Я спасла его жизнь, а он вторгся в мой дом. Разрушил. Сам дом. Меня. Всех нас. Угрожал моему отцу и мне, перевернул наши жизни, почти сломал, разбил и уничтожил, оставив после себя полнейший бардак, который мне разгребать и разгребать пока ещё неведомым способом. А теперь, как ни в чём не бывало, делает себе грёбанный смузи?!
С водкой…
Полбутылки оной враз выливает, включив блендер, превращающий все упомянутые ингредиенты в зелёную жижу.
Смеяться уже не хочется. Даже если это подкатывающая истерика. Слёз тоже нет. Хотя в глаза словно сухой стеклянной пыли насыпали, настолько больно смотреть. Я продолжаю просто сидеть немой статуей. Ровно до момента, пока не слышу:
— Ты знала, кто я такой, до этого вечера?
Серьёзно?!
— А должна была?
Стоило бы просто и правдиво сказать “Нет”, однако слишком уж интересно становится, какие теории водятся в его тёмной и извращённой голове по поводу происходящего, а не только в моей. Ведь от этого напрямую зависит будущее. Не только моё.
Встречный вопрос Каю совсем не нравится. Он брезгливо морщится, выливая из блендера всё его содержимое в высокий стеклянный стакан, после чего идёт ко мне, прихватив с собой табурет. Устанавливает его прямо передо мной. Усаживается напротив. Сверлит мрачным нечитаемым взором, явно про себя обвиняя меня во всех грехах этого мира.
— Тебя подослал твой отец? — перефразирует свой вопрос.
— Чтобы ты стал добрее? — язвлю в очередной раз.
Мужчина на это лишь вопросительно выгибает бровь, продолжая сверлить ментальную дыру ненависти в моей голове.
— Если бы это было в самом деле так, то очевидно напрасно. Добрее, как мы все успели заметить, ты не стал, — пытаюсь остановить льющееся из себя наружу дерьмо, но не выходит.
На чужих губах расцветает небрежная ухмылка.
— Ну, почему же, — отзывается флегматично Кай. — Как раз благодаря тебе все живы, — салютует мне стаканом, вроде как в качестве поздравления за озвученные заслуги, после чего отпивает первый глоток, вместе с тем не переставая пялиться исключительно на меня. — Пока что, — добавляет всё также небрежно.
На этот раз нервный смешок сдержать мне не удаётся.
— Пока что? — переспрашиваю.
Теперь он молчит. Подозреваю, намеренно. Мучает меня этим затянувшимся неведением. И совсем не спешит допивать гадость в своём стакане. Растягивает каждый последующий глоток. Могла бы поклясться, наслаждается каждым из них сполна, пока я раз за разом перематываю в своей памяти его последние слова, истошно мечтая вытянуть из него больше и одновременно с тем пересесть куда-нибудь подальше, а ещё лучше вообще свалить из этого места.
В конце концов, банально не выдерживаю.
— А давай просто договоримся? — предлагаю, хотя и ничего нового, едва игра в безмолвные гляделки заканчивается, он допивает зелёную жижу и встаёт с табурета, возвращаясь на кухню.
Не реагирует. Стакан убирает в посудомойку.
А у меня нервы и так на пределе!
— Чего ты хочешь? — подскакиваю на ноги. — Просто скажи, что мне сделать, чтобы это всё закончилось! — бросаю в отчаянии.
Выходит куда громче, нежели рассчитываю. Зато результативно. Мой крик словно бьёт по его разуму, слишком заметно отражается на мужском лице неприятное болезненное чувство. А как только Кай справляется с ним, заново поравнявшись со мной, подхватывает под локоть, ведёт за собой вглубь жилища.
В спальню.
Там…
