- Друг мой, отлично! Убедительно! А как ты полагаешь - ЦРУ и Белый дом в курсе дела?
- Представления не имею!
Вавр взглянул на часы:
- Пошли к президенту, доведем до его сведения минимум того, что могли бы порассказать.
Пока под разрисованным потолком, освещенным роскошными дворцовыми светильниками, президент внимал тому, что докладывал ему Вавр, Баум скромно сидел в сторонке. Вэллат, изможденный и непроницаемый, проводив их сюда, удалился, похоже, с некоторой даже радостью. Президент нетерпеливо барабанил пальцами по столу и смотрел на посетителей с плохо скрываемым раздражением. Он явно рассчитывал задать им трепку, но Вавр, солидный и малоподвижный, казалось, этого просто не замечал. Говорил спокойно, доверительно, с видом человека, который всегда и везде говорит одну только правду, ничего, кроме правды. Однако то, что он в данный момент втолковывал президенту, было не совсем правдой, а местами и совсем не правдой.
- В ближайшие двое суток, мы проведем ряд арестов, и это положит конец взрывам, - говорил он мягко. - На избирательной кампании это скажется положительно...
Президент молчал.
- Одного человека мы уже арестовали, - продолжал Вавр, - и он дал показания. Не такие подробные, как бы нам хотелось, но полезные. Кроме того, мы проследили связь между главарями преступной группы и одним человеком, о котором, я полагаю, вам, господин президент, следует знать побольше. Однако, прежде чем назвать его имя, хочу предупредить, что мы ничего не предприняли, чтобы пресечь его деятельность, поскольку находим это нецелесообразным. Судите сами, господин президент.
Он приступил к краткому и местами правдивому описанию деятельности Рольфа Хемминга.
- Смею предположить, - закончил он, - что вряд ли вы захотите предать это дело гласности. Что касается нас, оно вообще вне компетенции контрразведки.
Если президент и был удивлен, то никак этого не показал. Последовала долгая пауза.
- О роли Хемминга не говорилось нигде за пределами этих стен, негромко произнес Вавр. - Ни наш министр, ни полиция ничего не знают.
- Вы сказали - двое суток? - резко спросил президент.
- Двое с половиной в крайнем случае, - не моргнув глазом ответствовал Вавр.
- Надеюсь, во время воскресного парада эксцессов не будет?
- Никаких оснований для беспокойства, господин президент!
- Благодарю вас. Держите меня в курсе через Вэллата...
- Опасное обещание, Жорж! - промолвил Баум, когда они спускались по лестнице.
- Я верю тебе, дружище. Иначе как бы я обещал?
Вечером премьер-министр Франции получил шифрованный телекс. Советник президента США по безопасности по-приятельски интересовался, достигнуты ли результаты - и какие именно - по тем вопросам, которые затронул во время своего пребывания в Париже доктор Киссинджер. А также каковы настроения в правительственных кругах по поводу предстоящих выборов - в американской прессе приведены данные опросов, где прогнозируется, что 55 процентов голосов будет отдано социалистам и коммунистам, причем перевес коммунистов возрастает. Тот факт, что запрос исходил непосредственно из офиса американского президента по телексу, а не по обычным дипломатическим каналам, не укрылся от внимания премьер-министра. Целых десять минут он беседовал по этому поводу с президентом республики, после чего тот, окончательно взбесившись, приказал Вэллату немедленно вызвать американского посла.
Посол, который получил копию телекса из Белого дома, понял, почему его вызывают столь поспешно. Покинув званый ужин в посольстве, он отправился на машине, специально присланной за ним, в расположенный по соседству Елисейский дворец. Президент через стол бросил ему телекс.
- Я в курсе дела, господин президент, - сказал посол.
- Прочтите еще и это!
Посол посмотрел протянутую ему последнюю сводку нью-йоркской фондовой биржи и не нашел, что сказать.
- Господин посол! - произнес президент неприязненно. - Будьте любезны информировать госдепартамент, а возможно, и самого президента Соединенных Штатов, что Франция все еще является суверенным государством. Высоко ценя дружеский интерес к нашим делам, никакого вмешательства в эти дела мы терпеть не намерены. Видимо, кто-то в Вашингтоне, плохо разбираясь в вопросах европейской политики, надоумил президента посоветовать французскому правительству принять административные меры против левых. Нам остается только надеяться, что подобные советы впредь не повторятся. Я разочарован, господин посол, в своих надеждах, что вы как государственное лицо разъясните вашему правительству суть нашей политики.
Он поднялся в знак того, что встреча окончена, и посол, помедлив чуть-чуть - его сознание было несколько затуманено немалым количеством выпитого за ужином, не говоря уж о двойном бурбоне до ужина, - откланялся.
Когда утром в среду открылись нью-йоркские банки (то есть в пять утра по французскому времени), выяснилось, что франк резко упал. Банковские круги выразили глубокое беспокойство по поводу нестабильной обстановки во Франции. Клиентам, имеющим коммерческие и финансовые интересы в этой стране, советовали проявлять максимальную осторожность. В течение дня курс франка опустился еще ниже. Того же ожидали в Лондоне, Цюрихе и в самом Париже. Напряженное ожидание катастрофы само по себе способствовало ее приближению.
Глава 15
В среду в районе Жавель практически ничего не происходило. К обеду все были готовы: цветочница расположилась у метро, влюбленная парочка грелась на солнышке на мосту Мирабо, остальные разглядывали журналы возле киосков, изучали товары в витринах. Неприметные люди обходили здешние лавки и магазинчики, показывая фотографии Ингрид, Рене и Жан-Поля.
Кто-то сообразил, что надо опросить кассиров метро и владельцев киосков, тех, кого заменили сотрудники ДСТ, но найти их оказалось невозможно - разъехались, пользуясь нежданной свободой, оставалось только сожалеть, что не вспомнили об этом раньше.
В семь вечера радиооператор, сидевший в машине, доложил на улицу Соссэ, что докладывать, собственно, не о чем и что явилась другая смена. Сообщение передали Бауму, который решил до субботы ночевать у себя в кабинете и был озабочен, что бы такое привезти Эстелле в Версаль в качестве искупительной жертвы. Может, медный котелок для приготовления рыбных блюд - недавно она видела такой у одной приятельницы и одобрила? Дороговато, конечно, но идея неплохая.
Во вторник владелец "Марии Луизы", назвавший себя Бруно, ночевал на борту и, отправившись за утренней газетой в ближайший киоск, обнаружил, что там сидит другая женщина, к тому же не привыкшая торговать: она не сразу сосчитала, сколько ему положено сдачи.
- А где хозяйка? - осведомился он.
- Поехала на несколько дней в Нормандию, кажется, тетушка у нее заболела. - Сотрудница отдела была готова к подобным вопросам, ответ прозвучал вполне естественно. Это успокоило Бруно, и он вернулся на судно, не обратив внимания на парочку, которая прохаживалась по набережной: молодые люди были заняты только друг другом. Это был Люк - тот, что несколько недель назад принимал участие в операции в Булонском лесу и потом неудачно преследовал Ингрид после ее визита в клинику. Зато теперь он наслаждался обществом хорошенькой машинистки по имени Шанталь - ямочки на щеках и веселые зеленые глаза этой особы служили постоянной темой разговоров в отделе. Кроме них, поблизости находился еще один сотрудник - его Бруно тоже не заметил: инспектор, стараясь действовать не слишком заметно, опрашивал докеров, показывая им фотографии. Вот тут наметился первый успех: сразу трое опознали Ингрид.
- Красотка, ноги хоть куда, - высказался один из них. - Только уж очень нос задирает, не подступись.
Инспектор настаивал, чтобы они вспомнили поточнее, когда встретили ее, но ничего более определенного, чем "вроде неделю назад", не получил. А куда она шла? Вниз по ступенькам, а потом вдоль берега направо. А может, и налево. Обратно вернулась? Нет, никто не видел, чтобы она поднималась на мост.
Информация была тщательно записана инспектором в блокнот и спустя полчаса передана Бауму.
- Это позволяет сократить место поисков, - сказал он инспектору Алламбо. - Вот тут надо искать - где выселенные дома и разные лодки на причале. А подняться она могла чуть дальше, на мост Гренель.
- Проведем облаву?
- Подождем. Не хочется опять действовать вслепую. Мне кажется, завтра что-то прояснится. В крайнем случае в субботу.
В шесть вечера цветочница у метро обратила внимание на стройную, с красивыми ногами молодую женщину, которая перешла улицу со стороны моста и, обойдя каменную балюстраду, спустилась в метро. И хотя волосы у нее были каштановые, лжецветочница все-таки не усомнилась, что она и есть та блондинка, что на фото, и сообщила об этом оператору в фургоне, но тот не успел предупредить дежуривших на платформах, а сами они не разглядели ее в толпе.
