— Как на отражение другого! — пробормотала Камилла, и вдруг поняла, что нашла заветное слово.
Искра надежды, уже совсем было потухшая во мраке отчаяния, вспыхнула в ее душе с новой силой. Все ее подозрения были ошибкой, и она собиралась немедленно убедиться в этом.
Девушка вскочила и горячо обняла свекровь.
— Вы спасли мне жизнь! — воскликнула она.
— Я? Но почему? — изумилась та.
Камилла рассмеялась звонко и счастливо и доверительным шепотом сообщила:
— Неважно. Самое главное, оставайтесь такой всегда.
— Ну, если ты просишь, дорогая, ладно, так уж и быть! — рассмеялась Элен. — Надеюсь, ты объяснишь, что имела в виду.
— Обязательно, но только позже, — пообещала Камилла, выпрямляясь.
— После посещения церкви? Мы с мужем всегда ходим на заутреню. Будем рады, если вы составите нам компанию.
Камилла помедлила у двери.
— Не сегодня, Элен. Но, если все пойдет так, как я надеюсь, мы присоединимся к вам вечером. Обещаю вам, — она сверкнула улыбкой и вышла.
Взволнованная, она поднялась по лестнице и прошла в спальню. Джеррод был там. Неестественно выпрямившись, он стоял возле окна. Он наверняка слышал, как она вошла, но не обернулся. Камилла тихо прикрыла дверь и привалилась к ней.
— Джеррод, ты любишь меня? — спросила она низким, хриплым голосом.
Он вздрогнул и резко повернулся к ней — темный силуэт на светлом фоне окна.
— Что за вопрос?
— Я хотела удостовериться в этом, поскольку о том, что я тебя люблю, ты знаешь, не так ли? — тихо продолжила она с бешено колотящимся сердцем.
Джеррод взъерошил волосы.
— Камилла, это бессмысленно. Любовь к тебе не имеет к этому никакого отношения.
Она на мгновение почувствовала громадное облегчение. Он любит ее. Как же радостно было в этом убедиться! Теперь ей легче было продолжать.
— И я тебе не противна после всего, что со мной было прежде?
— Абсолютно нет, — сказал он хрипло. — Уж в это можешь поверить.
Сердце у нее екнуло.
— Я верю.
Он развел руками.
— Так о чем речь?
Камилла стиснула руки и потупила взгляд.
— Вероятно, ты не можешь примириться с тем, что у нас, возможно, не будет детей? — спросила она глухо.
— Я тебе уже говорил, что это не так! — быстро ответил Джеррод.
Она улыбнулась. Понимает ли он, что только что отмел в сторону все аргументы, которые могли бы убедить ее разойтись с ним?
— Я помню. Мне казалось, что я не хочу иметь детей, но потом я передумала.
Он судорожно вздохнул.
— Камилла, не надо трогать эту тему. Я же не каменный.
Оттолкнувшись от двери, она прошла вперед и, остановившись в нескольких дюймах от него, провела рукой по его щеке. Он сжался, затаил дыхание и закрыл глаза.
— Я знаю, что ты не из камня, Джеррод. А еще я знаю, что ты не Джеффри, — тихо сказала она.
Глаза его стали круглыми от изумления.
— Камилла! — вырвался из его груди стон.
Она судорожно вздохнула.
— Милый, когда я смотрю на тебя, я вижу тебя и только тебя. Ты — Джеррод Грейсон и никто больше, и в тебе нет ничего общего с твоим братом.
Она должна была во что бы то ни стало убедить его.
— Спасибо шраму, — сказал он с болезненной усмешкой и отодвинулся, так что ее рука упала ему на грудь.
Камилла яростно затрясла головой.
— Со шрамом или без — это не имеет ни малейшего значения. Неужели ты ничего не понял? Я узнаю тебя сердцем, а не глазами. Каждая частичка моего тела тянется к тебе — и никогда к Джеффри. Вы два совершенно разных человека, и ты можешь не бояться, что, глядя на тебя, я вспоминаю твоего брата. Поверь мне, слышишь? Поверь! — умоляюще прошептала она.
Лицо его исказилось мукой.
— Я хочу поверить, но как мне это сделать? Всякий раз, когда я прикасался к тебе, он останавливал нас. Прошлой ночью я понял, что, оставшись в нашей спальне, буду заниматься с тобой любовью, потому что, бог тому свидетель, отчаянно тебя хочу! Но я понял также, что это невозможно. Ты сказала, что не знаешь, сможешь ли забыть о прошлом… И в постели я бы напоминал тебе о том, как надругался над тобой Джеффри. Я слишком люблю тебя, чтобы снова и снова обрекать на такие мучения!
На глазах у нее выступили слезы.
— Джеррод, послушай. Я не получила ни малейшего удовольствия от того, что было у нас с Джеффри. Я чувствовала себя униженной и растоптанной. Но все это не имело ничего общего с тем, что было у нас с тобой. Ты подарил мне наслаждение. Я так хотела отдаться тебе… Я сама была потрясена реакцией своего тела. Я не понимала, в чем дело, но теперь мне все стало ясно. Не Джеффри мешал нам, а мое отвращение к себе, страх заново пережить то, что случилось когда-то. Но теперь я все поняла и уверена, что это больше не повторится.
— Но ты не можешь быть в этом уверена! — бросил Джеррод.
Камилла облизала губы. Она и вправду не была уверена на все сто процентов. Она страшилась, что может ошибиться, и это окончательно утвердит его в своем решении… И все же…
— Есть лишь один способ выяснить это. Разве мы не имеем права на последнюю попытку? Я не хочу отказываться от тебя, Джеррод, теперь, когда наконец-то нашла тебя. Пожалуйста, милый!
— Боже, Камилла, ты же знаешь, как я тебя хочу! — простонал он, привлекая ее в свои объятия. — Я просто боюсь, что ты будешь заново переживать эту боль. Достаточно страданий было в твоей жизни!
— И в твоей! — сказала она. — Единственное, за что можно поблагодарить Джеффри, это за то, что он свел нас вместе. — Она подняла на него умоляющие глаза.
Он погладил ее по щеке.
— Как я могу бороться одновременно с собой и тобой, — выдохнул он. — Я нуждаюсь в тебе, как никогда. Ты придала смысл моей жизни, и я не хочу терять тебя. Решение развестись было самым тяжелым из тех, что мне когда-либо приходилось принимать. Я не смогу пройти через это снова.
Камилла улыбнулась, стараясь ничем не выдать собственных сомнений.
— Это не понадобится. Доверься мне. Люби меня! — взмолилась она.
Несколько бесконечно долгих секунд он колебался, затем со стоном подхватил ее на руки и перенес на кровать, а сам сел рядом. Волосы ее серебристой паутиной разметались по подушке. Медленно и бесконечно нежно он раздел ее. Она лежала перед ним, совершенно обнаженная, и ее кожа горела под его взором. Она не чувствовала страха. Восхищенный взгляд Джеррода говорил о том, как она прекрасна в его глазах.
Он сбросил с себя одежду и опустился рядом, лаская ее порозовевшую щеку. Рука его чуть дрожала, и Камилла повернула голову, чтобы поцеловать ее. Она подняла на него и глаза, полные любви и желания.
