Свобода призрачно блеснула в конце темного тоннеля, но была ли она мне так нужна?
— Адам, — нахмурилась я, не зная, можно ли довериться, но все же решилась: — вы не знаете, что с Кираном?
— Пока нет, Элль, — покачал он головой. — Пытаюсь выяснить, но пока тщетно. Как только узнаю…
Он не успел договорить. Дверь открылась, будто от удара ногой, и в комнату влетел взбешенный мужчина. С порога захотелось от него рвануться в угол, а лучше запустить еще не остывшее кофе в голову.
— Пошел вон, — рявкнул он на Адама, но взгляд его сфокусировался на мне. Он смотрел на меня красными глазами в обрамлении оплывших складок и отеков. Бледный, с лихорадочным румянцем и сморщенной кожей. Я бы назвала его «стариком», но что-то во внешности говорило, что это не так. Редкие седые волосы облепили взмокший лоб, пиджак расстегнут, открывая взгляду мокрую от пота рубашку. — Я не ясно сказал?
Теперь он взглянул на Адама, но тот не впечатлился. Медленно поднялся и перевел на меня взгляд:
— Ты не обязана отвечать, — напутствовал спокойно и направился к распахнутой двери.
— Куда мог поехать этот твой ублюдок?! — хлопнул дверью старик за Адамом и обернулся на меня.
— Кто вы такой? — процедила я, хмурясь.
— Глава отделения Теренс Дрейк! — рявкнул он. — Говорит что-то мое имя?
Он поставил ногу на стул, на котором сидел Адам. Я сглотнула. Вот он. Убийца наших с Кираном отцов.
— Говорит, — презрительно сощурилась я. — Какого черта вы меня держите? Слышали? Я не обязана отвечать на ваши вопросы! Вы разрушили мою жизнь, лишили близких, пустили в бега на столько лет!..
— Заткнись! — презрительно рявкнул он, оглушительно стукнув по столу. — Это тебе Девир наплел?
Мерзкая улыбка растеклась на изможденном лице Дрейка, обескровленные губы безжизненно заблестели в свете тусклой лампочки.
— Он — убийца, малышка, он наговорит, что хочешь, лишь бы ты не доставила проблем. Сама к нему в постель прыгнула, да? — Я не смогла не выдать себя. Мудак матеро бил в цель, и мой взгляд дрогнул. Еле уловимо, но ему было достаточно. Улыбка Дрейка стала шире. — Только вот незадача — он тебя бросил. Тебя и своего подельника. Мне. На растерзание.
— Ты врешь, — прошептала я.
— Вру?! — он перестал улыбаться. — Мне некогда играться здесь! Куда он мог рвануть?!
Дрейк отшвырнул стол со стулом в сторону, они со страшным грохотом отлетели в стену. Я даже не моргнула, сложив руки на груди:
— Он же убийца, мистер Дрейк. Зачем ему говорить мне о своих настоящих планах, если он изначально планировал меня бросить?
Я будто вывернулась наизнанку, затолкав себя настоящую глубоко внутрь. Там меня била крупная дрожь, или так громко и быстро стучало сердце — я не знала, но снаружи я застыла. Дрейк пытался просверлить меня взглядом, сжимая кулаки, но приходилось признать, что инвентарем он пожертвовал зря — на меня не подействовало:
— И если у вас еще будут вопросы, отвечать я буду только в присутствии адвоката.
* * *
— Расстегни наручники, — процедил с ненавистью глядя на дорогу.
— Ты уверен, что успокоился? — бросил Айзек на него короткий взгляд.
Он был уверен, что уже никогда не сможет успокоиться. Когда Айзек швырнул его на переднее сиденье автомобиля, он позволил себя увезти, так как соваться в перестрелку с копами — самоубийство. Но потом едва не разнес этот самый автомобиль, когда узнал, что произошло.
Фейс бросился за ним следом, как только его увели из зала. Оставил Элль одну, нарушил все просьбы и договоренности и побежал его спасать.
Идиот.
Зубы до сих пор ныли от прямого удара в челюсть, которым Айзек привел в чувства, а точнее — вырубил, чтобы отдохнул. И теперь они мчались в сторону Нью-Джерси, сменив уже два автомобиля.
— Нужно решить, что делать, тормози.
— Некогда, — упрямо мотнул головой Айзек.
— Останови чертову тачку! — заорал на него. — Фейса, может, уже нет в живых!
Айзек так резко ударил по тормозам, что машина крутанулась на месте, зацепив обочину и подняв клубы пыли. Хорошо, трасса была пустая. Он швырнул ему ключи от наручников и вылетел наружу, громко хлопнув дверью. Руки дрожали, за окном ни черта не видать — где они, куда едут? Кое-как справившись, он вышел из машины и огляделся.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Айзек ходил туда-сюда в свете фар, разговаривая с кем-то по мобильному, а он повернулся в сторону города. Где-то там осталась Элль, которой он обещал, что защитит, но не смог. Теперь он что, бросил ее? Как и все до него? Как же хотелось засадить Дрейку нож промеж глаз, но это была бы однозначная точка во всех попытках вернуть себе жизнь, а человек — такое существо, которое будет верить до последнего, что все еще можно изменить. Лишь бы она продержалась!
— Фейс жив, — бросил Айзек, приближаясь.
Ноги задрожали, и он оперся обеими руками о капот, опуская голову. Айзек протянул ему сигарету, но он упрямо мотнул головой. Тогда друг закурил сам и глубоко затянувшись, продолжал:
— Ему прострелил плечо, сейчас в больнице. Элль в участке.
— Блять! — он с силой ударил по капоту так, что осталась вмятина. — Это Адам?
— Да, — кивнул Айзек, щурясь от едкого дыма.
Что сейчас творилось в душе друга — сложно представить. Каким усилием воли он сейчас держался, как вообще дышал, зная, что сын остался там, и до него не дотянуться.
— Попроси присмотреть за Элль! Пусть передаст, что я найду способ вернуться и забрать ее!
— Присмотрит, — сдержанно кивнул Айзек, глядя на темнеющий вдали город.
А он запрокинул голову, тяжело дыша. Огни плясали перед глазами, сливаясь в одну пульсирующую точку, по рукам били беспомощность и страх за дорогих людей. Сердце бешено колотилось о грудную клетку, будто в поисках выхода. Но его не было.
— Нас ищут. Дрейк поставил на уши всех, — напряженно заметил Айзек. — Дело времени. Надо залечь.
Зачем? Ради чего? Ячейка канула безвозвратно, а то, что у них есть на Дрейка, нужно успеть запустить в дело, пока еще есть возможность.
— Передавай папку Адаму. Пусть запускает, — решился холодно. — Дальше — Гарри Зерман. — Зерман был лучшим адвокатом отца, его старым другом и консультантом по юридическим аспектам сделок. — Я подготовил ему письмо — у тебя во входящих. Пересылай. Мои обвинения шиты белыми нитками, в то время как в папке Дайверса — надежные опровержения многих сфабрикованных улик.
— Ты хочешь сдаться?
— Нет выхода, — стиснул кулаки до хруста. Это займет много времени. Месяцы… Годы? — Факт добровольной сдачи тоже зачтется…
— Дрейк доберется до тебя раньше.
— Не доберется. Мы поговорили немного… Ему конец. Не до меня ему больше.
Айзек нахмурился и потянулся к следующей сигарете, а он — к мобильнику. Машинально, почти не думая — зачем. На экране мигало входящее от Фейса. По времени — два часа назад. Он скользнул пальцем по иконке и уставился на послание: «Лошадь Элль зовут Кролик».
Во рту разом пересохло. Не может быть… Не может! Нет, точно, она же как-то говорила еще в Майами. Он еще обратил внимание на странную кличку, но тут же выбросил из головы — было не до этого.
— Айзек… — позвал он. — «Следуй за белым кроликом», такое послание оставил мне Дайверс?
— Ну?
В голове начинали с треском складываться одна с другой детали разбросанной картинки.
— Майкл создал фальшивую ячейку.
— Что?!
— Мы вскрыли ячейку с Теренсом, она была пуста.
— Я думал, он тебя кинул!
— Нет, — он провел ладонью по лбу, запуская пальцы в волосы. — Ты можешь предположить, что Дайверс просто отвел взгляд Дрейку?
— Само собой, ведь где-то же есть настоящая ячейка!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Он поднес к его глазам сообщение.
Фейс, очевидно, в какой-то момент понял, догадался, что могло означать послание, поэтому и бросился следом за ним и Дрейком в банк. И ведь в самую последнюю секунду перед тем, как открыть чертову ячейку, и сам понял, что в ловушке.
— До Майами двадцать четыре часа ходу, — изумленно прикинул Айзек, но думал он совсем не об этом. — Неужели…
