— Да, я…
— А я — отец Димы, Александр Морозов. Вот, решил посмотреть, как вы тут живёте… Пустите?
— Да… конечно… Проходите, пожалуйста… — Наташка ошеломлённо смотрела на гостя, — Вы проходите, я сейчас…
Юркнув в ванную, почти тут же вышла, на ходу завязывая домашний шёлковый халатик. Александр всё ещё стоял в прихожей.
— Вы проходите… только Димы сейчас нет… Но он скоро придёт, — дрожащим от волнения голосом произнесла Наташа.
Александр кивнул и прошёл за ней в комнату. Увидев гитару, спросил:
— Кто играет?
— Я… И Дима тоже…
Морозов присел в кресло, ещё раз внимательно оглядел девушку:
— Ну, давайте ещё раз познакомимся? Зовут меня Александр Иванович.
— А я — Наталья Валерьевна… — от волнения Наташка вдруг осмелела.
— Ну, вот и познакомились, — Александр улыбнулся: девушка была с явным чувством юмора.
— Вы кушать хотите? — просто, по-свойски спросила она.
— Нет, спасибо, я ужинал.
— Ещё раз поужинаете.
— Что вы, Наташенька, спасибо… А вот от кофе бы не отказался.
— А пойдёмте на кухню? Там уютнее пить кофе.
— А, пойдёмте! — хлопнув ладонями по коленям, Александр поднялся и прошёл за Наташей.
— А как вы узнали, где мы живём?
— Адрес мне дал Дима, мы ведь всё-таки родители.
— Понятно… — Наташка ставила посуду на застеленный ажурной виниловой скатертью стол, и Александр невольно ею залюбовался: вся такая ладная, по-детски естественная, с открытым, и в то же время, каким-то удивительно печальным взглядом. Присев напротив Морозова, Наташа смущённо опустила глаза.
— Так вот, значит, к кому наш сын сбежал из дома, — добродушно пошутил гость.
— Почему сбежал? — улыбнувшись, Наташа налила кипяток в чашку.
— Ну… Вот именно это я и пытаюсь сейчас понять.
Размешивая ложечкой сахар в кофейной чашке, Александр с интересом огляделся: старенький кухонный гарнитур, кремовые занавески, небольшой обеденный стол, плита, холодильник… Несмотря на незатейливость обстановки, в доме было, действительно, уютно.
— А вот и Димкина музыка, — кивнув на синтезатор, стоящий вдоль окна, Морозов-старший снова посмотрел на Наташу, — соседям не мешает?
— Нет, что вы, он в наушниках занимается. Он и для меня уже несколько песен написал.
— Вот как? А ты поёшь? — Александр перешёл на ты как-то по-отцовски, искренне, и Наташа совсем успокоилась.
— Да, я пою. Вернее, пела в составе одной группы. А сейчас Дима хочет, чтобы я с ним выступала.
— Понятно, — положив руки на стол, Морозов-старший внимательно посмотрел на девушку, — ну, а кроме пения, ты чем-то занимаешься?
— Учусь на режиссёрском, уже на второй курс перешла.
— Ну, если уже на второй… — мужчина улыбнулся, но, заметив смущение девушки, примирительно добавил, — Лиха беда начало… Ничего…
Несмотря на то, что он видел её впервые и так недолго, Наташа всё больше и больше нравилась Александру — в её разговоре было столько искренности и неподдельной простоты, что, казалось, он знает её уже очень давно… А ещё она с такой любовью произносила имя его сына, что не оставалось никаких сомнений: Димка для неё — свет в окошке.
Щёлкнул дверной замок. Подхватившись, Наташка выбежала в прихожую.
— Попалась… — донеслось до Александра.
— Иди сразу на кухню.
— А что таким заговорщицким тоном?
— Увидишь…
— Привет, па… — Дима радостно застыл в дверях.
— Привет-привет… — Александр подошёл к сыну, крепко пожал руку, хлопнул по плечу, — Если гора не идёт… ну, дальше сам знаешь.
— Я тебе очень рад, папа… А это — моя Наташа.
— А мы познакомились и даже выпили по чашечке кофе. И я рад тебя видеть, сын! — не сдержавшись, Александр обнял Диму, — Ну, рассказывайте, как живёте…
Был уже поздний вечер, когда Александр собрался уходить.
— Я ведь, собственно, вот что… — обращаясь к Диме, он то и дело переводил взгляд с него на Наташу, — Не сомневаюсь, что ты появишься на моём дне рождения. Но ты не знаешь, где будем отмечать. В общем, так. Ресторан «Дворянское гнездо», двадцать пятого в девятнадцать, естественно, с Наташей. Ну, а если ещё раньше появишься дома, то… Мама ждёт.
— Спасибо, па… Конечно, мы придём. Маме скажи, что у меня всё нормально.
— Да, и вот что… — Александр порылся в кармане брюк, вытащил ключи от автомобиля, — Был не прав. Вот, забирай машину, я как знал — на ней приехал… Только сейчас тебе придётся отвезти меня домой.
— Спасибо… — Димка пожал руку отцу, потом обратился к Наташе, — Наташка, поехали, папу отвезём…
— Дим, ты лучше один… Хорошо? — Понимая, что отцу и сыну есть, что сказать друг другу, ответила Наташа, — И… к маме обязательно зайди…
* * *
Возвращаясь от родителей, Дима радостно вспоминал встречу с матерью. Не смирившись с его выбором, она, тем не менее, больше не затрагивала эту тему, напротив, пригласив их с Наташей на отцовский юбилей. Слова же отца, сказанные тихо на прощанье, так и звучали у Димы в ушах: «Ну, иди к своей Наташе… В общем… как мужик, я тебя понял».
— У тебя очень хороший папа, — встретила его в прихожей Наташка, — Знаешь, что мне сейчас пришло в голову?
— Что? — обняв её сзади, Дима смотрел на их отражение в большом зеркале.
— Нужно сделать твоему отцу музыкальное поздравление! Слова я найду, а музыку ты сам напишешь… И споёшь.
— Слушай. Я и сам об этом подумал, когда ехал домой! И слова искать не нужно, у меня уже есть подходящий текст.
— Ну, тогда надо уже сейчас начинать, осталось десять дней.
— Завтра и начну. Можно и не одно поздравление… Можно отрепетировать несколько его любимых песен, и вместе споём… Да? — Дима повернул Наташу к себе, — Я вообще хочу, чтобы ты со мной выступала.
— У вас свой репертуар… Что я буду петь? Или играть?..
— Бэк-вокал на концертах… На тусовках — сольные номера… Две песни практически готовы… Всё равно в «Киви» ты не вернёшься.
— Мне лишь бы с тобой… — Наташа обняла его, уткнулась лицом в грудь… — А ребята… Не будут против?
— Не будут. В августе у нас сольник на дне города, и ты на нём будешь выступать в составе «Ночного патруля». Витька завтра уезжает недели на две, но Сашка на месте — будем пока втроём репетировать, и у отца втроём выступим. А в начале августа как раз и соберёмся. Да… Возможно, Никита вернётся в группу, так решили, — Дима посерьёзнел, было видно, что ему сложно говорить на эту тему, и, почувствовав это, Наташа переменила разговор:
