— Ну, — скромно потупилась Лара, — когда-нибудь может быть. А пока у меня другая профессия…
В день экзаменов я гордо продефилировала перед жюри, чем заслужила море аплодисментов и пять в зачетную книжку. Теперь я могла именовать себя фотомоделью, тем более, что после съемок у меня на руках было самое настоящее модельное портфолио.
Лара Кокинаки дипломатично поздравила меня:
— Аля, с боевым крещением Вас! — Сказала она, подавая мне руку и улыбаясь во все свои белые тридцать два зуба.
— Спасибо, Лара. — Мне было очень приятно.
Кроме того, мне вдруг показалось, что в лице Лары я могу приобрести не просто коллегу, но еще и подругу.
Лара уловила мои мысли и тут же прибавила:
— Запомните, Алинька, если хотите преуспеть. На телевидении друзей нет. Только коллеги…
И с негаснущей очаровательной улыбкой она проплыла мимо меня, махнув мне изящной ручкой, скрывшись в черном Мерседесе, поданном ей водителем.
«Мадам, разрешите познакомиться»
Шло время. Незаметно пролетело почти три года с тех самых пор, когда я впервые переступила порог Останкино, придя на кастинг телеведущей. С тех пор я заметно постройнела, похорошела, стала увереннее в себе. Меня стали узнавать на улицах. Я купила себе новенький Ниссан-Примеру, сделала у родителей ремонт, а сама, подхватив сынишку, сняла небольшую двушку недалеко от Останкино и переехала туда жить отдельно. Но, увы, Андрея Хвостова я с тех пор так и не встречала — хотя посещала массу светских мероприятий. Скажу честно. Специально встреч с ним я не искала. Но так случилось, что мы с ним просто не пересеклись в пространстве и времени.
Очередная презентация, на которую меня позвали, была организована издательством «Аквариус». Маргарита Антонова, редактор модного журнала «Стильная штучка», наконец, выпустила книжку про гламур. В книге она собрала всех знаменитостей, с которыми когда-либо работала, и подробно расписала свои впечатления о них. Естественно, издательство устроило шикарную презентацию данного произведения, куда были созваны все, кто принял участие в написании книжки госпожи Антоновой.
Хоть я и не принимала участия, но меня почему-то тоже позвали. Заодно я узнала, что в списках значится небезызвестный Андрей Хвостов. И еще масса интересных лиц, которые уже побывали в моих телепередачах или только собираются прийти.
«Забавно приходить на праздник, где не просто всех знаешь, но где все знают тебя».
В тот день меня охватила ностальгия. Я почему-то вспомнила свою первую вечеринку, куда меня позвал мой приятель-тележурналист, и где я отчаянно пыталась взять автограф у Хвостова. Заговорчески хихикнув самой себе, я набрала номер Светланы, моей старинной подруги, с которой мы общались все реже и реже:
— Светка, привет! — Представилась я. — Это Аля… Слушай, у меня к тебе вопрос. Живо ли еще твое старое черное платье от Версаче? — Я тараторила, не давая подруге опомниться.
— Аля, привет! — Светлана обиженно хмыкнула в трубку, и я почти живо представила, как она поджала губы. — Давненько ты не звонила, я тебя часто по телевизору вижу. Совсем про меня забыла.
— Да не забыла я! — Успокоила я Светлану. — Просто забегалась. Много впечатлений, плотный график и тому подобное.
— И, как всегда, звонишь по делу, — холодно процедила Светлана. — Да, Аля. Платье Версаче еще живо, а что?
— Светка, — захныкала я. — А можешь мне снова одолжить его на вечер? Последний разок?
— Даже не знаю, Аля, — понизила голос Светлана. — Одолжить не могу. Могу продать. Я все равно его не ношу, а тебе, возможно, оно еще пригодится.
— Хорошо. Сколько? — Спокойно спросила я.
— Триста долларов, — так же спокойно сходу ответила Светлана.
«Мнда. Триста долларов за платье десятилетней давности. Видимо, в ее понимании оно антикварное. Хорошо, что тысячу не попросила».
— Хорошо. Я согласна, — подтвердила я. — Сейчас заеду к тебе за платьем с деньгами.
Через пятнадцать минут я уже входила в подъезд Светкиного дома и позвонила в дверь. Через минуту Светлана, все такая же крашеная блондинка в таком же халате в цветочек, в котором я последний раз видела ее три года назад, появилась на пороге квартиры.
— Привет, — сказала Светлана, пропуская меня внутрь. — Заходи, пожалуйста. В прихожей можешь повесить пальто, тапочки вот. — Она жестом указала мне на полусношенные шлепанцы, стоящие в прихожей.
Я поблагодарила, обула эту рухлядь, и протопала с ней в спальню. Пока Светлана рылась в шкафах, она расспрашивала меня о работе:
— А Лару Кокинаки видела? А платят хорошо? — Вопросы сыпались один за другим, но ответа Светлана, в общем-то, особо и не ждала. Она была погружена в свои собственные ощущения и, похоже, ей было на меня абсолютно наплевать.
Я заметила, что в квартире Светланы нет мужских вещей.
— А Федор где? — Задала я, наконец, законный вопрос.
Светлана вздрогнула и обернулась.
— Федора больше нет, — пояснила она после недолгой паузы. — Мы расстались еще два года назад.
— Извини, — осеклась я.
— Да ничего, все нормально, — покачала она головой. — А у тебя как на личном фронте?
— Ты не поверишь, — улыбнулась я. — Но абсолютно никак…
— Вот уж действительно не поверю, — обнажила она свои тридцать два зуба, пока еще нетронутые кариесом. Признаться, судя по ее внешнему виду, я ожидала, что сейчас, когда она отроет рот, я увижу полусгнившие коричневые огрызки вместо человеческих зубов. Но нет, вполне белые…
«Чур меня, чур». Я мысленно перекрестилась. Светлана действительно казалась мне жительницей преисподней. Той самой, из которой я три года назад с таким трудом выкарабкалась волей Божьей.
— Что, теперь разборчивая невеста стала? — Продолжала строить выводы Светлана. — Столько мужиков вокруг, выбирай — не хочу.
— Ты снова не поверишь, — продолжила я свой рассказ. — Но мне даже некогда и негде знакомиться, я постоянно на работе. Вот и сейчас тоже иду на работу.
— В восемь вечера? — Удивилась Светлана.
— Да, у меня презентация, — пояснила я. — Собственно, для этого я и прошу у тебя Версаче.
— Странные у тебя вкусы, честно скажу, — призналась Светлана. — Могла бы себе давным-давно купить платье для коктейля при твоих-то заработках.
Слушая всю ее болтовню я чуть было не ляпнула в шутку: «Да знаешь, подруга, я тут недавно квартиру купила, поэтому мне на хлеб не хватает. Хожу теперь одалживаюсь платьями». Но я промолчала. Потому что этого откровения расстроенная Светлана точно не переживет. И не дай Бог чего-нибудь гадкого мне нажелает. Ни мне, ни ей лишние потрясения не нужны.
