я готова осушить целую бутылку.
— Не надо, дорогая, это отразится на твоей внешности.
Фелисити хмельком уловила свое отражение в зеркале и про себя отметила, что ей уже нечего этого бояться.
— Глупости. Ты скоро снова придешь в норму. — Нэнси перебросила ей пачку сигарет, потом коробок спичек. — Ну, говори — почему ты здесь?
Фелисити все ей рассказала.
— А что бы ты подумала, — спросила она в завершение, — если бы у тебя был муж, который уехал в Ирландию на выходные с другой женщиной, а тебе наплел историю про встречу с вымышленным миллионером?
— Ну, признаюсь, я была бы не в восторге. А ты точно уверена, что этого миллионера не существует?
— Абсолютно. Но не важно, потому что Клайв признался, что все равно его там с ними не было. Да нет никакого мистера Коннели. Это просто была очень хитрая выдумка. — Фелисити осушила свой бокал и протянула его подруге. — Очень хорошо. Можно еще?
— Ну разумеется. — Нэнси вновь наполнила бокал и отдала его Фелисити. — И что думаешь делать дальше?
— Ну, прежде всего хочу спросить, можно ли пожить у тебя несколько дней, пока я все обдумаю. Все случилось так неожиданно.
— Ну конечно, о чем ты спрашиваешь. К сожалению, завтра я улетаю в Париж, рано утром. Меня не будет неделю или чуть больше. Мне так жаль. Я бы все отменила, если бы знала заранее, но сама понимаешь — работа, и я просто не имею права…
— Разумеется, даже не думай об этом. Но ты не против, чтобы я пока пожила у тебя?..
— Дорогая, квартира в полном твоем распоряжении. Можешь здесь жить сколько угодно.
Фелисити облегченно вздохнула. Ей было жаль, что Нэнси уезжает. Она боялась оставаться одна, зная, что, как только это случится, маска беззаботности слетит с ее лица и сердце заполнится щемящей тоской, и одиночеством, и страшным разочарованием.
— Может, все поправимо?
— Нет никакой надежды, я совершенно уверена.
— Многие расстаются, а потом снова сходятся. Черт побери, некоторые даже проходят через официальный развод, а потом снова женятся.
Фелисити откинула волосы со лба дрожащей рукой. Как будто она не знает! Но она знала и то, что у них с Клайвом так не будет.
— Мы не воссоединимся. Нет, нет, назад дороги нет. Я разведусь с Клайвом. Пусть женится на Маргарет Диэринг.
