Димитрис продолжал спать, когда около одиннадцати вернулся Никос. Вид у него был подавленный.
— Какие новости? — спросила она. — Полагаю, ты нашел их?
— Нашел, — подтвердил он. — Мы долго спорили, но под конец они позволили мне поговорить с Танассисом от их имени. Боюсь, поздновато, — добавил Никос сухо, — но тем больше оснований, чтобы свадьба состоялась.
— Все хорошо, что хорошо кончается, — заявила Челси с наигранной веселостью. — Я собрала сумку и готова ехать. Отпущу тебя на все четыре стороны.
— Ochi! — Димитрис пулей пронесся по комнате и вцепился в ногу Челси. Темные глаза казались огромными на маленьком личике, обращенном к ней, но теперь они были полны решимости, а не слез. — Ochi, — повторил он.
Челси беспомощно посмотрела на него, потом на Никоса, наблюдавшего за этой сценой с непроницаемым выражением лица, пожала плечами.
— Полагаю, ты считаешь, что я его подговорила?
— Нет, — ответил он ровным тоном. — Дион рассказал мне, что это он попросил Димитриса не рассказывать мне о вашей встрече, потому что ты отказалась. Почему ты ничего не объяснила?
— Ты не дал мне возможности, — вздохнула она. — Да и какой смысл? Если должны повесить, то все равно за что — за овцу или ягненка.
Никос чертыхнулся, по крайней мере так ей показалось.
— Если я услышу еще одну из этих твоих поговорок…
Челси зажала уши Димитриса руками.
— Только не при ребенке, пожалуйста!
— Я хочу слышать, что ты говоришь, — объявил мальчик, стряхнув ее руки, но за ногу продолжал держаться. — Скажи ей, что она должна остаться снами! — велел он отцу, чем немало его насмешил.
— Пусть Челси сама решает, — ответил Никос. — Может, она не хочет оставаться, — он посмотрел на нее, вопросительно приподняв брови. — Хочешь?
Она уставилась на него в замешательстве.
— Ты же сам… — Челси осеклась, вспомнив о маленьком слушателе и не желая внушать ему, что уезжает из-за его отца.
— Я должен поговорить с Челси наедине, — обратился Никос к сыну. — Обещаю, она будет здесь, когда ты вернешься.
Димитрис внимательно посмотрел на отца, потом медленно разжал пальцы, отпустив Челси.
— Позовешь меня, когда вы поговорите?
— Обязательно, — пообещал Никос.
Челси наклонилась, потерла ногу в тех местах, где от рук мальчика остались синяки.
— Не следует давать обещаний, которые можешь не исполнить, — пробормотала она.
— Я никогда так не поступаю, последовал решительный ответ. — Так ты говорила…
Челси выпрямилась, покачала головой.
— Я не помню.
— По-моему, ты собиралась сказать, что я тебя прогоняю.
Она взглянула на него исподлобья.
— А что, нет?
Конечно, нет. Я разозлился, верно, но ни на секунду не собирался с тобой расставаться. Ты стала частью моей жизни, очень важной частью. И жизни Димитриса тоже. Ты должна знать, как много значишь для нас обоих.
— Я знаю, что значу для Димитриса, — медленно произнесла она, стараясь не придавать его словам слишком большого значения. — Он тоже стал мне очень дорог. Но ты…
— Что я? — подхватил Никос, когда она умолкла. — Думаешь, мои чувства к тебе сильно отличаются от чувств моего сына? — Он улыбнулся. — Я говорю не о физической стороне наших отношений. Как ни восхитительно заниматься с тобой любовью, есть и другие потребности, не менее важные.
Глубоко внутри Челси ощутила теплую волну, разливающуюся по всему телу.
— Например? — прошептала она.
— Возможность разговаривать, вместе смеяться, проводить свободное время, радоваться одним и тем же вещам. Я никогда не встречал женщины, с которой мог бы все это разделить. — Он сделал паузу, в его глазах вспыхнул огонь. — Я люблю тебя, agapi mou. И хочу, чтобы ты стала моей женой — и матерью Димитриса.
— Для человека действия ты очень много наговорил, — опомнилась Челси через минуту. — Нет, я не жалуюсь. То есть как бы я посмела?
Когда он сгреб ее в охапку, она рассмеялась счастливым смехом и подставила губы для поцелуя. Всего несколько минут назад она собиралась покинуть этот дом. Невероятно!..
— Почему ты ждал так долго, чтобы сказать мне о своих чувствах? — спросила Челси, когда Никос отпустил ее. — Ты хоть понимаешь, что я пережила со вчерашнего вечера?
— Ты заслужила более страшное наказание, — ответил он с притворной суровостью. — Каково мне было обнаружить, что женщина, которую я люблю, солгала мне?
— Плохо, — согласилась она, — но, возможно, меня бы здесь не было, скажи я тебе правду.
Никос улыбнулся.
— Верно. Я бы отказался дать тебе интервью, хотя все равно пожелал бы тебя. — Он запустил пальцы в ее волосы, заглянул в глаза. — Это не означает, что я готов закрыть глаза на любой твой проступок, так что будь начеку. Гречанки относятся к мужьям с уважением.
— Но я не гречанка, — лукаво напомнила Челси. Надеюсь, это обстоятельство гарантирует мне относительную свободу?
Никос рассмеялся, качая головой.
— Ты неисправима.
— Только представь, как скучно было бы иметь рядом женщину, которая во всем с тобой соглашается.
Никос поймал ее руку, гладившую его бедро.
— Поговорим об этом позже. А сейчас мы должны пойти и сообщить Димитрису, что у него будет мама, как у других мальчиков.
— И со временем, возможно, братья и сестры, — звенящим от счастья голосом подхватила Челси. — Надо позвонить родителям. У них крыша поедет от радости! Выражение такое, — пояснила она, услышав вздох Никоса. — Придется научить тебя кое-каким словечкам, чтобы ты мог произвести впечатление на подчиненных.
— Я произведу на тебя большое впечатление, если ты будешь себя плохо вести! — прорычал он, еле удерживаясь от смеха.
Нам никогда не будет скучно вместе, заключила Челси.
Примечания
1
Господин (греч.)
2
Я очень рада, госпожа (греч.)
3
Спокойной ночи (греч. )
4
Спасибо (греч.)
5
Моя сладкая (греч.)
6
Пока, любовь моя (греч. )
7
Очень рада (греч.)
8
Пока, любимая (греч.)
9
Искренне сожалею (греч.)
