Сефф стоял, сцепив руки за спиной, и то поднимался на носках, то снова опускался. Губы его были поджаты.
— А это не опасно? — наконец осведомился он. — Насколько я помню, источник заболевания Люцифера как раз связан с близостью с женщиной.
— Это, скорее, опасно для Блейз, — возразил Боукер. — Но поскольку мы все равно намерены ее убрать, это нас не должно беспокоить. Что бы ни случилось, мания Люцифера так и останется при нем. Его недуг неизлечим. В худшем случае это не нанесет Люциферу вреда, в лучшем — приведет к повышению точности его предсказаний. Если ему нужна разрядка, то я лично обеими руками за то, чтобы предоставить ему такой шанс.
— Это может несколько понизить его физические способности, — хрипло проговорил Колльер.
— Вы тут не совсем объективны, мистер Колльер, — отозвался Сефф с ледяной улыбкой. — Кроме того, вы вряд ли в состоянии предложить статистические выкладки относительно влияния половых сношений на сверхчувственное восприятие.
— Тут есть одно «но», — тихо заметила Регина.
— Да, моя дорогая, — обернулся к ней Сефф.
— Дело не в том, чтобы отдать эту Блейз Люциферу. Бедный мальчик сам попросил бы об этом, если бы понял, конечно, что ему нужно. Но тут необходимо ее содействие. Ей придется как-то убедить его… приложить старания.
— Регина права, — подал голос Боукер. — Я думал об этом. Для того чтобы Люцифер оказался в постели с женщиной, требуется умело проведенное соблазнение. Блейз не может просто взять и отдаться ему. Но она, как мы видим, человек весьма одаренный и если желает пожить немножко дольше, то должна несколько напрячь, так сказать, свои способности…
Колльер только дивился, сколько еще ненависти может выдержать его сознание, не отдав приказ мускулам уничтожить это мерзкое существо. Но Сефф сунул руку в карман и был готов нажать на кнопку передатчика. Да и Регина тоже сунула руку в свою сумочку.
Сефф посмотрел на Колльера и усмехнулся.
— Мне представляется перспективной эта идея, доктор Боукер, — сказал он. — Поставьте в известность Джека Уиша насчет изменений в местонахождении определенных лиц в ночное время, с тем чтобы охранники знали свои новые обязанности. А вы, мистер Колльер, должны уведомить мисс Блейз о нашем решении.
— Я? — тупо переспросил Колльер.
— Да, вы. Я полагаю, никто лучше вас не сможет изложить наши пожелания и растолковать все необходимые детали. Рекомендую вам прогуляться вдвоем по горе вечером после обеда. Разумеется, мы будем следить за вами. — На лице Сеффа изобразилось нечто похожее на удовольствие.
Регина надела колпачок на ментоловый карандаш и положила его в свою сумку рядом с черным продолговатым предметом, который был не чем иным, как передатчиком.
— Какая жалость, — протянула она своим дребезжащим голоском, — что у нас тут нет телевизионной камеры.
Трапезы происходили в большой комнате за двумя отдельными столами. Модести находилась в обществе Боукера, Люцифера и Джека Уиша. Колльер питался вместе с Сеффами.
Пищу готовила Регина, а подавала женщина из племени моро.
Если бы на месте Колльера оказался Вилли Гарвин, то именно тут и можно было попытаться устроить восстание — Вилли разобрался бы с Сеффами, а Модести с Боукером и Уишем до того, как сработал бы чей-то передатчик или пистолет Уиша. Впрочем, даже при участии Вилли это сопрягалось бы с большим риском, а без него было чистым самоубийством.
Колльер особенно ненавидел эти совместные трапезы. От близости к Сеффам его начинала охватывать тошнота, словно от зрелища распада и гниения. Но Модести вела себя спокойно, не выказывая никаких признаков напряжения.
После обеда вечером Люцифер, по своему обыкновению, отправился к себе слушать пластинки. Обычно он проводил за этим занятием час. У него были записи Сен-Санса и Пьерне, которые он мог слушать снова и снова. Сефф вытер рот салфеткой и проговорил:
— Мистер Колльер немного прогуляется с вами, мисс Блейз. Он вам сделает одно сообщение.
Регина хихикнула и отхлебнула джина с содовой. Модести молча встала и направилась к двери, которую распахнул перед ней Стив.
Они двинулись от дома к вершине холма. Смеркалось. Сейчас охрану несли четверо моро. Потом число охранников должно было увеличиться.
Колльер никак не мог построить простейшей фразы. Первой заговорила Модести:
— По крайней мере, мы получили возможность немного пообщаться. Как ты себя чувствуешь, Стив?
— Отвратительно. Господи, как это тебе удается держаться так, словно тебя это все не касается? Ты прямо как камень!
— Я бы этого не сказала. Но мне случалось и раньше попадать в неприятные ситуации.
— И даже в такие жуткие?
— Трудно оценить ситуацию, пока дело не доведено до конца. Но мой тебе совет — ешь как следует и высыпайся. Старайся хоть как-то отвлекаться от происходящего. Потому что если у тебя случится нервный срыв, то Сефф просто тебя ликвидирует.
— Отвлекаться? — Стив издал сухой смешок. — Но как, черт возьми, тебе удается отвлекаться?
Она остановилась и посмотрела на него.
— Сделай над собой усилие. Посади на голодный паек возражение и корми до отвала волю.
— Хорошая формула.
— Не надо так переживать за себя. И за меня тоже. Я понимаю: тебе не по себе, потому что ты должен сообщить мне нечто малоприятное. Но пока забудь про это и выслушай лучше, что я тебе скажу.
— Ладно. — Он провел рукой по лбу, радуясь этой небольшой отсрочке и презирая себя за это облегчение. — Как же посадить на голодный паек воображение и как накормить до отвала волю?
— Ну, видишь ли, — Модести развела руками так, словно речь шла о чем-то самоочевидном, — всякий раз, когда ты начинаешь думать о том, что Сефф может сделать с нами, обрывай себя. Переключайся на то, что мы можем сделать.
— Мы? — недоверчиво протянул он. — Например?
— Например, если удастся выкроить полчаса общения наедине без помех, я удалю из тебя капсулу с ядом, а потом, если операция пройдет успешно, ты сделаешь то же самое с моей капсулой. У меня есть бритва.
— Бритва? — У Стива отпала челюсть. — Ну и ну! Ты советуешь мне успокоить воображение и тут же сообщаешь, что у тебя завелась бритва. Ну, после такой новости я буду ночью спать как бревно, можешь не сомневаться.
— Вот молодец, — сказала Модести, и в сумерках блеснули в улыбке ее зубы. — Наконец-то услышала от тебя живое слово.
Колльер вдруг понял, что ему полегчало. Тяжесть в животе исчезла, да и мускулы немного расслабились. Он сказал:
— Тут особенно не повеселишься. Ситуация не из приятных.
— Поменьше думай о неприятностях, и тогда они не так будут тебя угнетать. Будь самим собой.
— Я и так чувствую себя самим собой. Перепуганным насмерть мальчиком, желающим к тому же поскорее попасть домой.
— Я тоже очень хочу домой. Скажи, за тобой следят постоянно?
— Не то чтобы мне дышали в ухо, но где-то кто-то все время маячит. Только ночью я остаюсь один. Но дверь запирается снаружи, и в коридоре дрыхнет охранник-моро с винтовкой. А на окнах решетка.
— У меня то же самое. Но нам надо придумать, как выбраться из клетки. Ночью. Пошевели мозгами.
— Это, правда, не по моей специальности, но я постараюсь. Ну а что случится, если мы с тобой уединимся и блеснем хирургическим искусством с помощью твоей бритвы? Если, конечно, нам это удастся.
— Вот ты и об этом думай, особенно когда у тебя начнет чересчур разыгрываться воображение. Чем больше будешь думать, тем легче что-то придумать. И думай также о своей работе с Люцифером. Это очень существенно, если хочешь остаться в живых.
Упоминание имени Люцифера вернуло Стива к печальной новости, которую он должен был ей сообщить, но Модести продолжала говорить:
— У нас есть два варианта спасения. Один — вырваться самим. Второй шанс — это Вилли Гарвин.
— Вилли? — растерянно повторил Стив, пытаясь справиться одновременно с двумя идеями.
— Да. Вилли видел, как нас увозили. И он, поверь, не будет сидеть сложа руки.
— Но Господи, Вилли же ни за что не отыщет нас тут, на краю света!
— Так думают Сефф и его подручные. Так думали раньше очень многие. Они полагали, что раз я выведена из игры, то на Вилли уже можно не обращать внимания. Многие заплатили за такое пренебрежение дорогой ценой. Нет, когда Вилли Гарвин выходит на ринг, Сеффу и иже с ним лучше улепетывать без оглядки.
Она снова двинулась в путь, и Стив последовал за ней. Он стал понимать, как она сражается с безнадежностью ситуации. Для нее не существовало безвыходных положений, и ее ум был ориентирован на победу, блокируя все страхи, опасения, доводы вроде бы здравого смысла, а на самом деле малодушия.
Неплохой подход, конечно, но она так жила всю жизнь. Посади на голодный паек воображение…
— Значит, так, — заговорил Колльер, изгнав из интонаций все эмоции. — Люцифер стал предсказывать смерти с меньшей точностью. Они хотят как-то выправить положение, и Боукер решил, что ты можешь помочь. Они хотят, чтобы ты соблазнила Люцифера… В противном случае…
