- Вы специально оставляете меня в постели с одним из вас по утрам? - глухо спросила я, пытаясь отвлечься от мысли о том, чтобы сесть на Рина верхом и поцеловать его.
В самих мыслях начать любовную игру первой ничего такого не было. То, что мое поведение в близости с мужчиной возвращается к норме радовало. Но не слишком ли быстро? Инициатива - признак того, что травмирующий опыт больше не плодит ненужные страхи в моей голове? Так ведь?
- Да - подтвердил мужчина, который всегда обещал быть честным - мы обговорили этот момент.
- Я целовалась с Дрейком - сказала я - и к Стефану... меня тянет.
- Это хорошо - Рин заглянул в мое лицо. Его яркие синие глаза светились словно изнутри - тебе нужно сближаться с ними, как и со мной.
- Мне неспокойно - поделилась я - будто то, что между нами было...
- Отбрось человеческие нормы построения отношений, Эля. Мы - не люди. А ты - наша женщина в равной степени. Целовать, обнимать, ласкать ты можешь любого из нас. И никто ревновать не будет.
- У тебя не было уверенности, когда мы это обсуждали в прошлый раз - протянула я.
- Можем сделать проще, чтобы тебе было спокойнее. Будем ложиться спать сегодня - поцелуешь всех троих по очереди. Не клюнешь в щеку, а полноценно поцелуешь. Мы будем видеть друг друга. И тогда ты поймешь, что ничего преступного между всеми нами не происходит.
Я на мгновение закрыла глаза и глубоко вздохнула.
- Уговорил - улыбалась я, соглашаясь. Я пообещала себе, что попробую принять все, что они предложат - и... Рин... - я заглянула в его глаза - поцелуешь меня, прямо сейчас? Авансом?
А потом рывком села ему на бедра и почувствовала в этом маленькую, но очень весомую для себя победу.
***
Я потянулась губами к Рину и встретилась с ним на полпути, потому что он сделал то же самое. Томительный, сладкий поцелуй. Мне нравилось, как миранец целуется. В движениях его губ и языка всегда есть баланс между нежностью и голодной страстью. Гармония. Теперь-то я понимаю корни любых его действий. Рин во всем гармоничен, потому что такова его пси-энергия. Он гармоничен сам по себе и уравновешивает окружающих. Сглаживает углы, гасит конфликты, успокаивает и действиями, и словами.
Мужчина целовал меня ровно так, как мне требовалось. Я расслаблялась, наслаждалась, мягко пробовала губы миранца, ерзая на его бедрах, зарываясь в его волосы, хватаясь за его плечи. Руки Рина нырнули под футболку легли на мои ягодицы, сжимая тонкую ткань белья. После душа я удосужилась натянуть только два предмета гардероба и сейчас даже радовалась этому факту. Тело принимало ласки мужчины, наполняясь возбуждающим напряжением. Ткань его домашних брюк не скрывала твердой плоти. Интересно, блокираторы они включают только ночью? Да и включают ли вообще? Сегодня утром, целуясь с Дрейком в этой кровати, я не помнила, чтобы чувствовала его... Стоп, Элина, зачем ты сейчас об этом думаешь?
Лоно наполнилось жаром и пульсацией. Я невольно (да, вру, специально) прижалась к Рину ровно там, где чувствовала его член. Потерлась, прикусывая его губы, и почувствовала, как руки мужчины сжали меня еще сильнее. Разум помутился, возбуждение накрыло меня окончательно. А еще я очень четко ощущала вибрацию вокруг нас, словно воздух сгустился и немного нагрелся. И желание близости стало почти нестерпимым. И мысли о плоти Рина внутри меня такими пугающе навязчивыми, что в какой-то момент на остальное стало плевать.
Я сама усилила напор, задирая футболку миранца и прикасаясь кончиками пальцев к его груди. И радостно вздохнула, ощущая, как сильно ладони зудели, требуя этого контакта.
Рин понимал меня без слов. Кажется, чувствовал мои порывы и даже читал мысли. Он поднял мою футболку и стянул ее с тела, оголяя грудь. Его глаза, темно-синие, почти сапфировые, голодно прошлись по напряженным соскам, а рот накрыл один из них и покатал во рту. Я тихо застонала и откинула голову назад, закрывая глаза. Руки прижали голову миранца еще теснее к груди. Он сдернул брюки, и теперь через мокрое белье его член прижимался ко мне в самой сердцевине.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Сегодня Рин был более напорист и уверен в своих действиях, чем до этого. Но и у меня не было ни капли неуверенности или страха. С этим мужчиной мы уже прошли этот этап. Он стал родным, максимально близким, я доверяла ему, а мое тело стремилось к близости с ним. Никаких преград, ничего лишнего. Он и я. И желанная близость, естественная и нужная мне сейчас также, как дыхание.
Мне казалось, что даже раздеться целиком я уже не в силах или отлепиться от миранца хоть на мгновение. Я словно приросла кожей к его коже. Хотелось впитаться в него, вжаться посильнее. И он это почувствовал, потому что просто отодвинул белье и прижался к лепесткам плоти, заставляя дышать еще громче и постанывать ему в рот.
Его член наполнил меня, и мы замерли, смотря друг на друга. Я поняла, что наша поза предполагает от меня роль ведущей в этом танце. Ведь именно я оседлала Рина, а он лишь подтолкнул меня к дальнейшему развитию событий. Я прикрыла глаза и постаралась прочувствовать момент. Плоть миранца во мне, твердую и горячую, его дыхание на моей щеке, аромат его кожи, теплые руки на бедрах. Да, все идет, как нужно. Я получаю удовольствие от каждого мига этой близости. Рин для меня родной, очень близкий, очень нужный, и я готова ради него рушить те сомнения, что поселились в моей голове и гнать все лишнее из души.
Я сделала движение вперед, потом и еще одно. Миранец держал меня за бедра и не мешал, не навязывал свой ритм, позволяя самой решать, как именно мне действовать. Я привстала и снова опустилась на него, вышибая из груди мужчины короткий стон. Клитор терся о его кожу, его плоть сейчас была максимально глубоко, а положение тела позволяло ей задевать внутри самые чувствительные точки. В ушах зашумело, в горле пересохло. Все мое внимание, все ощущения сейчас концентрировались лишь там, где два начала, мужское и женское, соединялись в единое целое. По позвоночнику рассыпались горячие мурашки. Шея Рина, в которую я уткнулась носом, вспотела, а сердце под моей грудью стучало так быстро и громко, что казалось, у нас оно одно на двоих. И еще движение. И член мужчины скользит внутри, а его пальцы мягко поглаживают бедра и ягодицы.
И не смущает ни то, что сейчас день, комната залита светом, и мы друг друга не только ощущаем, но и видим, не скрывая ничего. И не беспокоят мысли от того, что нас могут услышать. Наверное, потом мне будет немного стыдно перед Стефаном и Дрейком. Но мы же будем семьей. Рин мой так же, как они и...
Мысли кончились, мои движения ускорились. Миранец помогал мне, придерживая за ягодицы. Голова кружилась от всего происходящего. Внутри нарастало напряжение, лоно горело, клитор ныл, становясь чувствительным до боли. И еще немного... Я зажмурилась и задрожала, качаясь на волнах тягучего оргазма. Рин сделал несколько рывков и последовал за мной.
Вокруг гудел воздух, я физически ощущала, как тело наполняется чем-то неведомым, мягким, легким. Сердце замедлило ритм, а все внутренности омыло теплой волной. Я лежала на груди миранца, перебирая его волосы. Стоит признаться, что только с ним близость ощущалась настолько полной, настолько правильной. Словно мы соединяемся не только физически, но и на каком-то другом, не видимом глазу уровне. С Дрейком или Стефаном будет то же самое? Пока странно об этом думать.
- Кажется, сейчас я тебе соблазнила - сказала я и сама себя испугалась.
Рин хрипло рассмеялся. Даже смех у него был красивый: глубокий, чарующий, околдовывающий.
- Поверь мне, я этому только рад, звездочка - полушепотом сообщил мужчина, поглаживая меня по спине. Только...
- Только...
- Мы стали очень близки, Эля. Настолько, что моя энергия полностью настроилась на тебя. Это самое прекрасное, что может произойти в жизни миранца.
- Звучит как признание. Только с миранским уклоном - я потерлась носом о его шею.
- Так и есть. То, что происходит с моей пси-энергией говорит о глубокой обоюдной связи между нами. О том, что я тебе так же дорог, как и ты мне. О том, что ты открылась для меня, как и я для тебя. Доверяешь мне, хочешь быть рядом. И я чувствую то же самое. Я так счастлив, что мы нашли тебя. Ты моя, звездочка, а я - твой.
